Тихое семейное счастье (СИ) - Манина Маня

Лида покачала головой.

— Пианино, наверное, совсем расстроили, — предположил Валентин, подходя к инструменту и открывая крышку.

Лида с удивлением слушала, как из-под его пальцев возникает красивая мелодия.

— Ты умеешь играть?

Он засмеялся, поцеловал ее:

— Ты обо мне ничего не знаешь.

Лида пребывала в полной растерянности. Она все еще не могла поверить, что Валентин все-таки приехал, привез мебель, хоть и не всю. Какая-то непонятная история с ночным складом, воспоминания о сумасшедшей юности. И на пианино играет!

— Конечно, не знаю, — согласилась Лида, окончательно сбитая с толку. — Что за сумасшедшая юность? Это на той фотографии, где ты с какими-то крутыми парнями? Что ты вытворял?

Валентин стал серьезным:

— Не важно. Это было давно. Главное, я сумел вовремя остановиться и переключиться на деятельность, не предусмотренную Уголовным кодексом. А остальные парни с той фотографии потом оказались в тюрьме.

И он направился в ванную, напевая на ходу:

— Там сидела Мурка в кожаной тужурке…

Лида задумчиво посмотрела ему вслед. Потом ласково провела рукой по пианино: наконец-то оно здесь — память о маме. Лида нажала клавишу, слушая звучание ноты.

23. Интриганка

Увидев на экране сотового номер своей бывшей жены, Валентин помедлил немного, но на звонок все-таки ответил.

— Узнал? — спросила Вика. — Мне нужна твоя помощь. Не телефонный разговор. Давай встретимся.

Он согласился встретиться в кафе. Официант принес им кофе, который они пить не стали.

— Чем я могу тебе помочь? — спокойно спросил Валентин.

— Я многое передумала за последнее время и многое поняла. Я была не права, — проникновенно произнесла Вика и замолчала.

Он невозмутимо ждал продолжения. Вика дотронулась до его руки. Валентин убрал руку.

— Если ты сказала Лиде, что мы здесь, или нас кто-нибудь сейчас сфотографирует и покажет ей…

— Столько интересных идей, — невесело улыбнулась Вика. — Нет, Лида ничего не знает. Неужели ты с ней всерьез?

— Да, у нас семья, — подтвердил он. — Мне с ней хорошо, спокойно.

— «Спокойно». Конечно! Она никуда не денется, что бы ты ни вытворял, с кем бы ни развлекался.

— Я не собираюсь ни с кем развлекаться. Ты ничего не поняла. «Спокойно» — это значит, что Лида — открытый честный человек, не способный ни на какие интриги.

— А я что, интриганка, по-твоему? — оскорбилась Вика.

— Конечно. Выманила меня сюда обманом. Какая тебе помощь нужна?

— Нужна. Очень. Я не могу без тебя, — тихо сказала она, глядя в его глаза.

— Когда у меня все наладилось, вспомнила. Нищим я тебе был не нужен.

Вика пересела поближе к нему, повторила, все так же проникновенно заглядывая в его глаза:

— Я же сказала, что была не права. Не могу поверить, что мы расстались навсегда. Я не переживу…

Валентин встал.

— Да ты посмотри на себя, какой ты, — закричала она в отчаянии, не обращая внимания на посетителей, которые оглядывались на нее, — молодой, красивый, талантливый, а она…

Валентин ушел. Вика сидела, судорожно сжимая пальцы. Глубокий вдох — выдох. К черту эмоции, так ничего не добьешься. Немного пришла в себя, набрала номер дочери Данилина, с которой у них было что-то вроде приятельских отношений.

— Оля? Есть разговор, — решительно сказала она. — Сейчас свободна?

Оля ела маленькой ложечкой затейливое пирожное, пила кофе и говорила, манерно растягивая слова:

— Как-то странно. Ты что, предлагаешь мне завести роман с твоим бывшим мужем?

— Он же тебе всегда нравился, — напомнила Вика.

— Да, еще бы, но…

— Ко мне он точно не вернется. Но меня просто убивает, что он променял меня на какую-то старуху. Ты — молодая, красивая. Это не так обидно.

— Не знаю… — протянула Оля, подцепляя ложечкой очередной кусочек пирожного.

Вика уже не могла смотреть, как она ест. Сама она сейчас была не в состоянии даже допить свой остывший кофе.

