Мой первый роман про... (СИ) - "Чинара"

— Слава, — смотрю в ясные глаза, когда мы с девушкой останавливаемся около ее номера. — У меня есть срочная работа на пару часов, поэтому, к сожалению, немного выпаду из нашего чудесного общения. Но часам к шести-семи освобожусь и предлагаю вместе сходить поужинать. Несмотря на мою холодность к городу, должен признать наличие приятных для трапезы мест.

— Конечно! Работай сколько тебе надо! Я найду чем заняться! — пулей выдает в ответ. — Могу тоже поработать и написать что-нибудь! Надо? То есть, ты хочешь?

— Отдыхай.

— Римма Константиновна, кажется, говорила про сюжет «начальник — подчиненная». — тараторит так быстро, будто за ней вся администрация отеля гонится, угрожая выгнать.

«Отличный сюжет! — вскакивает моя вторая голова…»

— Или лучше что-то другое?

— Нет. Отличная идея! И заманчивый сюжет. — очень заманчивый… с учетом наших сейчас ролей. И я определённо хочу знать, куда завернет ее фантазия… — Если будет вдохновение, можешь попробовать.

— Хорошо! — еще немного и руку к голове бы приложила и честь отдала — так раскраснелась. И почему она такая милая эта протеже… — Удачи тебе в работе!

Глава 25

Оказываясь в номере, я сначала шумно выдыхаю, затем беспощадно корю себя за странные порывы к написанию порно-сцен на тему «босс как-то впопыхах поимел свою подчиненную» и только многим после разрешаю себе отойти от двери, к которой нервно приросла моя спина. Осматриваюсь и невольно улыбаюсь.

Мне лишь раз приходилось бывать в отеле и представляла я номера в гостиницах намного суровее. А здесь на удивление довольно приятная и уютна комната. Светлая, с тяжелыми шторами на окнах, с односпальной кроватью, на чей матрас я наивно возлагаю большие надежды, с широкой плазмой, растянувшийся на стене, со столом и двумя стульями на случай, если я позову воображаемого друга… на этом моменте фантазия чересчур усиленно начинает фонтанировать и, откашлявшись в гордом одиночестве, словно это самый действенный метод перестать думать о том, как он держал мою ладонь в своей руке, я прохожу в ванную.

Я ополоумела? Иначе, как объяснить свой ярый трудоголический порыв к написанию новой эрото сцены, когда чуть не зашлась в тревожном припадке, стоило Георгию сообщить о намерении прочитать мой вампирский опус магнум, взятый в жирные кавычки в квадрате.

Одна только мысль, что сейчас, сидя в номере, он открывает свой серый ноутбук и начинает читать про резвую и любвеобильную Флоранс, заставляет снова и снова споласкивать лицо холодной водой. Но эффект минимален, потому что щеки горят, как от солнечного удара. Стыд то какой.

Вытираю лицо полотенцем и начинаю себя успокаивать. Если рационально подумать, то написание именно подобного откровенного сюжета и есть сейчас моя работа, а он мой начальник, точно знающий в каком ключе я пишу историю, поэтому все абсолютно нормально. Абсолютно. Но меня хватает только на два «абсолютно», потому что потом начинается более продолжительное: «абсолютно не нормально!»

Почему? Почему меня так волнует, тревожит и беспокоит, что мой начальник обо мне подумает. Не посчитает ли распутной… ведь, логично предположить, что раз я могу описывать подобное… значит и сама по аналогии занималась сопоставимыми процессами. И одна эта мысль так сильно на меня влияет, вызывая прямо-таки аффективное желание выбежать из номера, постучаться к нему и в моей манере скорострела, когда я особо нервничаю, сказать, что все от корки до корки это исключительный художественный вымысел, не подкрепленный абсолютно никаким опытом. Потому как упоминать о неудачном опыте и полу-аноргазмии еще более постыдно…

— Мой сыночек тебе приглянулся. — довольно хмыкает Римма Константиновна, медленно и грациозно возникая на моем плече.

Я оскорбленно вентилирую воздух в легких и перевожу взгляд на свою мини-версию, рассчитывая на поддержку и защиту. Но та меня словно не замечает, как-то таинственно напевает себе под нос «ой мороз мороз…» и сооружает веночек из ромашек.

