Случайная жена для мажора (СИ) - Реброва Мила

— Ладно-ладно, не ворчи как старушка. Пока.

— Пока, — попрощалась я как раз в тот момент, когда в комнату зашел Андрей, перегруженный под завязку пакетами.

— Ты что, скупил всё меню? — удивилась я.

— Не знаю. Когда заказывал, не думал, что выйдет столько. Отнесем потом Аслану.

— Почему потом? — не поняла я.

— Он сейчас занимается с онлайн-преподавателем. Отнесу еду, и конец учебе, — кладя на столик, стоящий перед диваном, пакеты с едой, закатил он глаза.

Встав, я подошла и начала помогать разгружать их. От вкусных запахов можно было сойти с ума. Чего там только не было! И бургеры, и суши, пицца, картошка, наггетсы.

— А напитки-то зачем? У нас весь отдельный холодильник ими забит, — прокомментировала я, доставая из крафт-пакета колу на разлив, стоящую на подставке.

— Не знаю. По привычке тыкнул в нужные кнопки, — пожал он плечами, хватая огромный рыбный бургер и плюхаясь на диван. — К тому же на разлив вкуснее.

Меня до сих пор поражало то, что, не веря в нашего бога, он соблюдал каждый обязательный пункт, возложенный на истинного мусульманина. Вон даже бургер и наггетсы заказал рыбные. Не может всё же человек, так любящий и почитающий ценности своих родителей, быть плохим.

Взяв свои суши, я присела на кресло, стоявшее рядом, и, распаковав палочки, приступила к еде.

— Может, стоило спуститься и предложить всем? — спросила я, чувствуя себя неловко оттого, что мы едим в комнате.

— Я спросил у родителей, они всё еще копаются в саду. И ужинать будут нескоро. К тому же они не едят фастфуд.

На минуту воцарилось неловкое молчание, которое случается, когда в самом деле чувствуешь себя неловко! Хоть я и в какой-то степени привыкла к мажору, но каждый раз он открывался мне с новой стороны, и я заметила, что мне ужасно интересно всё, что с ним связано.

Мы ели, макая суши в соевый соус, и я старалась, чтобы ничего не падало вниз, а Андрей, наоборот, не обращал внимания на аккуратность. Вот они, парни! Делают что хотят, и всё им с рук сходит. С довольным лицом он облизнулся, доев свою порцию, и откинулся на кресло, глядя на меня.

— Вот теперь можно жить! — воскликнул он, потирая руки. — Чем займемся? — спросил он у меня вдруг, чем вызвал недоумение, которое я не смогла скрыть.

— Ты… я… — замямлила я, чувствуя себя глупой.

— Да, ты-ты, заучка, — кивнул он, изучая меня слишком долгим и пронзительным взглядом. — Давай поиграем в «Правда или действие?».

— Что? Что за правда или действие? — спросила я, подспудно ощущая подвох. Название игры мне не понравилось.

— А это игра такая. Говоришь: «Правда или действие?» Если ты выбираешь правду, то отвечаешь на вопрос. А если действие, делаешь что-то. Всё просто как дважды два.

— Что за вопрос? — нахмурилась я.

— Провокационный вопрос. Если отвечаешь, говоришь только правду, — улыбался он слишком коварно, чтобы я поверила, что это просто игра, а не очередное издевательство мажора.

— А если я не хочу? — прищурилась я, напрягаясь всем телом.

— А чего тебе бояться, заучка? Ты слишком зажатая, чтобы я поверил во что-то грязное про тебя, — заметил он, охватывая меня взглядом с ног до головы. Зачем вот он так смотрит? Смущает же!

— Мне нечего бояться! А вот ответишь ли ты честно на вопросы? И что за действие такое, чтобы его было неприятно делать?

— А об этом мы с тобой договоримся во время игры. Ну, начинаем? — заломил он бровь, довольный до ужаса.

Вот как тут отказать?

— Ладно, — ответила я очень неуверенно, не зная, что меня ждет.

— Правда или действие? — начал он первым.

— Действие… — осторожно сказала я, потому что боялась откровенных вопросов. Странно — ведь скрывать мне особенно было нечего.

— Убери пластиковую посуду и салфетки, — ухмыльнулся Андрей, а я быстро выполнила задание, потому что сидеть среди разбросанного мусора мне тоже не нравилось. Вернувшись, почувствовала в себе азарт. Села на пол, аккуратно поджав под себя ноги, и посмотрела на Андрея.

