Дочь моей любовницы (СИ) - Ирина Васильевна Давыдова
— Если на то будет веская причина. Если ты поделишься со мной из-за чего у тебя такое поведение, чем вызвана твоя реакция.
— Егор, пожалуйста.
— Карина, я все сказал. Я жду.
— Что, если я просто не хочу здесь находиться?
— Я, по-твоему, похож на дурака?
Прошел к бару и налил виски в два стакана. Для Карины и для себя.
— Держи, выпей еще и успокойся. Ты испугалась Алекса?
Она снова застыла, а я чертыхнулся. Понятно, что нихера непонятно. Хотя…
— Пей, Карина!
Девчонка приподнялась в кровати и, клацая зубами по стакану, махнула в себя половину налитого.
— Умничка, — забрал ее стакан и присел на кровать около ее бедер, — делись, малышка. А потом я решу, что делать дальше.
— Егор… я… это…
По ее щеке снова покатились слезы, заставляя меня набраться терпения.
— Я понял, тебе сложно сказать. Итак, давай я помогу. У тебя были отношения с Алексом?
Она резко покачала головой, словно я сказал что-то мерзкое, неприятное. Хотя, судя по реакции Карины, именно так и есть.
— Но вы с ним знакомы.
— Это… это не знакомство.
— Бл*ть, я сейчас не понял. Карина, я еще раз задам тебе вопрос, а ты, будь добра, ответь на него максимально честно, ладно?
Блонди облизнула губы и нервно кинула.
Я махнул в себя свой виски. Поморщился от горечи и со стуком поставил стаканы на тумбочку. Карина вздрогнула.
— Шрамы на твоем теле, откуда они? Отвечай мне честно. И не ври мне про вишни-черешни.
— Шрамы от ножа.
— Это Алекс сделал?
Она не ответила, только кивнула, пытаясь скрыться под одеялом.
Я снова выругался и попытался успокоиться. Но спокойствие давалось сложно.
— Почему он это сделал?
— Мама сказала, что я вертихвостка и… сама во всем виновата.
— Что? — я охерел от этого заявления. — Что он еще сделал?
— Пожалуйста, хватит, — Карина руками накрыла голову, начиная раскачиваться из стороны в сторону.
— В чем тебя мать винит? Или мне ей самому позвонить? Что произошло?
— Она сказала, что я сама виновата в том, что меня…
— Он изнасиловал тебя?
Карина ничего не ответила, резко поднялась на колени и, сложив руки в умоляющем жесте, быстро заговорила:
— Ну, хочешь, хочешь, я буду домработницей, хочешь, в дворники пойду, мне плевать. Давай уедем отсюда, я умоляю тебя. Я верну деньги, только уедем.
— А мать у тебя сука конченая.
Я резко поднялся с кровати и, вернувшись к бару, снова налил себе алкоголя. Опрокинул в себя, отставил стакан со стуком и руками уперся в столешницу. Несколько долгих секунд мне понадобилось, чтобы хоть немного привести себя в чувства.
— Мы улетим сегодня же, Карина. Обещаю. Только вот завершу одно дело, и улетим.
Я это так просто не оставлю.
— Ты о чем, Егор?
Я развернулся и посмотрел в серые глаза, наполненные болью и слезами. Черт, как бы взять себя в руки и перестать ее жалеть. Да хрен там, это невозможно. Я хоть и грубый, но не мудак, понимаю, что девочка пережила насилие, которое разделило ее жизнь на до и после. Этот пидор сломал ей жизнь, ее девичьи мечты, значит, я тоже подпорчу ему кое-что.
— Скажи мне, ты заявление в полицию писала?
— Писала.
Она смахнула слезы и удобно разместилась на кровати, натянув одеяло до подбородка. Кажется, алкоголь сделал свое дело.
— Я тогда в больнице лежала, со мной постоянно рядом была Леська. Это врачи вызвали полицию, чтобы зафиксировать все факты.
Она сглотнула и прикрыла глаза, намеренно не произнося некоторых слов.
— Я бы сама не пошла. Я тогда вообще жить не хотела.
— И что полиция?
Карина пожала плечами. Понятно, замяли дело. Заплатил гондон.
— А Линка?
— Линка, — Карина горько вздохнула и, открыв глаза, негромко произнесла, — она и раньше не пылала ко мне особой любовью, а после этого обвинила меня во всем.
— Какого хера?
— Я не знаю. Она вечно боялась, что я уведу у нее мужчину. Сказала, никогда не хотела дочку. Я для нее конкурентка.
— Вот идиотка. Насколько же она в себе неуверенная.
— А сейчас не так вышло, Егор?
— Ну, во-первых, твоя мать любовница, не больше. А во-вторых, мы с ней не спим уже несколько месяцев. Претензий быть не то что не должно, они в принципе быть не могут. А твоя мать завистливая дура, потому себя так ведет. Ни один мужик не должен вставать между матерью и ее дочерью. Линка должна была тебя поддержать, а не обвинять во всем.
— Ключевое слово «должна».
Млять, какой же я злой. В голове не укладывалось, что Линка такая тварь. Так поступила со своей дочерью. Да ее убить будет мало. Сука! Строит из себя жертву, обиженку, а сама предала собственную дочь, которая так сильно нуждалась в поддержке.
Мне казалось, что даже если ребенок не прав, родители все равно его поддержат. Но это предположение не касается Лины.
— Я сегодня куплю билеты, и мы улетим.
— Егор, я сама полечу, а ты оставайся. У тебя важный контракт.
— Похер, я все отменю, и это не обсуждается.
— Что? Зачем? Нет, Егор, это неправильно!
— Странно слышать от тебя свое имя. Я уже и привык к деду.
— Прости, — блонди смутилась, а я вдруг понял, что меня заинтересовало.
Подойдя к Карине, я присел рядом, оттянул немного одеяло, желая посмотреть в ее глаза. Мне не нравилось, что она напугана, и меньше всего я хотел, чтобы девочка боялась меня.
— Карин, посмотри на меня, будь добра. Если не посмотришь, я тебя прижму к кровати. Своим телом!
Блонди резко убрала одеяло и посмотрела на меня ошарашенным взглядом.
— У меня к тебе вопрос.
— Может, не надо?
— Надо. Почему сказала мне, что ты девственница?
И тут же ее настроение резко ухудшилось. Понимал, что не вовремя, но, с другой стороны, еще раз затевать этот разговор я решусь не скоро. Наверное.
— Потому что у меня не было первого раза.
Бл*ть, как катком по душе ее признание.
Ну пидор, я тебя закапаю, суку. Кости все переломаю, ничтожество.
— Я сейчас поеду по делам, а ты пока собери вещи, ладно? Можешь позагорать у бассейна.
— Можно я закроюсь на замок? — с надеждой во взгляде спросила она, а я сдержанно улыбнулся.
— Замок автоматический, никто без ключа с той стороны не откроет.
Карина кивнула, а я, поцеловав ее в висок, вышел из номера.
Оставлять этого мудака безнаказанным я не собираюсь. Я медленно его сломаю, чтобы больнее было, чтобы все прочувствовал на себе, и понял, как
