Неверная - Кира Романовская
Ида осмотрелась вокруг, из цветущей полной жизни оранжереи, помещение превратилось в затхлый склеп, где было будто похоронено её прошлое.
Оранжерея была тем местом, где она могла побыть одна, сама повариться в своих мыслях, послушать себя. Влад сюда не заходил, Димке тоже было запрещено, потому как он постоянно всё ронял и мог тронуть химикаты. В таком тесном браке, какой был у них с Владом, ей иногда не хватало свободного пространства, чего-то личного и принадлежащего только ей. В этом Ида признавалась себе будто украдкой, стыдясь этих мыслей.
Ей было нужно личное пространство, а вот Владу как будто нет, он редко встречался с немногочисленными друзьями без присутствия Иды, не ходил в сауны и бани, тренировался дома, ел тоже. Рабочие неформальные встречи всегда старался перевести в плоскость иного, более приличного формата, с акцентом на то, что на отмечать выгодный контракт нужно с женой, а не с любовницей. Корпоративы всегда были и для второй половинки тоже. Влад в целом теперь казался ей даже даже более образцово-показательным мужем со стороны, чем из себя строил Стас.
Ида вдруг вспомнила один из самых приятных и одновременно не очень совместных воспоминаний в их тогда ещё маленькой семье — у Димы объявили карантин в детском саду, причина — ветрянка. У неё тогда задрожали руки, когда она увидела сообщения в их мамском чате. Ида за полчаса перелопатила всю информацию по ветрянке, которой не болела, для взрослых она была опасней, чем для детей. Особенно детские болезни были опасны для беременных, у Иды была задержка. Её захлестнула паника, ведь Дима мог уже болеть и быть переносчиком без видимых признаков. В середине дня она позвонила Владу и дрожащим голосочком сообщила о карантине.
— Что делать, любимый? Я же не болела! — чуть не плача спрашивала она. — У меня… у меня задержка… я могу быть беременна… мне нельзя болеть…
— Я всё решу, малышка, не переживай. — твердо сказал он и она мигом успокоилась.
Иду он поселил в роскошный спа-отель недалеко от дома, а сам взялся быть с ребенком, без няни. Оказалось, опасения Иды были не беспочвенны — заразный Дима покрылся пятнами через два дня. Ида же после отрицательного теста на беременность и вирус ветрянки, начала готовиться делать прививку от детских болезней, чтобы больше такой нервотрепки не было, а до дня прививки она уделяла время себе по максимуму.
Кроме ухода за собой, женщина, получившая вдруг немного свободы, отчаянно ей напивалась впрок — много гуляла по майскому городу, ходила в музеи и на выставки, даже два раза посетила театр в гордом одиночестве и ничуть не страдала по этому поводу. Она вдруг ясно поняла, что точно знает, чего хочет для своего сына и в отношениях с мужем, а вот для себя, Ида не могла ответить на этот вопрос. Даже сейчас не могла…
Влад же за эти две недели показал себя как вовлеченный отец, на которого можно было положиться в трудные времена, он полностью взял на себя заботы о ребенке, лечил, готовил еду и кормил сына, развлекал, носил на ручках ночами, когда Дима выл от температуры и чесотки по всему телу. Кроме того муж успевал трепетно ухаживать за своей женой в разлуке, отправлял ей цветы в номер, заказывал её любимую еду из их ресторанов, был с ней постоянно на связи, особенно когда у неё поднялась температура от живой вакцины и она пролежала в постели два дня. Он даже поливал её цветы в оранжерее, по её строгим инструкциям, чем заслужил столько плюсиков в карму от неё, что не сосчитать.
Их первая встреча состоялась почти через три недели после начала вынужденного карантина, Влад позвал Иду на светское мероприятие, прислал ей в номер с курьером платье, туфли и даже украшения, сам всё подобрал. Ида собиралась к нему на свидание, как в первый раз, её потряхивало от предвкушения скорой встречи, а улыбка не сходила с её лица, пока она ехала к нему. На светское сборище она опоздала, гости давно разбрелись по своим группам интересов и столам с закусками, но Влада она увидела сразу, как он стоял чуть поодаль от всех у входа, сканируя глазами входящих и выходящих людей, боясь пропустить свою.
Хмурый, уставший мужчина в черном костюме с бабочкой резко стал улыбчивым и счастливым, когда увидел её — свою маленькую Иду, что шла к нему словно по тоннелю, не видя ничего кругом только его в самом конце пути. Она была уверена, что выглядела в этот момент как дурочка сошедшая с ума — с улыбкой до ушей, Ида буквально бежала, чтобы упасть к нему в объятия. Он же широкими шагами пошел к ней навстречу. Они обнялись посреди пустого холла и Ида всплакнула, она так соскучилась и поняла это только сейчас. Без него всё было какое-то ненастоящее, бутафория жизни. Не нужна ей была эта свобода, если не было его…
Она долго не хотела отпускать мужа, прижимаясь к родной груди, и чувствуя как любимые губы целуют её в мягкие волосы. Ида не стала делать сложный макияж и прическу, а просто распустила волосы до пояса, завила несколько локонов, нанесла легкий макияж. Да она бы пошла к нему голая и босиком по стеклам, если бы знала, что он её ждёт. Он ждал тогда, и тоже сильно скучал, в тот вечер они не отходили друг от друга ни на минуту.
— Я хорошо подобрал туфли к платью и обратно? — спросил он, когда они вошли в зал, держась за руки.
— Очень. — тихо сказала она ему на ухо. — Только белья в пакетах не было, так я и не надела ничего. Так ведь и было задумано, да?
Муж резко тормознул их обоих, вперившись в неё затуманенным взглядом, он опустил его на грудь, внимательно изучая наличие лифчика, а потом он просто потащил её к выходу обратно, они пошли на второй этаж и там в свободной комнате старинного особняка, они утолили жажду друг друга не только поцелуями. В тот вечер, он сказал ей, что они больше никогда не будут расставаться, ни на день, ни на ночь. Он нарушил свое обещание через год, и они расстались ещё на три. И всё это время он её ждал, только по-другому, ждал, что она вернутся к нему сломленной и покорной, с покаянием и
