За что ты меня так ненавидишь? - Эмми Мира

Я редко провожу время с сестрёнкой — обычно по вечерам меня нет дома, а она как раз приходит с сада. В выходные часто Марина с отцом брали ее куда-то, оставляя меня одного. Да я и не против — я вообще люблю побыть один.

— Хочу сладкую вату.

Мне кажется, я вообще не убирал карточку в кошелек. Мы уже съели по мороженому, в кино был попкорн, после кино — хот-доги, снова мороженое.

Я расплатился с продавцом и протянул Юлианне сладкую вату на палочке.

Сестра улыбалась во все имеющиеся зубы — какие-то уже выпали. Зубная фея знала наизусть дорогу до нашего дома — Марина всегда оставляла монетку в обмен на зуб своей дочери. Интересно, а с Авророй она тоже была такой мамой? Что же поменялось в двенадцать лет?

Я посмотрел на Юлианну — она задорно смеялась, глядя как другие катаются на аттракционах. Через шесть лет ей будет столько же, сколько было Авроре, когда мама ушла. Что будет с сестрой в 12? Марина ещё будет жить с моим отцом, они будут образцовой семьей? Или Юлианну может ждать та же участь?

Я не был сентиментальным, но слабо себе представлял, как можно оставить своего маленького ребенка и строить жизнь в другом городе. Наверно, была причина. Если меня чему-то и научила моя отвратительная жизнь, так это тому, что у всех событий есть причина. Без нее никто не действует.

Спустя час мы уже были дома — сестренка радостно показывала Марине все подарки, которые я ей купил, а мягкие игрушки выиграл в тире.

Марина одними губами сказала мне спасибо и ушла готовить Юлианну ко сну.

А я лег на диване в зале и включил телевизор. Я очень редко здесь лежу — обычно сижу в своей комнате, а вниз спускаюсь, чтобы поесть. Или уйти из дома.

Уже была половина девятого — Авроры ещё нет. Конечно, у нее есть ещё полчаса, но я надеялся, что она вернётся раньше. Что она вообще может делать здесь одна?

Тут входная дверь открылась. Я сделал вид, что внимательно слежу за событиями сериала, который впервые вижу. Но

— Хорошо, что ты дома. Надо поговорить.

Отец прошел мимо меня сразу к себе в кабинет на первом этаже.

Семнадцатая глава

Мое тело сковывала злость. Я была готова орать, кричать, бить ногами по полу, рыдать в конце концов. Но вместо этого я сидела за столом и делала вид, что мне все надоело.

Я водила вилкой по тарелке — есть совершенно не хотелось. Нет, я не вернулась к своей пагубной привычке — раньше я хотела есть, но не ела. Сейчас я и не хочу.

Юлианна о чем-то рассказывала маме, я старалась сконцентрироваться. Затем мама стала спрашивать про мои планы — я ещё утром ей сказала, что хочу погулять одна по городу. Осталась неделя моего пребывания здесь — нужно успеть насладиться видами. Ее вполне устроило мое вранье — на самом деле я просто хотела выйти из этого дома.

И сейчас, когда он сидит напротив меня, мне этого хотелось до боли.

— Ты уверена, что хочешь пойти одна? Может, тебе составить компанию? Юлианна дома, мы можем быстро собраться…

— Нет, мам. Я хочу одна погулять.

Я лишь надеялась, что мама не будет продолжать настаивать — мне действительно нужно побыть одной.

— Хорошо, дорогая. А во сколько вернёшься?

— В девять точно буду дома, — заверила я.

Я потянулась за стаканом, чтобы налить себе воды, когда вдруг он решил высказаться:

— Ты же ещё наказана. Марина, опять смягчила приговор?

Во мне закипала ярость. И это он сейчас что-то говорит про смягчения приговора?? Он?!! Он весь вчерашний день отсыпался в своей комнате, потому что за день до этого тусовался всю ночь. И он сейчас напоминает моей маме, что я наказана? А за что? За то, что ударила его тогда у бассейна. Надо было мозги ему вышибить.

— …А потом уже ночью я не стала будить твоего отца, чтобы сообщить о беглеце, который прыгнул в машину и укатил, а вернулся только через три часа.

Так вот! Получай. Думал, один такой умный, строишь из себя не пойми кого. А ведь это не так. И мама будто прочла мои мысли, повернулась к нему и прошептала:

— Саша, не думай, что все вокруг глупее тебя.

Я наконец-то налила себе воды и одним залпом опустошила стакан. Когда мама закончила отчитывать своего пасынка, я почувствовала небольшое облегчение. Хоть кто-то смог поставить его на место. Жаль, что я так не могу…

— И куда ты собираешься?

Он серьезно хочет выяснять отношения при моей маме? Думает, раз она тут, я не смогу ему нагрубить, потому что это будет выглядеть странно? Да плевать вообще, как это выглядит. Я не буду с ним общаться по-нормальному. Он прекрасно дал мне понять, что я для него — никто. А значит, пусть получает то, что заслужил — злую, беспринципную и жестокую Аврору.

— Тебе какая разница, — ответила я сквозь зубы.

И не успел он съязвить мне в ответ, как Юлианна потянула его за руку и предложила пойти в кино.

Отлично. Хотя бы к своим алкашами не пойдет. Подожди! Меня это волновать не должно — пусть хоть к кому идет.

Я встала, убрала свою тарелку в посудомоечную машину, улыбнулась маме и пошла наверх собираться.

То и дело я слышала его шаги — он ходил в своей комнате, выходил в коридор, снова заходил в свою. Я была готова, что он в любой момент ворвется ко мне, но этого не произошло.

Я постаралась как можно быстрее собраться — душ, легкий макияж, белая футболка, широкие штаны зелёного цвета и белые кеды. Этого достаточно для прогулки по городу.

Прежде чем выйти из спальни, я прислушалась — шагов не было слышно, а значит, можно выйти. Но как только я открыла дверь, увидела его. Он стоял где-то между нашими спальнями — Саша тоже переоделся. На нем была белая футболка, зеленые штаны и белые кеды. Мы снова оделись в одинаковые цвета, правда, его штаны были темнее моих. И все же — при других обстоятельствах я, конечно, рассмеялась или хотя бы улыбнулась, но сейчас я прошла мимо него к лестнице. Он даже презрительного взгляда не заслуживал — полный игнор и равнодушие.

Но как мне было сложно! Как было тяжело! Сердце разрывалось, воздуха не хватало. Мне хотелось плакать постоянно. Что