Чума на его голову (СИ) - Рина Беж

– Не переживай, – Рублев успокаивающе погладил по плечу, подойдя ближе. – Такие события всегда тяжело переносятся.

– Но разве не должно быть по-другому? Ведь это же радостный факт.

– Значит, что-то не так, – шеф искоса взглянул на меня, а потом предположил. – Может, ты ревнуешь?

– Что?

Уставилась на начальника шальными глазами. А тот лишь пожал плечами в ответ:

– А почему нет? Сама посуди: он годами о тебе заботился, не являясь при этом родственником, а теперь, со дня на день, всё изменится, и ты вроде как его потеряешь.

– Знаешь что, Олег Николаевич, – фыркнула, скрестив руки на груди, – занимайся-ка ты лучше тем, что у тебя реально получается. Психоаналитик из тебя явно посредственный.

– Думаешь? – приподнял он бровь, рассмеявшись, – а я всегда считал, что разбираюсь в этих делах неплохо.

– Ошибочно, – оставила за собой последнее слово и вновь скрылась за дверью кабинета.

Я ревную?

Да ну, бред же! Я просто болезненно воспринимала изменившееся ко мне отношение Демида, вот и всё.

Но ревность… Я же уже не ребенок.

И вообще, какая теперь разница? Жизнь продолжается, а что касалось помолвки, так я на нее пойду, но отгорожусь ото всех своим ослепительным нарядом.

Ох уж этот наряд. Я целую неделю потратила на его поиски. И пусть дамы семейства Беловых одевались исключительно в домах известных брендов, я таким бзиком не страдала. Мне нравились вещи более простые, без кричащих лейблов. И я, наконец-то, нашла, что искала, в одном небольшом магазинчике.

Стоило заметить это чудо, как сразу поняла: оно – именно то, что нужно. Синее кружевное платье на шелковой подкладке со слегка расклешенной юбкой, полукруглым вырезом и короткими рукавами.

Из магазина я вышла, сияя счастливой улыбой и нежно прижимая к себе упаковочный чехол. Платье идеально подходило к моим светлым волосам. И я уже мысленно представляла прическу, которую сделаю, чтобы образ получился полностью завершенным.

Демид в течение недели дома не появлялся, судебный процесс отнимал у него все время. Приехал он лишь в пятницу вечером, минут через двадцать после меня. За ужином, на котором присутствовала вся семья, Людмила без умолку болтала о предстоящем торжестве и очень радовалась, что погода не подвела.

– Значит, всё пройдёт хорошо, – сияла она улыбкой.

Взглянув на меня, тут же переключилась:

– Настанет день, Сашенька, и мы будем готовиться к твоей помолвке.

– Вот уж нетушки, – замахала руками, открещиваясь от сомнительной радости. – Я сбегу и вернусь уже замужней.

– Это еще что за угрозы?! – откликнулся Сергей, облокачиваясь на спинку стула. – Санька, не будь врединой. Подари нам возможность тобой покрасоваться. Ведь все на торжестве обычно восхищаются именно невестой, а у нас только Артем остаётся.

– Не-не-не, Артем тоже улизнёт и вернётся женатым, – Гадаров младший весело мне подмигнут и протянул бокал с апельсиновым соком, предлагая чокнуться. – Кстати, можем сделать это одновременно.

– Договорились, – прыснула в ответ. – Главное, предупреди, когда созреешь.

Такие шутки были обычны между нами двумя, и все это адекватно воспринимали. Хотя Демид вроде как не оценил. Когда мы остались с ним в гостиной одни, он строго предупредил:

– Не смей никуда сбегать!

Ну, снова-здорово!

– Я купила платье и знаю, как себя вести, так что не беспокойся, – ответила без кривляний, глядя прямо в глаза. – Ты и домой приехал, кажется, только для того, чтобы убедиться, что я подчинилась твоему требованию.

– Я приехал домой, чтобы немного отдохнуть, – мрачно парировал он, опустившись на диван.

Да, вид у Демида был знатно измученный.

– Это всё из-за последнего дела? – предположила, рассматривая уставшее лицо. – Я видела репортаж и читала статью в газете. Но от этого по-любому нереально отгородиться, у нас в офисе каждый первый обсуждает этот процесс, строя предположения одно другого невероятнее. Чернов же не сможет выкрутиться?

– Нет, Саш. У него нет никаких шансов. Если потребуется, я буду дневать и ночевать в суде, но ему не удастся отвертеться.

– Он очень изворотливый и хитрый, – поделилась своим впечатлением, – но ты легко с ним справляешься. Наверное, это жутко, понимать, что попадешь в тюрьму? Ты об этом задумывался? Видимо, это ужасно – выступать на стороне обвинения и отправлять людей в заключение на долгие годы?

– Гораздо страшнее знать, что у людей обманом выманили все, что они заработали своим трудом, – возразил Демид. – Я смотрю на лощеную физиономию этой сволочи и вижу лица тех, кого он обманул. Эти люди приходят в суд каждый день. Они совершенно потеряны. Некоторые лишились не просто денег, они фактически стали бомжами и не знают, где жить. А ты считаешь именно меня бесчувственной машиной?

– Я несколько раз прочитала статью о том, как умно ты ведешь дело. И ни в коем случае тебя не осуждаю. Давай не будем ссориться, Демид. Тем более, что сегодня наш последний вечер.

– Почему последний?

– Потому что завтра всё изменится. Состоится твоя помолвка.

– Ну и что в этом особенного? – взглянул он скептически. – Я ведь не уезжаю куда-то далеко. Это всего-навсего помолвка.

– Всего-навсего?

Не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Настолько была шокирована.

– Это самое важное событие в жизни, не считая свадьбы, – произнесла убежденно.

– До свадьбы еще далеко.

– Почему? – впилась в него взглядом.

– А разве тебе не все равно? – Гадаров неожиданно поднялся и подошел ближе. – Или ты хочешь, чтобы я поскорее женился и уехал?

– Нет, не хочу, – отвернулась, глядя в окно, но ничего за ним не замечая. – Мне почему-то больно. Олег Николаевич говорит...

– Ах, Олег Николаевич, – вспыхнул Демид и развернул меня к себе. – Ну и что же он там говорит?

– Он говорит, что я, возможно, ревную, потому что теряю тебя... – сорвалось с языка, о чем мгновенно пожалела. Это было лишним и хотелось исправиться. – Ну, теряю, как взрослого человека, который обо мне заботился… Как тогда, когда погибли мои родители… Но ведь это не одно и то же, верно?

– Совсем не одно и то же, – резко оборвал Демид. – По-моему, твой начальник сует нос не в свое дело.

– Я так ему и сказала.

Мой