Предатель - Мия Блум
Хотелось бы мне плюнуть и растоптать, как поется о подобном в песнях или написано в качестве напутствия обманутым женам в куче сетевых пабликов, ведь и сама раздавала аналогичные советы знакомым подругам, когда те сталкивались с мужьями изменщиками. Кажется все так просто – брось и живи дальше.
На деле, внутри такая боль и пустота, от которой постоянно задыхаешься, а в голове лишь один вопрос, который буквально насилует мозг…и звучит он на репите, надрывно повторяя - «ЗА ЧТО?»
Подруга Ленка постоянно на связи и пытается поддержать, но я не хочу ничего обсуждать и слышать, самое желаемое сейчас – спрятаться от всего мира. И вот отец, он тут и пытается снова поговорить по душам, а я… не могу. Язык словно присох к небу и я окаменела.
Не представляю, как делиться тем, что дочка его любимой женщины увела у меня мужа. Что, если он не поверит? Начнет обвинять? Откажется от меня? Я просто сойду с ума.
- Ксюша, доченька, говори, не молчи. Ты беременна? Ведь я все верно понял? – Поднимает мое лицо аккуратно за подбородок и смотрит такими добрыми заботливыми глазами, что мое сердце сжимается.
- Да, - киваю утвердительно.
- Это же здорово, счастье какое! Вы так мечтали с Иваном о малыше, наконец-то получилось. Я уверен, что все будет хорошо, сейчас полежишь немного в больнице, прокапают витаминами, переведем в лучшую палату, даже не думай о плохом, сконцентрируйся только на позитивном, - пытается меня взбодрить.
- Ладно, - все так же еле шепчу.
- Ксюш, - убирает от моего лица руку, - я ведь слышал, что ты сказала врачу и глупо делать вид, что не замечаю твоей тревоги. Наверняка огорчение не только из-за того, что ты попала в больницу. Вы поругались с Иваном? – задает вопрос, который я меньше всего хочу слышать и тем более на него отвечать.
- Не поругались.
Отец с облегчением выдыхает, а я продолжаю:
- Мы расстались. Иван мне изменил, а после обокрал. Все сбережения, которые я откладывала, а также шкатулка с мамиными фамильными драгоценностями у него.
- Что ты такое говоришь? Этого не может быть! Ваня всегда был порядочным человеком, - удивленно на меня смотрит.
Его слова снова меня замыкают.
...Не может быть.
По его мнению я вру? Сочиняю?
Становится обидно.
Минуту или две он молчит, а после задает кучу вопросов:
- Кто она? Женщина с которой загулял. Случайная связь? Постоянная история? Кто эта девка, ты узнала? Иван сам признался? – вижу, что папа начинает конкретно заводиться.
- Я их застукала с поличным в нашей семейной постели. Тут уже не свалишь на "показалось" или клевету, видела их собственными глазами, - произношу чуть громко.
Отец поднимается со стула и начинает нервно вышагивать по комнате из угла в угол. Затем останавливается у тумбочки около соседней кровати и наотмашь бьет по ее поверхности.
- Тварь! Я его размажу.
Впервые вижу его в таком гневе, лицо становится багровым, а на шее пульсирует вена.
- Что он себе позволяет, приживала хренов, решил, что ему все позволено? Я ему покажу, - разворачивается ко мне и продолжает, - давно ты узнала об измене? Буквально на днях Иван просил у меня несколько миллионов на один из проектов, сказал готовит какой-то стартап, обещающий огромную прибыль, и желает сохранить этот момент от тебя в секрете. Просто хочу понять степень наглости и беспринципности этого мудака.
- Узнала на днях, но это ничего не меняет. Со своей любовницей он кувыркается не первую неделю. С моей карты были украдены пять миллионов и теперь вместе с этой аферисткой они желают выселить меня из собственной квартиры, - заканчиваю фразу и снова начинаю плакать.
Ненавижу себя за эту слабость и слезы, но ничего не могу поделать, мне настолько больно и мерзко, что только выплакивая свою обиду, я чувствую очищение и облегчение.
- Ксенюшка, - произносит ласково, так папа звал меня с самого детства и это всегда передавало его особую отцовскую теплоту через слова, согревало меня, - я обещаю, что разберусь с подлецом, не трать свои нервы и здоровье. Скоро родится чудесный ребенок, все будет хорошо, я вам помогу, Татьяна поможет, Сонечка, справимся, а Иван за свои выходки получит счет и ему обязательно придется расплатиться по нему, уж поверь, - снова меня обнимает, только я, словно застывшая мумия, сижу и не могу пошевелиться.
Татьяна и Сонечка…
Женщины, разрушившие мой брак.
Никогда в жизни не дам им приблизиться ко мне и моему ребенку.
- Папа, - отстраняюсь от него. – Мне не нужна помощь Татьяны Петровны, да и Софы тоже.
- Почему? – искренне удивляется отец. – Уверен, они поддержат тебя, узнав ситуацию.
- Потому что мой муж, дорогой и любимый Иван, на которого я молилась, а ты считал прекрасным человеком – изменял мне с Соней, сводной сестрой, - произношу нарочито громко, чтобы отец услышал все с первого раза и мне не пришлось повторять эту гниль.
Отец бледнеет, затем прикладывает руку к сердцу, садится в кресло и обмякает. Лицо его практически белое, а на лбу странным образом появляется испарина, на минуту мне становится страшно, что сейчас у него произойдет приступ.
- Позвать медсестру? Сестра! – кричу, но тут же понимаю, что смысла нет. Машинально нащупываю кнопку, которую мне показал Кирилл Сергеевич, чтобы ее нажать и вызвать помощь, но отец накрывает своей рукой мою и одергивает.
- Не нужно, сейчас я отдышусь, выпью воды и все будет нормально. Рассказывай по