— Правда или действие?

Он тоже сполз вниз, опираясь спиной о диван. Так нам было вроде как уютнее сидеть. Обстановка стала более непринужденной.

— Правда! — сказал он мне смело в лицо.

А вот я замялась, не зная, что у него спросить. «Любишь ли ты всё еще Мадину и желаешь ли избавиться от меня? Что ты тогда имел в виду?» Именно это я спросила бы, имей смелость. Но нет, я была трусишкой, которая лучше скажет глупость, чем задаст честный вопрос.

— Чего ты боишься? — нашлась я, а Андрей нахмурился.

— Боюсь разочаровать родителей, — сказал он то, что я и так знала. Я же видела, как он любит мать и бережет ее. А отца уважает безмерно.

— Ты не разочаруешь! — решила я его приободрить. — Ты хороший сын, а сейчас мы еще подтянем тебе учебу.

— Какая заботливая заучка! — вернул он себе нахальный тон, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Ну теперь я точно не пропаду.

— Не надо ерничать, Андрей, — осмелилась я осечь его. — Я помогаю тебе вполне искренне.

— Окей, переборщил, — признал он свою вину, чем очень удивил меня. — Давай дальше, заучка. Правда или действие?

— Правда, — сказала я, трепеща от перспективы услышать очередную гадость или колкость. Андрей тянул время, вынуждая меня нервничать еще больше.

— Ты с кем-то целовалась, заучка? — наклонился он ко мне ближе, и мое бедное сердечко готово было выпрыгнуть, потому что он смотрел прямо на мои губы, не моргая и не отрывая взгляда.

Андрей

Не знаю, зачем я задал этот вопрос. И зачем как последний маньяк уставился на ее губы. На манящие милые губки бантиком. Многие девчонки о таких мечтают и гонятся за тем, чтобы искусственно воссоздать. Заучке же они достались от природы. Интересно, они такие же нежные на ощупь, как выглядят? Можно было бы попробовать узнать…

Черт! Что за мысли?! Откуда только взялись?!

— Что это еще за вопросы такие?! — возмутилась она, возвращая меня с небес на землю. Я же был настолько шокирован собственными мыслями, что даже не нашелся что ответить! Хотел же постебать ее, а в итоге завис… Ну не идиот ли? — Или задавай нормальные вопросы, или мы больше не играем!

— Какая же ты скучная, — пытаясь не выдать охватившего меня смятения, хмыкнул я, смачивая пересохшее горло колой. — Обычный вопрос. Хотя учитывая, кому я его задаю…

— Вот именно! Ты что, считаешь меня падшей, раз задаешь такие глупые и унизительные…

— О господи! Успокойся уже, пуританка! Тебе бы жить в древности, — попытался угомонить я эту святошу. Вот, действительно, о чем только думал, спрашивая о подобном?

— Причем тут древность?! Такими вещами можно заниматься только с мужем! — на полном серьезе заявила она, нахмурившись.

— О, это что предложение? — не сдержался я, с нахальной ухмылкой наклоняясь к ней. — Ты только скажи, заучка… — прошептал я, наслаждаясь тем, как расширяются ее глаза от моих слов и действий.

— Никакое это не приглашение! — взяв подушку со своих колен, ткнула она ею мне в лицо, отталкивая и вызывая мой безудержный хохот. — Извращенец!

— Боже, заучка, с тобой точно скучно не будет! Ну почему ты такая серьезная? Такое ощущение, что тебе не восемнадцать, а всё сорок! — откидываясь обратно и забирая у нее подушку, ухмыльнулся я.

— Зато ты у нас очень веселый, — обиженно засопела она. Черт, а я даже не замечал, какая она бывает милая в такие моменты.

— Ладно, твоя очередь, спрашивай, — решил я задобрить ее, чтобы не замыкалась в своей раковине. Еще вернется к своим учебникам, а мне скучай.

— Правда или действие? — спросила она, просканировав меня взглядом.

— Действие, — решил я посмотреть, что она такого придумает.

— Хм… — явно не ожидавшая такого поворота, задумалась она.

— Что, фантазии нет? — подколол я ее.

— Я думаю!

— Думай, думай, — продолжал я, сам не понимая причины столь хорошего настроения.

— Отвезешь нас с Никой в кино, — наконец заявила она самодовольно.