Элизабет Беверли - Претендент на ее сердце
Райли помолчал некоторое время, затем, решив, что как раз настал благоприятный момент, спросил напрямую:
— Может ли один из Вентворфов оказаться отцом ребенка? Не поэтому ли они стали ее разыскивать?
Рейчел в свою очередь немного подумала, прежде чем ответить.
— Сабрина никогда напрямую не говорила мне, кто отец ее ребенка, но, когда вы сказали, что Вентворфы ее ищут, я проанализировала все ее слова, и мне стало казаться, что так оно и есть. Например, когда Сабрина позвонила мне в пятницу, она сказала, что отец ее ребенка из известной, богатой и влиятельной в Оклахоме семьи.
Райли пожал плечами.
— В штате полно состоятельных семей, — возразил он на всякий случай.
— Да, но никто из них не разыскивает Сабрину.
— Нет, — пришлось согласиться ему. — Не разыскивает.
Рейчел закусила губу и глубоко задумалась. Похоже было, что у нее есть какое-то важное сообщение, но она не решалась его высказать.
— Вы знаете что-то еще. Расскажите же.
Она опустила глаза и стала теребить нитку на джинсах.
— Сабрина рассказала еще кое-что об этой семье, и, вероятно, вам следует это знать.
— Так что же это?
— Она сказала, что… что они… Сабрина уверена, что Вентворфы хотят отнять у нее ребенка.
— Что? — Райли выпрямился так резко, что у него хрустнули суставы. — Что они хотят сделать?
— Сабрина сказала, что его семья хочет отобрать ребенка. Поэтому она убежала. Поэтому она и прячется.
— Сумасшествие какое-то, — взорвался Райли. — Они не могут так поступить. Это же незаконно.
Она пожала плечами.
— У таких людей, как Вентворфы, везде есть связи. Они располагают такими способами добиваться желаемого, какими простые люди никогда не смогут воспользоваться. Вы меня понимаете?
К сожалению, он слишком хорошо понимал, что это такое.
Разве семья Кэролайн Мерили не добилась своего, просто потому, что у них были деньги и связи? Они раз и навсегда отделались от Райли. Не хватало еще, чтобы какой-то потомок индейцев чероки тянул свои грязные лапы к их ненаглядному созданию! Мало того, что у него отняли любимую, так они еще позвонили нескольким своим знакомым в полицейском управлении, что едва не стоило Райли работы. Один только этот случай мог показать ему, что люди, использующие свое положение в обществе отнюдь не в благих целях, — не досужие выдумки.
— Хорошо, можно согласиться с тем, что семьи, подобные Вентворфам, располагают средствами, которыми не располагаем мы. Но это еще не доказывает, что им удастся забрать ребенка. Они, может быть, и не хотят этого делать.
— Но Сабрина, похоже, думает именно так, иначе она не пустилась бы в бега. К тому же она сказала, что за ней следовал какой-то парень, и она боится, что он работает на Вентворфов.
— Мы еще не решили окончательно, что отец ребенка — кто-то из Вентворфов, — возразил Райли.
— А кто еще это может быть? С чего вдруг такая семья могла кинуться разыскивать мою сестру? Она работала официанткой и жила в Талсе, так что вполне могла встретиться с одним из младших Вентворфов.
Хорошо, подумал Райли. Значит, Сабрина вполне могла повстречаться с Майклом или даже с Джеком — до того как он умер. Но все же это не объясняет, почему они так всполошились. Только из-за того, что она ожидала ребенка, который мог оказаться возможным…
— Наследником, — произнес он вслух.
— А?..
— Наследником. Ребенок вашей сестры может оказаться наследником. Особенно если его отец Джек Вентворф. Он старший из них. И, главное, он умер.
Когда до нее наконец дошел смысл сказанного, она застыла с раскрытым ртом, уставившись в пространство.
— Если окажется, что это ребенок Джека, — продолжал Райли, — тогда ваш племянник или племянница унаследует кучу денег. И прочих ценностей, уже много лет переходящих из поколения в поколение.
Она покачала головой, все еще несколько сбитая с толку.
— Я и не задумывалась, что ребенок Сабрины… мой племянник или племянница, — весело уточнила она, — окажется в подобном положении. Вы думаете, именно поэтому Вентворфы хотят найти Сабрину? Потому что они хотят убедиться, что о нем будут как следует заботиться, а вовсе не потому, что хотят отобрать его?
Он пожал плечами.
— Я почти ничего не знаю про Вентворфов, кроме того, о чем писали в газетах. Хотя время от времени вокруг них ходили сплетни, по большому счету ничего серьезного я не слышал. Они не производят впечатления дурных людей. Не думаю, чтобы они собирались разлучить Сабрину с ребенком.
Рейчел молча кивнула, обдумывая услышанное.
— Но в любом случае они захотят, чтобы ребенок знал о своем происхождении. Особенно, если его отцом был Джек, потому что он его не увидит.
У Рейчел на глазах заблестели слезы и потекли по щекам.
— Это так печально. Сабрине придется в одиночку растить ребенка, потому что его отец умер. Бедная Сабрина. Бедный малыш.
О, нет, взмолился Райли. Только не это. Не надо слез.
Если он не мог пройти мимо женщины, попавшей в затруднительную ситуацию, то при виде плачущей женщины он и подавно не мог остаться безучастным. Он встал из-за стола, присел рядом с Рейчел и обнял ее за плечи. Совершенно безобидный жест, только ради того, чтобы успокоить ее и дать выплакаться. Похоже, ей действительно нужно было как следует поплакать. Очевидно, она уже давно испытывала жизненные невзгоды, и теперь, обрадовавшись возможности облегчить душу, порывистым движением прижалась к нему, да так, словно не могла существовать без него. Райли оставалось только не мешать ей и сидеть на своем месте, потому что… черт!
Да потому что он влюбился в нее! Он не понимал, когда и каким образом это произошло, но совершенно точно знал, что напряжение, из-за которого он чувствует себя словно завязанным в узел, — не просто результат банального желания. Такое случалось с ним много раз, но сейчас было что-то еще.
Помимо желания физической близости с Рейчел, он хотел добиться взаимопонимания и на духовном уровне. Обычно он чувствовал беспокойство и неловкость в присутствии плачущих женщин и сейчас, будь на ее месте другая, украдкой поглядывал бы на часы, гадая, скоро ли она успокоится. Но с Рейчел он не задумывался о времени и не испытывал тягостных чувств. Ему нравилось быть рядом с ней. Более того, он был счастлив, что оказался в нужное время в нужном месте и мог помочь ей избавиться от переживаний, счастлив, что она чувствовала себя в его обществе достаточно свободно, открыто выражая свои чувства.
Он достал носовой платок и вложил ей в руку, давая понять, что она может плакать, сколько ей требуется. Он продолжал обнимать ее, поглаживая по руке и нашептывая на ухо слова утешения, которых она, может быть, никогда и не слышала.