— Репертуар комбинезонша выбрала, признаемся — странный, — поправляя волосы, продолжает владелица Эры, — Но источник нам всем, милочки, понятен. И ты как-никак, неопытная, но все же женщина. Должна была почувствовать и его к себе интерес. — на этой фразе мини-я вспыхивает и умильно хлопает ресничками. Подобная опция, вероятнее всего, доступна лишь мне воображаемой, так как в жизни я смогу также, только если случайно кисточкой туши попаду себе в глаз. — Поэтому постарайся своими историями пробудить в нем еще больший интерес и желание, а не чередуй в гостиничном номере две малоэффективные в наше время профессии: невротического истукана и горделивого шагомера.

— Заставь его сердечко забиться в унисон с нашим. — смущенно высказывается мини-я.

— Сопли оставить, — возмущается более опытная советчица. — Побуди его захотеть тебя как следует трахнуть!

От этих слов кровь в моем теле начинает полыхать, и я мотаю головой, заставляя этих двух отягощенных вольнодумием убраться из моих мыслей.

Сбрасываю с себя одежду и прохожу в душевую кабинку. Включаю кран и, прикрыв глаза, позволяю прохладной воде смыть с себя странные воздействия от слов ненастоящей Риммы Константиновны. Но получается неважно.

Я знаю ее сына пару дней. Всего пару. Он не ухаживал за мной, не водил меня в кино, не дарил цветы, как Роман, только вот был очень внимательным и чутким, таким каким за весь период наших отношений никогда не был мой бывший… может поэтому меня тянет к нему намного сильнее, чем когда-то тянуло к Роме?…

Но я не какая-то легкодоступная девушка, чтобы за пару поглаживаний рук влюбляться в незнакомого мужчину. Нет нет, нет.

Ведь нет?

Нет.

Полностью убеждаю себя в отсутствии легкомысленных мыслей и присутствии всепоглощающего профессионализма, надеваю гостиничный белый халат, рисую на запотевшем зеркале сердечко, выхожу из ванной, достаю из чемодана ноутбук и забираюсь на кровать.

Эро-рассказ

Накрываюсь одеялом и забираюсь головой под подушку. Бесполезно. Стоны из соседнего номера настолько громкие, словно наш айтишник Антон и рекрутер Лика бесстыдно кувыркаются на моей кровати, а я делаю вид, что всё в порядке и их в моей комнате нет. И ее протяжных «дааа…» и «ещёеее…” тоже нет. Это лишь высокочастотные шумы неизвестного происхождения, эффективно мешающие провалиться в долгожданный сон.

И ведь не люблю я корпоративы. А выездные с ночевками тем более не одобряю. Раньше ни разу подобные сборища Содома и Гоморры не посещала, лишь после узнавала от доброжелательных сплетников, коими являлись большинство сотрудников компании, шокирующие детали про то: кто, как и, собственно, кого. А иногда ещё и где, потому как это самое «где» принимало у некоторых столь неожиданные локации, что заставляло мои глаза открываться особенно широко. Пару раз даже заставляло непроизвольно икнуть.

После случившегося, охваченные корпоративной страстью коллеги продолжали совместную работу как ни в чем не бывало, а потом снова уходили в загул на очередном выездном мероприятии.

Прямо скажем, народ без комплексов… Ведь я полагала — у них после такого (если не до!) любовь должна была возникнуть, или, как минимум, штамп в паспорте появится…, но для некоторых это, конечно, являлось проблематичным, ведь у них этот номинальный штамп уже имелся. И как видно, ни раздвигать ноги, ни просовывать себя в чужие кусты, не мешал.

В этот раз я поехала из принципа. Галя из закупок слишком ехидно разбрасывалась комментариями о моей чопорной нелюдимости, тогда как я правая рука нового босса. А какой, извините, надо быть, если тобой управляет самоуверенный, надменный и жесткий говнюк?!

Его отец, Борис Сергеевич, добрейшей души человек. Да, требовательный руководитель, но при этом платящий достойную заработную плату и предоставляющий каждому работнику шикарный соцпакет со стоматологией премиум-класса.

Информация о приезде его наследника, отучившегося где-то заграницей, никак меня не затрагивала до того злосчастного утра, когда Жанна Игоревна, наш HR-директор, не обрадовала меня новостью о моем переводе. Из команды помощников Бориса Сергеевича к его сыну. Из нас троих с Викой и Светой, выбрали именно меня. И кобра (партийное погоняло HR-дира) умела так преподнести информацию, что ты ходила заворожённой и счастливой ещё целую неделю до приезда отпрыска руководства.