— Слушайся меня, — сказала Вика этой мямле, — я научу, что надо делать. Знаешь, что Лидина девчонка тебе не чужая?

— Да, папаша дает, конечно, — равнодушно кивнула Оля.

— Значит, у тебя есть предлог…

И Вика подробно объяснила Оле порядок действий. Конечно, Вика не сказала этой дурочке всей правды, не раскрыла весь свой план, который казался ей таким хитроумным. Основной ее целью было рассорить Валентина с Лидой, увести его от нее. Если Оле удастся хоть ненадолго увлечь Валентина или хотя бы Вике удастся убедить Лиду, что это так, то Лида выгонит неверного мужа, и он никуда не денется — вернется к ней, Вике.

Следуя Викиным инструкциям, Оля заявилась к Лиде:

— Добрый вечер. Я подумала, как-то нехорошо вышло. Все-таки, Танечка мне, выходит, сестра. Вот, игрушки привезла. Может, помочь чем-нибудь?

— Спасибо, — ответила Лида. — Но у моей дочери есть любящий заботливый отец, и мне не хотелось бы, чтобы она когда-нибудь узнала, что у нее есть… другие родственники.

Оля горько вздохнула: ее несправедливо обидели, ее благородный порыв так жестоко отвергнут!

— Ладно, проходи, — сжалилась над ней Лида, хоть и не поверившая полностью в бескорыстность Олиного визита.

Результаты не заставили себя ждать. Оля стала наведываться каждый вечер, причем самым излюбленным ее занятием стала прогулка вместе с Валентином и Танюшкой. Лиде не оставалось ничего другого, как мрачно наблюдать из окна за этим безобразием.

Лида терпела это целых два месяца, пока, наконец, в один из дождливых вечеров поздней осени, не высказала все накопившееся в ней возмущение.

Валентин пришел с работы поздно. Лида вышла в прихожую и сразу же раздраженно сообщила:

— Ужин сам разогреешь. Я устала, хоть душ приму. Целый день от Танюшки не могу отойти. Еще эта Оля весь вечер болталась, тебя ждала.

— Почему меня? — равнодушно переспросил уставший Валентин, снимая мокрую куртку.

— Потому что! Заметно же, что ее только ты интересуешь. Помощи от нее никакой. Только лишнее беспокойство.

Валентин молча переобувался.

— Ты меня вообще слышишь? — спросила Лида.

Он также молча кивнул.

Лида пошла в ванную принимать душ, но вовремя заметила, что кончился шампунь. Вспомнила, что покупала новый, но не успела вынуть, потому что Танюшка капризничала. Так и остался флакон с шампунем в пакете в прихожей. Лида вышла из ванной, достала из пакета, брошенного на стуле, новый шампунь. Из гостиной доносился голос Валентина. С кем он разговаривает? По работе? Но ведь только что пришел. А может, с Олей?

Лида на цыпочках подкралась к двери в гостиную, приоткрыла ее, прислушалась.

— Да, достала уже, — говорил Валентин. — Хоть домой не приходи. От нее нужно срочно избавиться. Поможешь? — и добавил после паузы:

— Всегда знал, что на тебя можно положиться. Завтра встретимся, обсудим детали.

Лида, потрясенная услышанным, прошла в ванную. Посмотрела в зеркало на свое отражение: ее лицо, искаженное ужасом, показалось ей отталкивающим. Не удивительно, что от нее хотят избавиться…

Она села на край ванны, пытаясь успокоиться, потом вскочила и побежала на кухню.

Уставший Валентин, уже переодевшийся в домашнее, без особого интереса заглядывал в кастрюльку, обнаруженную в холодильнике. Лида быстро вошла, попыталась отобрать у него кастрюльку, сказала очень ласково:

— Валечка, ты же устал, отдохни. Давай я все приготовлю.

Он с недоумением посмотрел на жену, спокойно ответил:

— Ты же в душ собиралась. Иди. Сам справлюсь.

Лида молча смотрела, как он ставит кастрюльку на плиту, заваривает чай, режет хлеб. И у нее был такой вид, словно она собирается что-то спросить. Но она так ничего и не спросила.

24. В ожидании киллера

Утром Лида наблюдала, как ее муж надевает куртку, обувается.

— Валя… — наконец, произнесла она.

— Что?

— Ты хочешь от меня избавиться? — нет, она не задала этот вопрос вслух. Только мысленно.