Неправильный брат - Саманта Аллен
Голос Александра был полон доброжелательности. Но я почему-то подумала, что внутри он думает и чувствует иначе.
– Александр! – немного громче сказал мой отец. – Почему ты не позвонил сразу мне? Почему отправил их туда? Черт! Вдруг это помогло бы избежать катастрофы!
Александр немного помолчал.
– Извини. Но ты сам сказал, что тебя нельзя беспокоить. По любому поводу, кроме того, что касается твоего приема. Ты с головой ушел в эту отрасль.
– И это касалось только меня! – повысил голос мой отец. – Если бы я знал, что Кассандра находится здесь со своей матерью, я бы урегулировал вопрос по-другому!
– Что-то все-таки случилось?
– Случилось то, что мать Кэс впала в кому. У нее было слабое здоровье. Уверен, что волнение стало последней каплей. Черт. Александр!
Отец встал и начал ходить по кабинету.
– Я не знал, – ровным голосом ответил Александр.
– Теперь уже ничего не исправишь! – раздраженно произнес отец.
– Сколько лет твоей дочери?
– Девятнадцать.
– Девятнадцать… – задумчиво произнес Александр. – Моему Оливеру исполнилось бы столько же, останься он жив.
– Алекс. Это был несчастный случай. Мы очень сожалеем о нем. Я и Роб… тоже.
– Я все прекрасно понимаю. Я могу чем-нибудь тебе помочь? – предложил Александр.
– Не думаю. Мой юрист уже подготовил бумаги. И если не возникнет осложнений с твоей стороны, мы подпишем их в ближайшее время.
– Не возникнет. Я согласен отойти в сторону. Откупные более, чем щедрые, – немного резко ответил Александр.
– Алекс. Ты был и всегда останешься моим другом. Мы многого достигли вместе. Ты стал моим партнером. Но сейчас наши мнения расходятся. А я не хочу терять хорошего друга.
– Я с тобой согласен, Мартин. Поэтому я и согласился отойти в сторону. Я все понимаю.
Я отошла от двери и села на диван, понимая, что тайн становится все больше и больше. Они как снежный ком! О каком несчастном случае говорит Александр.
* * *– Чем бы ты хотела заняться?
Вопрос Мартина заставил меня задуматься.
Мы сидели и обедали в ресторане. Я не говорила отцу, что слышала его разговор. Когда он зашел за мной, я сидела в наушниках. Отец решил, что я слушала музыку все время, и ничего не сказал мне.
Я не стала его разубеждать, просто не была уверена, стоит ли мне лезть в запутанные семейные отношения семьи Пирсманов. Я надеялась, что не задержусь в Нью-Йорке надолго.
– Еще пока не знаю, – призналась я и тут же спохватилась, что не стоит сидеть на попке смирно и ждать подачки от Пирсмана.
Это не в нашем духе! Мы с мамой никогда не сидели без дела и без работы.
– Скорее всего, я найду себе работу.
Мартин покачал головой:
– Тебе не обязательно работать. Я позабочусь о твоем благосостоянии.
– Спасибо. Но мне хватает и крыши над головой.
– И все же я настаиваю! – упрямо заявил Мартин, блеснув глазами.
– Зачем вам это надо? Вы же считаете, что платили моей маме все эти годы! Вы ничего не должны, по вашему мнению. И по моему мнению, вы тоже ничего не обязаны мне давать.
Мартин улыбнулся.
– Именно поэтому и настаиваю. Я не вижу и не чувствую в тебе корысти. Честно говоря, сейчас все настолько непросто, что мне не хочется осложнять ситуацию еще и разборками прошлых лет. Пусть то, что было, останется в прошлом. Согласна?
Мартин протянул мне руку через стол. Я осторожно пожала ее, но все равно подумала, что на его месте я бы озадачилась вопросом, кто водил его за нос все эти годы. Потом у меня промелькнула мысль, что, возможно, Мартин до сих пор убежден: моя мама – гнусная вымогательница.
С этим примириться я не могла, но пока ничего не могла сделать. Я дала себе зарок вернуться к этому разговору позднее. Может быть, стоит показать Мартину то сообщение, что написала мне мама?
– С поступлением мы уже немного опоздали. Но этот год ты можешь посвятить подготовке к поступлению или заняться тем, что тебе по душе, – предложил Мартин.
– Я не думаю, что мы задержимся здесь.
– Задержишься. Не хочу тебя огорчать, но из комы не выходят просто так. Твоей маме понадобится восстановление. К тому же… – Мартин сделал паузу. – Не уверен, что теперь, узнав тебя даже так, я смогу остаться в стороне.
Я опешила от такого заявления.
– Это неожиданно, – пробормотала я.
– Но, надеюсь, это прозвучало хоть чуточку приятно для тебя.
Мартин переключился на обед. Некоторое время мы просто ели, перебрасываясь ничего не значащими замечаниями.
– У меня есть еще немного времени. Мы могли бы прогуляться… – предложил Мартин.
Я не стала отказываться. Отец был для меня загадкой. Но я видела, что он старался сгладить острые углы. Поэтому не стала отказывать ему в крошечной просьбе сейчас.
Моя мама бы точно одобрила, что я иду навстречу Пирсману.
Мы прогуливались по знаменитой улице Седьмая авеню, авеню моды. Здесь была даже огромная пуговица с иголкой прямо под центром и памятник портному, который шьет одежду на машинке.
Оживленная улица гудела шумом многолюдной толпы, сновали сотни людей.
Я пристально наблюдала за фотографом, снимающим поток людей. Мартин заметил мой пристальный взгляд.
– Интересуешься фотографией?
Я кивнула.
– Мне это нравится. Нравилось, – поправила я себя. – У меня было не так уж много свободного времени и фотоаппарат совсем старый, но снимки получались неплохими.
Я тут же прикусила язык. Старый фотоаппарат давно приказал жить, а на новую фотокамеру мне не хватало денег.
– Спасибо за компанию, Мартин, – я никак не могла заставить себя назвать его папой или отцом. – Я хотела бы проведать маму в больнице и повидаться со знакомыми.
– Хорошо. Мой водитель может сопровождать тебя.
