Босс для Гадкого утёнка (СИ) - Алёна Амурская
Так и знала, что Лебеда втянет меня в очередную авантюру. Мало того, что после дурацкого стрима с фотосессией в бассейне моя физиономия скорее всего теперь засвечена в интернете… Так теперь ещё и опасность стать свидетельницей какого-то криминала подвалила. Зашибись перспективочка!
Сижу угрюмо, выискиваю взглядом Лебеду на парковке, пока не замечаю его блондинистую голову на самом въезде. Вон он, гад такой. Встречает ещё один внедорожник, на сей раз — темно-зеленого цвета.
Наверное, ещё один маньяк приехал. Где один, там и семеро.
[*] Подробности событий глазами Кати читайте в книге «Золушка для босса» (глава 13. Облава красной беретки)
Глава 16. Реклама в морозилке
Вижу, как Лебеда возвращается к тому месту, где оставил меня до переполоха с девицей из можжевельника. Только босс уже не один, а с каким-то улыбчивым типом из темно-зеленого внедорожника и его спутницей в красном.
Неохотно подхожу к ним, стараясь держаться уверенней.
Мне постоянно кажется, что все отлично видят, насколько некомфортно мне передвигаться на проклятых каблучищах. Но избавиться от них пока нельзя. Только и могу, что молча переминаться на месте между Катей и девушкой в красном и старательно игнорировать болезненные сигналы от собственных ног, которые с каждой минутой ноют всё сильнее. О том, чтобы вникать в беседу, вообще речи не идёт. Моего внимания хватает лишь на то, чтобы запомнить: фамилия типа из зелёного внедорожника Бояров, но все его почему-то обзывают Бояркой, а крутого мужика Кати зовут Артём.
Больше всего почему-то болит левая пятка. Блин, точно волдырь выскочит! Наверное, Алекс подсунул мне новую пару обуви, у которой так часто примеряли правую туфлю, что та разносилась. А левая так и осталась жёсткой, как шкура старого динозавра.
Терпеть эту пытку помогает лишь одно: мысленно представлять, как по волшебному щелчку пальцев туфли оказываются на ногах моего босса и заставляют мучиться уже его одного. А я остаюсь блаженствовать босиком.
— …у Лебеды вон какая девочка-огонь, посмотри, — доносится до меня насмешливый голос Боярки, юмориста из темно-зеленого внедорожника, и я отвлекаюсь наконец от своих внутренних страданий. — А у меня — самая настоящая одалиска-гюльчатай по имени Алёна. Нам чужого не надо. Тим, подтверди!
— Зуб даю, — охотно кивает мой босс, бросая на меня пламенный взгляд, который я принципиально игнорирую.
Нить всеобщей беседы из-за ноющей пятки упущена, и теперь я пытаюсь сообразить, о чём идёт речь. Кажется, Лебеда со своим приятелем уговаривает крутого мужика Кати отпустить ее с нами для рекламного ролика.
И, к моему удивлению, смехотворный довод Боярки оказывает нужное воздействие на ревнивого Артёма.
— Катя, ты как? Хочешь поучаствовать в съёмках рекламного ролика? — интересуется он, глядя на нее вроде бы искоса, но очень внимательно. Сам весь такой брутальный, серьезный… но какой у него при этом взгляд! Нежно-тяжелый и тягучий, как мед. В такой нырнешь и уже не выплывешь.
Эх, обзавидоваться можно! Бывают же у людей такие яркие романтические отношения… Какая счастливица эта Катя! Вот же подфартило ей в жизни. Я тоже так хочу.
— Надо будет участвовать вместе с Диной и Алёной?.. — нерешительно спрашивает счастливица, и Боярка с умиленно серьезной физиономией кивает:
— Твоя проницательность безгранична. Давай, соглашайся, пока Царевич добрый. Будет весело.
Катя изучающе смотрит поочередно на меня и на девушку в красном. Вот бы согласилась. В компании с нормальным человеком всегда легче работается. Опять же, будет с кем поболтать о своем, о женском и пожаловаться на проклятые туфли.
— Ладно, попробую, — говорит она, словно прочитав мои мысли.
— Хвала небесам! Она согласилась, — Боярка с пафосом простирает руки вверх, а затем предвкушающе потирает ладони. — Ну, за дело!
И во второй уже раз за день мои ожидания категорически не оправдываются.
«Делом» оказывается отнюдь не какой-нибудь конференц-зал с бутафорским фоном для видеосъёмки… а самая настоящая морозильная камера гигантских размеров. Фактически это та же комната, просто отделка у нее очень специфическая. Все из толстенной нержавейки плюс холодильно-климатическая аппаратура на стенах.
Повсюду аккуратно разложены куски и глыбы льда самых разных размеров. Есть даже несколько статуй изо льда, и все они изображают горы. Более того — в морозильной камере трудится несколько человек в теплых куртках, и все они дружно лепят, судя по всему, самого последнего снеговика из готовых шести. Делают заключительные штрихи, вроде носа из морковки, прутиков-пальцев и черных глаз-бусин.
А ещё здесь холодно… очень холодно. Прям как в декабре. И мои зубы немедленно начинают выбивать дробь.
— Мы будем снимать рекламный ролик здесь? — с тихим ужасом спрашиваю я Боярку в надежде, что тот просто шутит.
Ведь шутит, правда?
— Бояров, ты сдурел? — раздается недовольный голос Артёма в унисон моим мыслям. — Заморозишь девчонок!
— Спокойствие, только спокойствие, не руби с плеча, Тёма, — отмахивается Боярка, щёлкая пальцами. — У меня всё продумано.
Нам приносят теплые серые одеяла с серебристым орнаментом. Наверное, из гостиничных номеров взяли.
Я закутываюсь в свое одеяло аж с головой, потому что у меня даже уши начинают замерзать. Что поделать, если организм от природы зябкий? Мне вообще от любого прохладного сквозняка становится некомфортно. Если, конечно, на улице не шпарит тридцатиградусное пекло.
— А что с платьем для нашей Екатерины Николаевны-то? — интересуется Боярка, и я снова задаюсь вопросом, почему он называет девушку по имени-отчеству. Поди пойми, его ли это собственная шутка или реальное требование сбрендившего на почве ревности Артёма.
Лебеда стоит совсем рядом со мной и с усмешкой наблюдает, как я кутаюсь в одеяло.
— Ты похожа на хорошенькую матрёшку в платке, — шепчет он мне на ухо сквозь толстый слой ткани, а затем уверенно отвечает Боярке: — Всё нормас. Я уже маякнул своим, скоро подвезут. У меня первая версия Золушки-стайл сохранилась, и отличия там незначительные. Как раз под стилистику третьей вершины подойдёт. Первую под зимний сезон возьмёт на себя Дина. Вторую… под осень как раз платье твоей гюльчатай подойдет. А Катя изобразит весенне-летний период.
Боярка довольно подмигивает нам:
— Отлично. Так, девочки, ну-ка брысь в гримёрку. Там вас до идеала доведут.
Я послушно ковыляю на каблуках в сторону выхода и слышу, как Артём сурово говорит ему:
— Рассказывай, что задумал…
В коридорчике перед морозильной камерой, где находится импровизированная гримёрка из высоких ширм, моя левая пятка начинает болеть просто адски. Я чуть вытаскиваю ее из туфли и вижу сквозь капроновую ткань чулка красноватое
