Самозванец в моей постели - Лилия Викторовна Тимофеева
– Спасибо, Алька! Была надежда, что это ты…
Какая же все-таки у меня сестренка!!! С одной стороны – магнит для неприятностей, а другой – самая лучшая во всем мире. Раскрыла паспорт, стала листать. Я была права в своих догадках. С фото на меня смотрел самозванец. И это, да, был очень близкий родственник моего пропавшего мужа. Ковалевский Владимир Вячеславович. Вполне вероятно, что и кольцо принадлежало ему, инициалы ведь совпадают! Прописан в столице нашей уже не такой необъятной, как раньше, Родины. А еще, человек, выдававший себя за моего супруга, называвший меня "женушкой", был… женат!!! Паспорт вылетел у меня из рук.
– Забава, что с тобой? – воскликнула Алька, схватила паспорт и добавила: – Вот козел! Кажется, придется устроить серьезный разбор полетов!
– Аль позови его сюда. Не хочу, чтобы мальчишки слышали.
Через минуту сестра вернулась с самозванцем.
– Девчонки, вы чего такие злые? Вашим симпатичным личикам это не идет!
Лыбится, мерзавец! Ну, ничего, сейчас посмотрим, какая у тебя рожа будет!
Я сунула немужу под нос паспорт.
– Откуда он у тебя? – побледнел тот. – Я сегодня весь день…
– Не работал, а его искал? – я догадалась, что самозванец проговорился. – Что все это значит… Владимир? Только не ври про амнезию, убью!!!
– Не буду, Забава.
Самозванец опустился на кровать, обхватил голову руками. В глазах – боль и растерянность.
– Ты давай, колись уже по-хорошему! – велела Алька. – Неужели не понял, что мы – девушки не промах, не из тех, кому лапшу можно на уши вешать без последствий. Зачем себя за Забкиного мужа выдавал, потерю памяти симулировал? И главное – какого хрена молчал о штампе в паспорте?!!! Думаю, твоей настоящей жене будет интересно узнать о твоих новогодних приключениях.
– Инна все знает. Она меня сюда и отправила. Я все расскажу, – Владимир поднял руки вверх, признавая поражение. И вдруг посмотрел мне в глаза и спросил: – Забава, я тебе хоть немного нравлюсь?
– Ты мне больше, чем нравишься, – честно призналась я, не пытаясь даже смахнуть предательские слезы. – Но…
– Тогда выслушай меня. Пожалуйста.
Глава 20
Владимир. В ее глазах мелькнули слезы, и от этого мне было еще сильнее стыдно, и еще больнее! Я понимал, вот-вот и могу потерять Забаву навсегда. Понимал, что жить без Чудесной женщины просто не смогу. Как же я жил без нее раньше? Как?
В одну минуту вся моя жизнь, словно короткий фильм, промелькнула перед глазами. Она хочет все знать. Она имеет право. Я собрался с духом и начал.
– Нас у родителей было двое. Я и мой старший брат Виктор, разница в четыре года, но родились мы похожими, словно близнецы. Да, так иногда случается. И чем старше я становился, чем сильнее проявлялось сходство. Конечно, родители нас различали. А вот знакомые и даже близкие родственники, приехав в гости, не сразу могли угадать, кто перед ними из сыновей Вячеслава Ковалевского. Тем более, что судьба сыграла с нами еще одну шутку. Как-то раз Витек упал с велика и разбил себе лоб, рана неопасная, но шрам остался. А через несколько лет я шмякнулся с качелей и получил похожий шрам почти в том же месте. Это только увеличило сходство. Нет, когда мы стояли рядом, разницу можно было заметить, но если порознь, то шрам только добавлял путаницы.
Я любил старшего брата, даже боготворил. А вот Витька меня не просто недолюбливал, он меня ненавидел. Особенно это проявилось, когда на совершеннолетие отец мне вручил кольцо с гравировкой. Изображение на печатке часто принимали за корону, но на самом деле это был… поварской колпак. Когда-то наши родители служили обычными поварами в столовой. Полюбили друг друга, поженились. Родились мы с Витькой. Все было хорошо, пока мама не бросила нас и не сбежала с любовником. Причем она еще и подставила отца, прихватив всю выручку из столовой. Подбросила часть купюр дома, чтобы уж точно подумали на опостылевшего мужа. Хорошо, что в милиции тоже не дураки, разобрались, что к чему. Мать искать не стали, потому что папа выплатил всю украденную сумму, продав дачу, доставшуюся от бабушки с дедушкой. Наверное, он очень ее любил, раз не стал настаивать на справедливости. Я тогда был слишком маленький, чтобы понять, что переживал мой отец, просто увидел в его глазах слезы и удивился – разве взрослые мужчины плачут? И тоже заревел от испуга. Папка взял меня на руки, подкинул вверх и пообещал, что никогда больше не проронит и слезинки. И он сдержал обещание. Больше на его лице я не видел слез. Он стал нам и отцом, и матерью. Больше не женился. Когда мы немного подросли, отец решил организовать свое дело. И у него это получилось. Через несколько лет он стал владельцем ресторана высшей категории, где обслуживались непростые люди, и гостиницы. Нас с братом с детства приучал к семейному делу. Виктор мечтал, чтобы все досталось только ему, и считал меня конкурентом. Со временем наша семья купила большой особняк в Подмосковье. Казалось бы, живи, радуйся. Но мой брат всегда очень нравился женщинам. Я никогда не мог понять, в чем секрет его привлекательности. Со своими дамами он был груб. Думал, что братец – огонь в постели. Но как-то его очередная подруга, пьяненькая после одной молодежной вечеринки, призналась, что в плане секса Витек оставляет желать лучшего, но она все равно его любит больше жизни. Да, понять женщин мне всегда было сложно, тем более, что я к ним относился совсем по-другому. Витькин "кобелизм" скоро вышел боком всей нашей семье, но больше всех пострадал сам брат. В особняк приняли помощницу по хозяйству – веселую добрую женщину Наталью. С ней часто приходила дочь Ниночка, симпатичная девушка лет 17-18. Витек, не пропускавший ни одной юбки, не смог протий и мимо симпатичной дочери горничной. Без особых усилий Нина стала очередным трофеем Виктора. Но короткого романа не получилось. Нина заявила, что беременна и потребовала, чтобы Виктор женился на ней. Брат подыскивал себе более достойную партию и связывать судьбу с дочерью поломойки не хотел. Но и юная Ниночка оказалась не промах, требовала, угрожала скандалом, судом, установлением отцовства. Виктор пообещал Нине, что будет так, как она хочет. Но просил все держать в тайне, пока он не поговорит с отцом. Нина согласилась.
В тот роковой вечер Виктор сказал, что выпил пива и попросил отвезти меня Ниночку и ее мать домой. Мол, поздно уже, на автобус, что едет
