Её вина - Анна Джолос

Из кабинета Левашова выходит пожилая дама. Эдакая модная старушенция в красном платье и широкополой шляпе. Сперва, прощаясь с врачом, она улыбается и хихикает как девчонка, а после, уже когда идёт по коридору, вдруг начинает разговаривать сама с собой. При этом, настроение её меняется так резко, что становится жутковато.

Проходя мимо, она произносит фразу «мерзкое отродье». Её слова явно предназначаются не мне, и от этого не по себе ещё больше. Клянусь, вспомнила фильм про изгнание дьявола. Уж слишком напугал меня её злой голос и бесноватый взгляд.

– Привет, – заговорщицки подмигивает мне блондинка, сидящая напротив.

Она разглядывает меня с нескрываемым интересом уже минут десять, не меньше. Вопросительно вскидываю бровь.

И почему я вообще до сих пор в коридоре? Что это за приём по записи такой, когда ты вынужден сидеть в очереди и томиться в ожидании. Тоже мне супер клиника!

Девушка встаёт, и я замечаю ещё одну деталь: она, что называется, «глубоко беременна». Присаживается справа от меня и улыбается, обнажая нехилые такие зубы. Идеальные, почти как у меня. Да, стоматолог с ней поработал как надо, не поспоришь.

– Скажи, что мы выглядим вполне себе здоровыми на фоне этих, – почти шёпотом произносит она, легонько толкая меня плечом и кивая в сторону дёрганой женщины.

Та как-то неестественно заламывает руки, шмыгает носом и постоянно озирается по сторонам. Словно ждёт какой-то опасности.

Ну в принципе да.

– Ты очень красивая, – заявляет беременяшка. – Уверена, мой муж непременно обратил бы на тебя внимание.

Смотрю на неё в недоумении.

Что за бред она несёт…

– Ева, – протягивает мне руку, и как на это реагировать не совсем понятно.

– Я не особо настроена на беседу, – отвечаю, игнорируя её жест.

Прямолинейность – одна из основных черт моего характера. Мне всегда проще сказать в лоб то, что я думаю, и такой расклад не всем по нраву, конечно.

– Да ясное дело… – кивает, опуская ладонь.

Неловко получилось, но мне всё равно.

– Я просто смотрела на тебя и никак не могла понять, что с тобой не так. Ну, в смысле, почему ты здесь. Стало любопытно.

Можно подумать, что расстройства психики всегда видны невооружённым глазом. Наивная такая... Если бы так было, люди не попадались бы на уловки маньяков.

Бросаю взгляд на часы и продолжаю молчать. Меня напрягает желание этой будущей мамашки завязать со мной непринуждённый разговор.

– Я вот подозреваю мужа в том, что он ходит налево, – тихо признаётся она. – Потому и пришла сюда.

Вскидываю на неё удивлённый взгляд. Слышать подобное от беременной женщины как-то…неожиданно.

– Конечно, жена ведь теперь похожа на бегемота! – недовольно произносит она, потирая пузо. – Ни красоты, ни грации. Семьдесят килограмм жира, целлюлита и растяжек.

– Да брось, что за глупости…

Девушка, кстати, очень даже симпатичная на вид. Явно не из тех будущих мамаш, которые подзабивают на то, как они выглядят. Стройная, ухоженная, всё при ней: макияж, укладка, стильный сарафан от именитого бренда.

– Ну а что. Голый факт. А всё мать моя виновата! Капала на мозги ежедневно! Ева, пора рожать, ты перешла рубеж, тебе уже тридцать два, – по-детски кривляется она. – Точила меня на тему того, что молодого мужа надо как можно быстрее привязать к себе.

– Тридцать два? Я бы не дала тебе больше двадцати пяти, – абсолютно честно говорю я.

– Спасибо, приятно это слышать, но ощущаю я себя сейчас на все шестьдесят. Спина стала болеть просто адски. Настроение меняется со скоростью света: то смех, то слёзы. И вот знаешь, по итогу я одно поняла: беременность приносит радость паре лишь тогда, когда не становится неожиданностью для мужика.

В принципе, я с ней согласна. Ошибочно думать, что можно удержать мужчину детьми. Если захочет уйти, всё равно уйдёт.

– А до того, как я забеременела знаешь, как Игорь относился ко мне? Любил страшно! Да практически боготворил! – её глаза светятся какой-то щемящей тоской.

– И что вдруг изменилось? Куда любовь-то делась?

Мне всегда смешно слушать про «большую любовь».

– Думаю, что я перестала быть для него привлекательной, – уныло пожимает плечом.

– Чушь собачья.

– Вот и мать его мне тоже самое говорит. Мол у меня гормоны играют, и я выдумываю небылицы. Только я ж не дура… Аромат женских духов на мужской рубашке и пароль на телефоне просто так не появляются, верно?

– Верно, – вынуждена согласиться я.

– Так ведь муж ещё и врёт мне! Например вчера у него был выходной, но вдруг резко нарисовался повод уехать в офис. На весь день!

– Дай-ка угадаю, ты конечно же решила устроить проверку, – предполагаю я.

– Естественно. И на работе, как понимаешь, моего Игорька не оказалось, – грустно усмехается она.

– И когда он вернулся домой, ты закатила ему скандал…

– Ага, стандартный такой сценарий, – качает она головой. – Я накинулась на него с порога и в открытую заявила, что ездила на работу. Все свои догадки про любовницу озвучила, а он только рассмеялся мне в лицо. Дура сказал, заняться тебе нечем.

– Ожидаемо.

– А мне и правда заняться нечем! Раньше я с головой была погружена в работу. Знаешь, это прозвучит странно, но расчёты и цифры – моя слабость. Сутками напролёт могла с ними «развлекаться». А как забеременела так всё. Отец меня сразу со счетов списал. Принудительно отправил в декретный отпуск и велел думать только о своём здоровье и ребёнке. А меня ж тошнит уже от правильной пищи, всех этих врачей, обследований, умных книжек и телепередач для будущих матерей. Чувствую, что лёжа на диване не только увеличиваюсь в размерах и превращаюсь в