Никита. Побеждая страх (СИ) - Бонк Теона
— Юля! — он машет перед моим лицом рукой. — Ты опять пропадаешь! Я сказал, если ты хорошо себя чувствуешь, тебе лучше вернуться на работу. Не нужно, чтобы ты сидела целыми днями дома одна и накручивала себя.
— Я не накручи...
— Тихо! Я повторю еще раз. Я ни в чем тебя не обвиняю. Ребенка мы будем воспитывать вместе. Ты возвращаешься на работу. И если тебе что-нибудь будет нужно, ты сразу подходишь ко мне и говоришь об этом. Это понятно?
— Да, — я медленно киваю, думая, что мне ни хрена непонятно.
— Тогда вернемся к чаю, — с нечитаемым выражением лица он встает и идет к кухонной столешнице, открывает и закрывает шкафы, ходит туда-сюда. А я смотрю, как при этом напрягаются мышцы его ягодиц под тонким хлопком спортивных штанов.
У него такая красивая попка! Черт!
34
НИКИТА
Моя грудь сжимается, когда я открываю дверь и вижу ее. Она выглядит расстроенной и измученной. Сначала я думаю, что она пришла выяснять отношения, упрекать меня. Но я оказываюсь совершенно неготовым к тому, что она говорит. Ни к ее новости о беременности, ни к тому, что она винит только себя. Не обвиняя меня ни в чем, не требуя, не ставя ультиматумов.
Я просто придурок. Я не заслуживаю ее.
Ставлю перед ней чашку чая, отмечая как дрожат мои пальцы, и сразу же отхожу подальше. Если я буду слишком близко, я не смогу держать свои руки при себе. Но стоит мне только прикоснуться к ней, я развалюсь на части.
Если теперь с ней что-то случится, это вырвет мое сердце.
Она делает пару глотков, опять о чем-то задумавшись. Страх и неуверенность в ее глазах скручивают мои внутренности. Я настолько напряжен, что внезапный звук ее телефона заставляет меня вздрогнуть.
— О нет! — она стонет, расстроенно глядя на экран.
— В чем дело? — подлетаю к ней и кладу руку на плечо.
Девять дней! Вот сколько я не дотрагивался до нее.
— София должна была подождать меня. Но она написала, что уехала. Теперь мне придется вызывать такси, — ее глаза начинают блестеть.
— Нет. Не придется, Юля! — обнимаю ее за плечи и заставляю подняться со стула. — Пойдем, тебе нужно отдохнуть.
— Я поеду домой, — она отвечает слабым голосом.
— Нет! Не поедешь!
Веду ее в спальню, но она застывает на пороге и в оцепенении смотрит на кровать.
— Здесь давно никого не было, — говорю ей тихо на ухо. — И не будет! — быстро добавляю, когда она дергается в моих руках. — И это белье новое. Я недавно купил его. Пойдем. Раздевайся!
Подвожу ее к кровати и иду к шкафу за футболкой. Когда я возвращаюсь, она все так же стоит, не двигаясь.
— Мы не будем заниматься сексом, — она хмурится.
— Я не для этого хочу, чтобы ты осталась. Вот! Держи! — протягиваю ей футболку.
Она медленно раздевается, и, хотя это очень похоже на пытку без возможности прикоснуться к ней, я не могу заставить себя отвернуться. Убираю одеяло в сторону и похлопываю по матрасу.
— Давай! Забирайся!
— Учти, никакого секса! Я серьезно! Я не знаю, вдруг это повредит малышу и вообще… — она стоит передо мной в одних белых трусиках и мнет футболку в руках.
— Хорошо! — отвечаю, сжимая кулаки до боли. Выдыхаю, только когда она надевает футболку и юркает под одеяло. — Отдыхай! И ни о чем больше не волнуйся!
— А ты? — она приподнимается на локте.
— Я приберусь в гостиной и приду попозже. Не жди меня. Спи!
