Улыбка незнакомца (СИ) - Соболевская Наталья

Да что за человек я такой, нигде мне не рады, отовсюду выгоняют.

Обогнала Ярослава и, преградив ему путь к директору, спокойно и подробно объяснила женщине и о своём недуге, и зачем мы пришли.

Ольга Геннадиевна, так звали секретаря, внимательно выслушала, смягчилась, но всё же настаивала на своём.

— Ничего важного и полезного Максим Анатольевич тебе не скажет. Пришла ты к нам работать. Поначалу брать без опыта не хотели, потом нарадоваться не могли. Ладила ты с детьми, они тебя боготворили. Коллеги уважали за неконфликтность и профессионализм. Максим Анатольевич сразу тебя среди других выделил, под покровительственное крыло взял, обедали вместе, прогулки вечерние устраивали, а потом и роман закрутился, вы даже съехались ненадолго. Потом ты его бросила и правильно сделала. Какое у вас будущее с тридцатилетней разницей в возрасте? Тебе замуж выходить и детей рожать, а у него пенсия не за горами.

— Вот только не надо краски сгущать, — вмешался Ярослав. — Ваш начальник - мужчина со спортивным прошлым, в расцвете лет, а вы его записали в немощные старики. Ольга Геннадиевна, выключайте материнский инстинкт или собственнический, — намекнул Койдан на амурные виды женщины на своё начальство. Признаться, и я также подумала, — и пропустите.

— Нет-нет, — замотала головой секретарь. — Всё понимаю, но не позволю.

— У вас свои заботы, у нас - свои, за грубость заранее извините, — Яр отодвинул меня в сторону и уже собирался проделать то же самое с Ольгой Геннадиевной.

— Мы уходим, — схватила я Койдана за руку и потянула к выходу.

— Ник, почему? — искренне изумился мужчина.

— Хватит с меня разборок, надоело. Не хочу слушать однобокие о себе рассказы. Меня во всех смертных грехах обвиняют, а я достойно, из-за отсутствия воспоминаний, защититься не могу.

Яр не стал спорить, мы покинули Дворец спорта и сели в автомобиль.

— Вероника, я тебя правильно понял? В школу и институт, как планировали, тоже не поедем?

— Не поедем, — выдохнула я. — Лучше чистый лист, чем виденье моей жизни чужими глазами. Если так ничего и не узнаю, так тому и быть.

Глава 16

Ярослав

Ника замкнулась в своих мыслях, забилась в угол салона и с отстранённым видом смотрела в окно.

— Ник, когда выскажешься, обычно легчает, — предложил я ей свои свободные уши, но девушка отрицательно мотнула головой.

Вероника отказалась обсуждать проблему, но хоть зашевелилась. Она достала из сумочки мобильный, набрала в поисковике фамилию директора Дворца спорта и нажала вкладку картинки.

Этого Максима Анатольевича я уже видел, когда служба безопасности предоставила мне на Веронику полное досье, ему аж несколько листов посвятили. Тогда смотрел на его лицо и думал, что Одинцова с ним связалась из-за карьеры или премий, да мало ли, что молоденькой девушке от старпёра понадобилось.

Ника с непониманием разглядывала лысеющего мужчину и хлопала ресничками.

— Ник, после ветреного Сергея, тебе захотелось опереться на надёжное плечо, вот ты и выбрала мужчину постарше с твердыми моральными устоями, — объяснил я ей свою точку зрения.

— Да, но я сделала ему больно, — возмутилась Одинцова и зажмурилась.

— Из вашей пары именно он был взрослым и опытным. Если он не отдавал себе отчёт, что женщина намного моложе его с ним ненадолго, это вина не твоя.

Веронику не особо успокоили мои слова, она отбивала по коленкам пальчиками нервную дробь и растерянно смотрела по сторонам. Тут её взгляд зафиксировался на киоске с мороженым, и я резко затормозил.

— Ты куда? — кинула мне Ника, когда я покинул авто.

— Будем лечить хандру сладким, — пояснил я уход и накупил мороженого всех видов: шоколадное, ванильное, фруктовое, с орешками, даже солёное взял на всякий случай.

