Мальчики из Фоллз - Пенелопа Дуглас
— Я тоже, — бормочет она.
— Подними свою футболку.
Скайлер колеблется.
— Он спит рядом.
Опять улыбаюсь.
— Подними футболку.
Я слышу, как она сглатывает.
— Хорошо, — шепчет Скайлер.
Представляю ее в постели, такую теплую и мягкую.
— У меня стояк. — Неторопливо вдыхаю и выдыхаю. — Я всегда такой твердый, когда мечтаю о том, как стягиваю с нее трусики, чувствую, как ее губы соприкасаются с моими. Кожа между ее бедер такая теплая и влажная.
Приподнимаю подбородок воображаемой девушки, заставляя ее посмотреть мне в глаза, потому что она тоже боится, и ей нужно, чтобы я проявил решительность. Она нуждается во мне так, словно лишь ради меня бьется ее сердце. И она ни от кого другого не может получить то, что даю ей я.
Не только секс, а что-то большее.
— Держу пари, ты — гора мышц, малыш, — тяжело дыша, произносит Скайлер. — Такой сильный.
— Да. — Я делаю вдох, изнывая от желания. — Я безумно хочу эту девушку из своих грез. Она не идет у меня из головы. Такая сексуальная. Такая искусная во всем, что делает со мной. Мне кажется, я никогда не захочу трахаться с кем-то еще. Мне нужна она.
— Да…
Мои мышцы напрягаются, однако я расслабляю их и открываю глаза. Образы исчезают. Скайлер стонет на другом конце линии, мастурбируя, и весь гнев, который я испытывал несколько минут назад, остывает.
Пот проступает на груди. Опустив взгляд, вижу бугорок под молнией своих джинсов.
— Дело в том, — мой тон становится резким, — что, когда эта маленькая дикарка смотрит на меня, а я смотрю на нее… Я не вижу в ней тебя, Скайлер.
Ее тихие поскуливания прекращаются. Приосанившись, закрываю видео на мониторе.
— Судя по виду, твоя губа болит. — Вспоминаю, какой опухшей она выглядела на записи. — Попробуй приложить холодный компресс.
Скайлер хватает ртом воздух. Сдерживая улыбку, я сбрасываю вызов.
Мое тело напрягается, затем расслабляется, по венам растекается тепло.
Она лжет. Скайлер не отсосала ему. Вот почему она выложила видео — провоцирует меня на реакцию. Если я не приму ее предложение, тогда она сохранит свою гордость. Скайлер дома, в постели, одна.
По правде сказать, я не вижу никого конкретного, мечтая о той единственной. У девушки в моих мыслях никогда нет лица. Может, это Скайлер. Кто знает? Все, что у меня есть, — ощущение. Просто ощущение. Я хочу того, что чувствую с этой воображаемой девушкой. Крепкую связь, особенную, предназначенную только для меня.
Я опускаю глаза и смотрю на старый стальной армейский стол, оставленный последними обитателями. Протягиваю руку, открываю его зеленый ящик, вижу лоток с мобильными телефонами, которые нашел здесь и с тех пор храню. «Нокии», «Моторолы», раскладушки… Много восьмерок, не подававших признаков жизни, пока я не зарядил их, заменил батареи, немного над ними поколдовал… Понятия не имею, чьи это телефоны, но, кажется, подозреваю, кому принадлежал один.
Я беру черную «Нокиа», которая весит примерно столько же, сколько мой «Айфон», открываю ее, нажимаю на клавиши и вывожу на дисплей его — или ее — последнюю переписку.
«Не убивай ее», — гласит сообщение владельца, отправленное на номер, не внесенный в список контактов. Значит, это был либо одноразовый мобильник, либо новый, который еще не успели настроить.
«Кто-то должен», — отвечает второй.
«Скоро», — договариваются они.
«Сегодня».
«Вечером», — отвечает владелец «Нокии».
«Мы вдвоем, — пишет незнакомец. — Вместе».
Помню, как заколотилось мое сердце, когда я впервые прочитал эти эсэмэски. Я только обнаружил тайник и находился в этой комнате. По моей коже холодок пробежал, возникло такое ощущение, будто за мной следят, однако с тех прошло уже больше года. Если кто-то из участников переписки все еще жив и знает, что я здесь, он позволяет мне тут находиться.
Пока что позволяет.
«Ты будешь наблюдать», — продолжает второй.
«Почему?»
«Потому что я хочу, чтобы она смотрела на меня».
Провожу большим пальцем по экрану.
«Только на меня», — уточняет он.
Владелец телефона отвечает:
«Понятно».
На этом разговор заканчивается. В тот день сообщений больше не было. И в ту ночь. И за минувшие с того момента двадцать два года.
Я проверил остальные сотовые, половина из которых не подлежала восстановлению, а другая половина не имела никакой связи с этим телефоном. По крайней мере, я ее не нашел. Что, черт возьми, произошло той ночью? Они убили ее? Незнакомец хотел, чтобы она смотрела на него. Что она сделала? Это была месть?
Мне бы хотелось узнать. А еще — как телефоны попали сюда? Кому они принадлежали? Их владельцы, должно быть, одного возраста с моими родителями или около того.
Кем бы ни были люди, оставившие мобильники здесь, вероятно, они по-прежнему на свободе. Я не единственный, кто знает об этом месте.
Мои размышления прерывает вспышка света на мониторе справа. Подняв взгляд, вижу, как Дилан сворачивает на моем мотоцикле на Хай-стрит.
* * *
— Ты уверен? — спрашивает кузина, вручив мне шлем. — Наши родители могут сегодня же решить этот вопрос.
Я забираю рюкзак с ноутбуком, ключи, прячу их в заброшенном гараже, после чего бросаю ей толстовку.
— Все время будь среди людей, — распоряжаюсь я. — Ладно? Не знаю, чего ожидать. Безопаснее быть начеку. Никаких тренировок на «Фоллзтауне» в одиночку.
Она закусывает губу.
— Хорошо. — А после этого односложного ответа сразу же умолкает.
— Я серьезно, — рявкаю, прекрасно зная повадки Дилан — она всегда так делает, когда лжет. — Ты ведь знаешь, я тебя увижу. И запру здесь вместе со мной, если придется.
Она в курсе, что у меня есть доступ ко всем городским камерам.
— Поняла, — бормочет кузина. — Я не идиотка.
— Если подумать, то не идиотка.
У Дилан синдром отличницы, ведь она — дочь Джареда Трента. Если кузина хуже него выступает на треке, все начинают говорить: это потому, что она девочка. Она с раннего возраста усвоила данный посыл. С тех пор Дилан из кожи вон лезет, доказывая окружающим их неправоту. Надеюсь, в будущем она не угробит свою жизнь из-за этого.
Сзади доносится скрип двери. Входит Аро. Видимо, проследила за мной. Старая пожарная часть — третья после убежища. Нужно лишь пройти по общей крыше, и мы на месте. Совершенно незаметно.
Я достаю свой ноутбук, проверяю, не намок ли он, потом выуживаю телефон и пишу сообщение Кейду.
«Будь осторожен сегодня. Не усугуби ситуацию».
— Держи, — слышу слова Дилан. — Весь мой долг.
Подняв глаза, вижу, как она протягивает Аро рулон купюр.
«Я сделаю так, чтобы было весело», — отвечает кузен.
Мотая головой, потираю лицо.
Начинаю набирать эсэмэску, но Аро вдруг матерится по-испански и
