Моя дикая страсть - Юля Гром
— Нет, мне все нравится, дизайнер потрудился на славу, да и я здесь ненадолго. Мы же скоро разведемся. Как сказал твой отец, — снимаю фату, вешаю ее на стул и жду реакцию на мои слова.
Батур, смерив меня холодным взглядом, молча выходит из гардеробной. Он снимает пиджак, небрежно бросает его в кресло. Почувствовав мою растерянность и страх, Батур медленно подходит ко мне, на ходу расстегивая рубашку, от чего меня обдает жаром. Отступаю назад от него, пока не упираюсь в стену. Сердце истошно бьется о ребра. Ну чего я так разнервничалась, не видела, что ли, мужского тела. Нет, такого красивого накачанного не видела. Фигура Андрея ни в какое сравнение не идет.
Батур подходит вплотную, мой взгляд упирается в его грудь, поднять глаза выше не хватает смелости. Сильные, властные руки бережно расплетают мою прическу. Волосы послушно рассыпаются под мой едва различимый стон облегчения. Вспыхнувший огонек желания разгорается до огромного пламени. Температура в спальне неумолимо растет вверх.
— Батур, отец разозлился из-за того, что ты мне кулон подарил. Если надо, я верну, — чтобы разрядить обстановку, болтаю первое, что приходит в голову.
— Тсс, — он прижимает палец к моим пересохшим губам и безотрывно смотрит на них. Меня гипнотизируют его глаза, иначе как объяснить то, что я целую его палец. Легкое невесомое движение, но Батур все чувствует, судя по нервному движению кадыка. — Я не принимаю свои подарки обратно. Я хочу, чтобы ты всегда носила кулон и не снимала.
— Но ведь Метин сказал, что скоро мы разведемся…
— Повернись, — приподняв бровь, гневно произносит, и я послушно выполняю команду. От его слов все трепещет. Упираюсь руками в стену, жду, что будет дальше. В висках долбит пульс, ватные ноги еле держат. Мужские пальцы проходятся по шее, запуская мурашки по всему пылающему телу. Затем спускаются по позвоночнику вниз. Прикосновения приносят острое удовольствие, граничащее с адской болью. Живот скручивает в диком сладком спазме. Прикосновения осторожные, изучающие, совсем не характерные для жесткого Батура. Я напряжена до предела. Тело напоминает хрустальную статуэтку. Если сильнее дотронется, я рассыплюсь к его ногам.
Легкая ткань платья соскальзывает с плеч и падает на пол. Я остаюсь в одном нижнем белье. Между ног неимоверно горячо и мокро. Закусываю губу, чтобы не стонать в голос. Он больше не трогает меня руками, их заменяет взгляд, которым он пожирает каждый изгиб моего тела. На меня никто никогда так не смотрел. Физически ощущаю, как Батур рассматривает плечи, опускается к талии, ягодицам. Я невольно прогибаюсь в пояснице и трусь об его выпуклую ширинку. Он так близко, что спина полностью соприкасается с его каменной грудью. Я слышу сквозь рваное дыхание его хриплый стон. Попав под влияние его мужского магнетизма, я уже плохо ощущаю связь с реальностью.
— Отдыхай, у тебя был сложный день, — голос подводит мужа и переходит на шепот. Слышу за спиной звук удаляющихся шагов. Батур, закрыв за собой дверь, оставляет меня в полной растерянности, тишине и изматывающей неудовлетворенности.
Глава 21
Мне становится зябко. Набрасываю халат, но шелк еще сильнее холодит тело. В полной растерянности оглядываюсь по сторонам. Все чужое, незнакомое. Лишь свадебное платье, брошенное на пол, напоминает, что это моя реальность, а не сон. Подняв его, прижимаю к груди. Ложусь в огромную пустую кровать, утыкаюсь носом в подушку и беззвучно плачу. Такой одинокой и беспомощной я никогда себя не чувствовала. Как же хочется домой, к няне и папе.
Не знаю, сколько проходит времени к тому моменту, когда слезы высыхают и в полной тишине мне слышатся голоса. Осторожно открываю дверь, в гостиной темно и тихо. Лишь тонкая полоска света пробивается из-под двери, ведущей в кабинет мужа. Не знаю, зачем я иду и что хочу увидеть, но меня необъяснимо тянет туда. На цыпочках подхожу к приоткрытой двери.
— Разве я звал тебя? Зачем пришла? — слышится раздраженный голос Батура.
— Не гони. Я сильно соскучилась, — от женского мурлыканья у меня начинается тахикардия.
Набираюсь смелости и просовываю свой нос сильнее в щель, чтобы разглядеть обладательницу противного голоса. Моему взору открывается интересная картина. Батур в расстегнутой рубашке сидит в кресле и потягивает виски, а перед ним стоит девушка в форме горничной.
— Почему первую брачную ночь ты проводишь в кабинете, а не в постели с молодой женой? — горничная садится на стол перед Батуром, эротично кладет ногу на ногу и выгибает спину.
— Забываешься. Знай свое место.
— Прости.
Девушка проводит ногой, затянутой в черный капрон, по бедру Батура.
— Алла, я не в настроении, уходи.
— Позволь я попытаюсь его поднять.
Она спрыгивает со стола, одним движением руки распускает волосы и медленно опускается на колени перед Батуром.
— Хозяйка новую форму выдала. Такая неудобная. Юбка длинная, пуговицы под самое горло заставляет застегивать. Все прелести скрывает, — жалуется горничная на Берну.
Девушка расстегивает темно-синее платье и остается в черном кружевном белье. Батур молча оценивающе смотрит на прелести девушки. А посмотреть есть на что. Округлые бедра сильно контрастируют с тонкой талией. Грудь четвертого размера так и норовит выпрыгнуть из бюстгальтера.
Она старательно лижет член. Причмокивает с наслаждением, полностью отдается процессу. Комната наполняется пошлыми звуками. Батур шире расставляет ноги, запрокидывает голову и наматывает волосы Аллы на кулак. Контроль переходит к нему. На лице появляется оскал, через секунду он с громким рыком изливается в рот горничной. После чего она отстраняется и вытирает сперму с губ, облизывая пальцы. Не в силах больше наблюдать за сладкой парочкой, ухожу на ватных ногах тихо, не привлекая внимания.
Дикая злость поднимается из глубины души, словно ил со дна мутной реки. Хожу по комнате с пылающими глазами и раскрасневшимися щеками. Под горячую руку мне попадается высокая ваза с зелено-голубым узором, которая стоит на комоде. Я безжалостно бросаю ее в стену. Даже становится легче на секунду. Моя надежда на чувства
