Анна Милтон - Будь ты проклят, Зак Роджерс!
Похоже, я никогда здесь не освоюсь. Мой удел — торчать целыми днями в особняке семьи Роджерс… моей новой семьи, и лаяться с Заком.
Когда начало темнеть, народ стал перебираться в дом. Я сказала «прощай» тишине и спокойствию. Меня чуть не задавили. Было так тесно… я внезапно стала клаустрофобом.
Единственным местом в доме, где еще остался воздух, была кухня. Я направилась туда.
Прислонившись к тумбе, я устало вздохнула и закрыла глаза.
Так дальше не может продолжаться. Либо мне нужно проваливать отсюда, либо…
Распахнув глаза, я резко дернулась с места и пошла в огромную гостиную, где невозможно было протолкнуться.
Плевать на все и на всех. Я буду веселиться. По-настоящему. По-взрослому.
Просканировав толпу, я зацепила взглядом парня, стоящего у бочка и разливающего всем пиво. Отлично. Вот, что мне нужно, чтобы расслабиться и влиться в атмосферу.
Через минуту я остановилась напротив этого парня и взяла красный пластиковый стаканчик. Протянув его парню, я улыбнулась.
— Налей мне. И побольше.
Широкая улыбка озарила лицо рыжеволосого парня, и он взял стаканчик из моей руки.
— Конечно, красавица.
Я выпила содержимое залпом и сморщилась, крепко зажмурив глаза, когда алкоголь слегка обжег мне горло.
— Еще, — сказала я, снова протянув стаканчик к парню.
Он ухмыльнулся и налил мне.
Я проторчала рядом с ним несколько минут, и вскоре разливающий стал удивленно на меня коситься. Еще бы, ведь я накидалась. Господи. Я нарушила одно из своих главных правил жизни — не напиваться.
Я чувствовала себя легко, хорошо, безумно весело и… все равно. Мне стало действительно плевать на то, кто меня окружает, что они думают обо мне, и так далее.
Я просто хотела танцевать.
— Эй! Сделайте погромче! — крикнула я, обращаясь в пустоту.
Ребята, стоящие ко мне ближе всех, стали коситься на меня, а потом какой-то парень из другого конца гостиной поддержал мою просьбу.
Зазвучала новая песня. Вскинув руки, я начала протискиваться в самый центр толпы. Остановившись, я веселым взглядом обвела окружающих меня людей и неторопливо завиляла бедрами и остальными частями тела в такт музыке. Я закрыла глаза, так как так мне было комфортнее двигаться, но знала, что на меня сейчас обращено огромное внимание.
Все равно.
Я растворялась в музыке с каждой секундой все больше и больше. Это было потрясающе. Я чувствовала себя свободной, ничем никому обязанной. Я могла делать все, что пожелаю. И это было чертовски круто.
Когда закончилась песня, я открыла глаза и заметила, что на меня по-прежнему многие пялились.
А так же я заметила на себе еще один взгляд.
Он принадлежал Заку Роджерсу собственной персоны. Этому наглому, ужасному и эгоистичному болвану с самым сексуальным в мире телом.
Зак сидел на большом коричневом диване, и с двух сторон его окружали девушки с идеальными лицами и телами. Уфф. Как банально. Король вечеринок. Главный ублюдок, как сказал Джейсон. Одна его рука лежала на колене пышногрудой блондинки, а вторая обнимала за плечи шатенку, которая что-то шептала ему на ухо и смеялась. Но на его лице не было даже намека на улыбку. Он не слушал эту девушку и вообще казался каким-то отстраненным. Более странным было то, что его взгляд был сконцентрирован исключительно на мне. Зак смотрел на меня изучающе, заинтересованно, а я была пьяна для того, чтобы мыслить разумно и отвернуться от него.
Я сделала все наоборот.
Растянула губы в хищной улыбке и под новую музыку задвигалась в энергичном танце. При этом я не сводила глаз с Зака, который тоже почему-то улыбнулся. Он убрал руку с колена блондинки и провел ею по своим шелковистым волосам. Мне тоже захотелось так сделать ему.
Чья-то рука, обвившая мою талию, заставила меня переключить внимание с Роджерса.
— Эй, малышка, ты так сексуально танцуешь, — раздался совсем рядом с ухом хриплый низкий голос.
Развернувшись, я увидела перед собой высокого черноволосого парня с пошлой улыбкой и горящими глазами, жадно разглядывающими мое декольте. Его рука крепче сжала мою талию, приближая меня к себе. Я выставила руки вперед, пытаясь оттолкнуться. Да кто он такой?
— Убери свои руки, — сказала я, пытаясь сделать свой голос грозным, но это было трудно из-за принятого алкоголя, превращающего меня в кисель.
Парень лишь ухмыльнулся и положил вторую руку мне на ягодицу. Затем сжал ее.
— Отвали, придурок! — прошипела я и треснула его по груди.
Его противный смех заполнил окружающее пространство.
— Ну, киска, зачем же так грубо? — он так и не убрал от меня своих грязных паклей.
Боже. Я почувствовала себя отвратительно. Меня лапал на глазах у всех какой-то левый парень, и я была достаточно трезва для того, чтобы осознать всю паршивость этой ситуации. Но я ничего не могла сделать. Он был сильнее меня.
Я попыталась ударить его в пах, но это лишь развеселило его.
— Обожаю буйных девочек, — сказал он, уткнувшись носом в мои волосы. — Ммм. Ты вкусно пахнешь.
Фу. О боже. Он нюхал меня. Извращенец.
— Давай уединимся? — у него еще хватает смелости предлагать мне подобное?!
— Пошел к черту, осел, — я не оставляла попыток вырваться, но это только бодрило его.
Когда его рука продолжала блуждать по моему телу, мне реально стало страшно.
— Давай, обзывайся. Это круто заводит, малышка.
Мой желудок скрутило в тугой узел, и приступ панической тошноты сковал горло. Я даже задрожала. Слезы подступили к глазам, вот-вот готовясь прорвать оборону и проделать кривые дорожки на щеках.
Все, что было дальше, произошло с молниеносной скоростью.
Кто-то резко схватил меня за локоть и оттащил назад с такой силой, что я оказалась вне «объятий» черноволосого парня. Я не успела ничего понять, как увидела промелькнувшую фигуру. Она застыла перед тем парнем, и сквозь пелену на глазах, которая делала все расплывчатым, я узнала в этой фигуре Зака. Его широкие плечи, его одежду и светлые волосы.
Без лишних слов Роджерс врезал черноволосому.
Один удар.
Парень, лапавший меня, оказался на полу.
Движение вокруг прекратилось. Все замерли и устремили шокированные взгляды на Зака и этого парня.
Изо всех сил я старалась устоять на ногах.
— Зря ты трогал ее, — ровным голосом сказал Зак, глядя на него сверху-вниз.
Черноволосый схватился за место на лице, куда пришелся удар, и отполз назад.
— Какого черта ты творишь, Роджерс? — спросил он недоуменно и зло.
О. Так они были знакомы.