Вылетаю из спальни, нуждаясь в том, чтобы выдохнуть. Мне нужно побыть в одиночестве какое-то время. Не отдавая себе отчета, хожу по комнате, перекладывая тряпку с одного места на другое. Потом со вздохом опускаюсь на пол, прислоняясь спиной ко все еще криво стоящему дивану.
Я не должен был делать ее своей с самого начала. Хотел бы я быть тем, кто сможет дать ей все, чего она заслуживает. Просто я не уверен, что смогу. Но, похоже, судьба распорядилась за нас. Мне просто нужно еще немного времени осознать это.
Неужели я хочу положить все свои страхи и проблемы к ее ногам, как просят меня ее глаза? Но я не имею право перекладывать на нее свой груз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Как бы мне хотелось наконец спать всю ночь, не ворочаясь с боку на бок, потому что мой разум не желает отключаться. По крайней мере этой ночью я могу это сделать, говорю себе, вставая через час с пола, и иду в спальню. К ней.
Утром я просыпаюсь от того, что Юля шевелится в моих руках. Вчера ночью я лег на самом краю, подальше от соблазна обнять ее. Но, очевидно, за ночь наше положение полностью поменялось. Я лежу, плотно прижавшись к ее спине, обернув руки вокруг ее талии под футболкой. Моя рука покоится так близко к ее самому чувствительному месту. Ее белые трусики и мои боксеры совершенно лишние в этой постели. Пока я борюсь с собой, чтобы не сорвать их с нее, она кладет свою ладонь на мою и ведет наши переплетенные пальцы вниз.
— Ты же сказала, никакого секса! — скрывая улыбку в голосе, бормочу ей в лопатку.
35
ЮЛЯ
— Ты же сказала, никакого секса!
— Да! Так это и не секс! Я просто позаимствую твою руку на пару минут и все.
— Помочь? — он спрашивает, когда я пытаюсь поймать волну, орудуя его пальцами у себя в трусиках.
— Нет! Сама справлюсь! — ворчу в ответ.
— Уверена? — он посмеивается мне в плечо.
— Тихо! Ты сбиваешь меня! — я мечтала услышать его смех, но сейчас он выбрал для этого совсем неподходящий момент. Не знаю, дело ли в гормонах или в том, что я соскучилась по его телу, но мне дико хочется разрядки, а она как назло не приходит. — Ладно, давай ты, — рычу через пару минут.
— Сразу бы так, — он начинает творить своими пальцами магию.
— Ооо, погоди, что ты делаешь? Я же сказала, никакого секса!
— Я знаю.
— Но ты трешься о мою спину своим членом!
— Ну так это же не секс! Просто расслабься и получай удовольствие!
И я делаю, как он говорит. Через минуту удовольствие накрывает меня с головой, я тону в этом, и мне становится совершенно неважно, чем он там об меня трется.
Как только последняя волна оргазма прокатывается по мне, Никита сразу же встает на колени между моих ног, стягивает боксеры вниз и начинает гладить себя.
— Что ты делаешь, мы не будем заниматься сексом!
— Я помню, помню! Так это и не секс! Я просто дрочу на тебя!
— Никита! — возмущенно вскрикиваю.
— Тихо! Ты сбиваешь меня!
— Не передразнивай… боооже! Это так эротично, смотреть, как ты трогаешь себя! — не могу оторвать глаз от движений его руки.
— Ты не представляешь, как эротично то, что ты смотришь на меня! — он стонет. — О черт… я испачкал тебя, — говорит через тридцать секунд.
— Это было быстро, — улыбаюсь, глядя ему в глаза.
— Вот что делает со мной твой жадный взгляд, — он скатывается с кровати с хитрой ухмылкой. — Лежи. Я сейчас принесу полотенце и вытру тебя, — уже у самой двери он добавляет через плечо. — А потом, если захочешь, можешь воспользоваться моей рукой еще раз!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