Вручив девушке пакет с холодным лакомством, я с удовольствием наблюдал, как Ника, не откладывая в долгий ящик, принялась облизывать первое попавшееся в руку мороженое.

То ещё зрелище!

— Вкусно, — аппетитно причмокивая, нахваливала Одинцова угощение, а я проклинал себя за идею купить его. Мой мозг рисовал с шустрым язычком Вероники, который так резво орудовал над розовой массой сливок и желтков, такие кульбиты, что я с трудом управлял авто. — Кто бы мог подумать, что я обожаю мороженое, — улыбнулась девушка.

— Ага, смотри только, чтобы горло не прихватило, — сквозь зубы процедил я.

— Не переживай, потом чаю горячего выпью, — пообещала Ника и достала второй стаканчик, первый она уже прикончила.

— Ник, ты не против, если я тебя отвезу на квартиру, а сам смотаюсь на пару часиков. Город мне понравился – перспективный. Родилась идея открыть филиал. Схожу, как говорится, на разведку.

— Конечно, пусть хоть какая-то выгода будет от поездки, — не подозревая, что я нагло соврал, согласилась Одинцова.

На самом деле налаживание новых деловых контактов меня не интересовало. Я собирался навестить всех тех людей, которых мы наметили с Никой. Ей тяжело с ними разговаривать, мне нет.

Ника с предвкушением потерла ладони и опять потянулась к пакету с мороженым. Настоятельно порекомендовал ей подождать хотя бы несколько минут, перед тем, как съесть третий стаканчик. Девушка недовольно фыркнула, одарила меня обиженным взглядом, но оставила пакет в покое. Подозреваю, как только она останется одна, схомячит всё. Да и ладно, не лопнет же, лишь бы не заболела.

— Дверь никому не открывать. На улицу не выходить. В случае чего - сразу звони, и я вернусь. Если решишь вздремнуть, не переживай, ключи у меня есть, — проводив Нику до квартиры, раздал ей цу, проконтролировал, чтобы она закрылась на замок, и вышел из подъезда.

Вывернув из дворов, я стоял на светофоре и ждал, чтобы выехать на дорогу, которая вела в центр. Нехорошее предчувствие преследовало и разрывало изнутри. Оно буквально кричало, чтобы я вернулся. Нетерпеливый водитель позади моего джипа агрессивно посигналил, чем вывел из раздумий. Нашему потоку горел зелёный сигнал. Вжал педаль газа, проехал метров триста, дождался удобного момента и, пересекая двойную сплошную, резко развернулся. Обратно я гнал на полной скорости, всегда доверял своему чутью и сейчас жалел, что отмахнулся от него в этот раз.

Влетел в подъезд. Не дожидаясь лифта, я перепрыгивал через несколько ступеней сразу. Лишь бы с Никой всё было в порядке и плевать, что когда она откроет дверь, будет крутить у виска пальцем и смеяться над чрезмерной опекой.

Позвонил в звонок и пытаюсь успокоить дыхание.

Тишина.

Вжал кнопку звонка до упора и не отпускаю.

Никакого движения.

— Ника! — ударил я кулаком по двери. — Ника, открой.

Судорожно отрыл в кармане связку ключей и, войдя в квартиру, немного успокоился. Ника не отзывалась, потому что она в душе, в ванной шумит вода.

— Да, Ярик, лечиться тебе пора, — сказал я вслух и потопал на кухню, из-за гонки в горле пересохло.

Вся жизнь пролетела перед глазами, когда я обнаружил Нику лежащей на полу возле холодильника. Бледная, с синюшными губами, она еле заметно подёргивалась в судорогах.

— Ника, — упав на колени, я бросился к ней и ударил по щекам. — Очнись… ну же… давай! — кричал я, но голова девушки только дёргалась из стороны в сторону, признаков жизни Одинцова не подавала.

Рядом с Никой валялся телефон, видимо, она пыталась позвать на помощь, а под стол закатился стаканчик орехового мороженого. Чёрт, ну не может безобидный десерт до бессознательного состояния довести. Или может?

Отнёс Нику на кровать и вызвал «Скорую». Диспетчер обещала прислать машину быстро, но для меня каждая секунда казалась вечностью. Метался от Вероники к балкону, проверял, подъехали ли врачи и так бесчисленное количество раз.