Отец подруги - Алайна Салах
Если бы я обладала магическими способностями, то в этот момент совершенно искреннее пожелала бы обратиться в камень. Но так как на волшебницу из Хогвартса я не тяну, то только жалобно взвизгиваю и, лихорадочно пометавшись по комнате взглядом, прижимаю к себе первую попавшуюся вещь — домашнюю футболку, валяющуюся на кровати. Сердце барабанит на пределе. Он видел меня голой… Совершенно голой… В упор смотрел на меня.
Отец Лены резко отворачивается, и даже через рубашку заметно, как напрягаются мышцы его спины.
— Я постучался, но ты ничего не ответила. — Его голос звучит грубо и приглушенно, будто он очень зол. — Хотел поговорить по поводу твоего переезда, но видно придется в другой раз.
Задыхаясь от эмоций и прилива стыда, я смотрю, как он шагает к двери и молча за ней исчезает.
Утром я собираюсь в универ дольше обычного. Останавливаюсь у зеркала и, вспомнив, как Ленин отец увидел меня вчера абсолютно голую, чувствую, как по телу бегут мурашки, и мне резко становится жарко. Вставшие соски болезненно трутся о ткань пижамы, и я не знаю, как избавиться от этих ощущений и влечению к мужчине, который вдвое старше меня. А стоит представить, как мы снова целуемся с Борисом Александровичем, сердце начинает отбивать бешеный ритм, будто у меня тахикардия.
— Ты ещё не собралась? — в комнату заглядывает Лена и, заметив, что я стою в пижаме, задумчиво сдвигает брови к переносице. — Совсем на тебя не похоже.
Знаю, что не похоже, но так теперь происходит изо дня в день со дня той вечеринки: сначала я долго ворочаюсь в кровати и не могу уснуть, а потом просыпаюсь от будильника разбитая и вялая. И это уже никакие не остаточные действия наркотиков, я не знаю, что это.
— А может, ты из-за Сергея такая? Вы поссорились? — вдруг спрашивает Ленка, плюхаясь в кресло. Она наблюдает за моими медленными перемещениями по комнате среди кучи сумок под ногами.
С Сергеем мы видимся почти каждый день, и он действительно хороший, с ним мне весело и интересно. Как будто я давно его знаю, а не пару месяцев.
— Нет, все хорошо. Дай мне пять минут, — прошу я, выглядывая в окно, и замираю на месте, заметив, как Ленкин отец садится в машину.
Обычно в это время его уже нет дома. Серый пиджак обтягивает широкие плечи, Борис Александрович с кем-то разговаривает по телефону. Быстро поворачивается в сторону дома, хлопая себя рукой по карману, будто что-то забыл и возвращается к двери.
— Ну, ты чего застыла? Такси уже приехало. Собирайся, — произносит Лена.
Вздрагиваю и отхожу от окна, поймав себя на мысли, что смотрела бы и смотрела на Бориса Александровича и впитывала в себя каждую черточку его образа. Но это ведь неправильно. Так нельзя.
Встряхнув головой, я скрываюсь в ванной и через пять минут выхожу к Лене и смотрю на сумки, сваленные на полу. В какую-то из них я положила пиджак. Судя по приложению, погода сегодня прохладная.
— Грустно так, — подходит ко мне Лена, глядя на кучу сумок на полу. — Мы ведь не гоним тебя с папой. Я испытываю вину за случившееся, и он переживал за тебя, как за родную, всех на уши поднял. — Ленка и виснет на моём плече. — Давай ты передумаешь? Ну, пожалуйста!
Передумаю обязательно, если Лена не перестанет смотреть на меня такими глазами и обнимать, будто мы видимся в последний раз. Только ни к чему хорошему это не приведет. Проблемы будут множиться, как снежный ком, мое влечение к ее отцу с каждым новым днем расти, а бессонные ночи в итоге приведут к низкой успеваемости. Нет. Такого допустить я не могу. Как и испортить отношения с единственной близкой подругой.
— Пожалуйста, давай не будем. Это мое окончательно решение. Пойду таблетку от головы выпью и спускаюсь, — чмокаю Лену в щеку.
Врач прописал хорошие препараты на случай, если я буду плохо себя чувствовать. И они действительно мне помогают, потому что от постоянного недосыпа я и впрямь чувствую себя неважно.
Всю дорогу до универа я смотрю в окно и опять думаю о Ленином отце, до мельчайших подробностей вспоминаю его вчерашнее появление в моей комнате. Если бы я рассказала подруге об истинной причине своего переезда, что уже не только целовалась с ее отцом, но он и голой меня застал, то вряд ли Лена продолжала бы уговаривать меня остаться.
В универе пары тянутся медленно, а когда занятия подходят к концу, то, оказывается, на улице нас ждёт Сергей.
— Сона! — окликает он меня. — Тебя подвезти до работы? Я как раз еду в ту сторону.
— Езжай, — шепчет Ленка, толкая меня вперед. — Я одна доеду на такси.
Скользнув по лицу подруги извиняющимся взглядом, я иду с Сергеем к его машине.
— Ты сегодня допоздна на работе? Может, в кино? — предлагает он, положив мне руку на талию и слегка прижимая к себе.
Вообще-то я планировала сегодня переезжать, но хозяйка перенесла сдачу квартиры на послезавтра. Да и Лену жалко. Она попросила пожить с ней хотя бы до выходных. Я не смогла ей отказать.
— Я обещала провести вечер вместе с Леной. Давай в другой раз, — вежливо улыбаюсь Сергею, понимая, что пока не готова рассказать ему про свой переезд.
Впрочем, обманывать или придумывать несуществующую для него причину тоже не хочу. Даже себе стыдно признаться, что у меня есть чувства к Борису Александровичу, не говоря уже о том, чтобы произнести это вслух.
Мы прощаемся с Сергеем у входа, договорившись созвониться ближе к выходным, и я иду на свое рабочее место. Стефания сегодня отсутствует, и я выполняю несколько отчетов на ее компьютере. Когда собираюсь их распечатать и отнести в аналитический отдел, дверь кабинета распахивается, и на пороге появляется Борис Александрович.
— Вот ты где, — окидывает меня быстрым взглядом. — Собирайся. Прокатимся, — его голос хрипловатый, тягуче-низкий, желваки ходят по лицу. От всего его вида исходит сильное напряжение.
Я снова вспоминаю о нашей вчерашней встрече и моем обнаженном виде. Пульс тут же подскакивает, и одежда становится тесной, потому что мы опять наедине.
— Куда? — шепотом выходит из меня.
— Обсудим кое-что, — говорит он, проигнорировав мой
