Эйлин Форрест - Самый длинный выходной
Эйлин не хотелось признавать этого, но подобная политика давала свои плоды. Она стала завидовать девочкам, все еще учащимся в школе, девочкам, флиртующим с мальчиками, которые учились в колледжах, ходили на вечеринки, делили квартиры с друзьями. Она стала часами смотреть телевизор вне зависимости от программы — что угодно, лишь бы отвлечь свои мысли. Когда же она все же выходила из дому, то ощущала огромную пропасть между собой и своими бывшими друзьями — она не знала, о чем с ними говорить, никого не интересовало, что у Гей прорезался первый зубик, что она ест с ложки, что она весит 16 фунтов.
Однажды вечером, когда она включила телевизор, чтобы смотреть очередной нудный сериал, ее мать сказала:
— Не включай его, дорогая. Нам с тобой надо кое-что обсудить.
— Да? — безо всякого энтузиазма спросила Эйлин.
— Твое будущее. Ты когда-нибудь думаешь о нем?
Эйлин покачала головой.
— Ну, а мы с твоим отцом думаем. Мы считаем, что тебе следует пойти на вечерние курсы стенографии и машинописи и потом устроиться на работу.
— Но как я могу, с Гей?
— Я могу позаботиться о ней, пока ты будешь на работе. Я преподаю уже 15 лет без перерыва и действительно нуждаюсь в отдыхе. Я могла бы уйти из школы во время рождественских каникул. Ты могла бы платить мне, как будто я няня, — засмеялась она, — хотя, конечно, я не запрошу так много, как обученная няня.
— Скорее, помощница матери, — предположил отец.
— Это несправедливо, — возразила Эйлин.
— Ерунда, — сказала мать.
— Подумай об этом, голубушка. Лично я всецело «за», — сказал отец.
— В любом случае тебе придется начать зарабатывать на жизнь, — заметила мать.
Эйлин подумала над этим предложением. С первого взгляда оно казалось достаточно разумным. Ей надоело сидеть с Гей, а ее матери — нет. Она не может вечно жить дома и, чем скорее станет независимой в финансовом отношении, тем лучше. Это последнее положение убедило ее. Ее родители — замечательные люди, дома никогда не поднимался вопрос о финансовых проблемах.
— Конечно, я не собираюсь бездельничать, если останусь дома. Я буду проводить исследования и писать книгу. Я много лет мечтала об этом, — добавила мать, глядя на Эйлин.
Все это было, по сути дела, слишком хорошо. Но что-то здесь было не так, возможно, сама ситуация. Конечно, Эйлин любила Гей. Были минуты, когда она испытывала к ней страстную нежность — когда Гей улыбалась ей, гладила ее по волосам, засыпала на ее плече, но между всем этим находились периоды скуки. Ей следовало воспринимать заботу о ребенке как огромную, дарованную природой радость, как это воспринимала ее мать, и то, что она не могла так думать, рождало в ней чувство зависти и вины. Стараясь, чтобы ее голос прозвучал с энтузиазмом, Эйлин наконец ответила:
— По-моему, это разумная мысль. Если вы не возражаете, я не против. Конечно, это лишь на время — пока Гей пойдет в детский сад.
— Конечно.
— Помощница матери устраивается на испытательный срок, — сострил отец.
Эйлин слабо улыбнулась. Это прозвучало довольно грубо.
— Можно мне теперь включить телевизор?
Глава 9
Джоэль слепил снеговика, вернее, три снежные фигуры, которых он назвал «три медведя». Эйлин подумала, глядя на них из окна, пока резала мясо, морковь и лук для жаркого, что они очень похожи на скульптуры Генри Мура.
Гей в красной шапочке носилась вокруг фигур, то падала, то поднималась, громко и весело смеясь. До Эйлин доносился лишь смех, ослабленный оконным стеклом, и она видела в дымке румяное, розовое личико.
Если все это называется «семья», и если бы ситуация сложилась по-иному — наверно, было бы чудесно. Откуда у Джоэля такая власть над ее сердцем, когда все остальные молодые люди, с которыми она встречалась за эти три года, оставляли ее равнодушной? Она живо вспомнила один случай, когда Фиона вынудила ее пойти на свидание.
Это было вскоре после того, как она в первый раз устроилась на работу в небольшую организацию, которая ссужала деньги различным предприятиям в Хайлендах. Единственной неприятной вещью в офисе был для Эйлин копировальный аппарат, который забирал почти все ее время. Более того, в офисе, который располагался в старом доме, были покатые столы, и даже когда Эйлин удавалось убедить аппарат работать нормально, он вдруг ни с того ни с сего падал на пол, и Эйлин получала выговор.
И все же это была неплохая работа, и Эйлин очень гордилась, принося зарплату домой, платя часть «помощнице матери» и имея кое-что для себя. На свои деньги она купила Гей нейлоновый спальный мешок мелкие красные и розовые цветочки на ярко-синем фоне — первую вещь, которую она купила дочери на свои деньги. С огромным удовольствием она засунула в него Гей.
Фиона полностью одобрила покупку, а затем сказала:
— Тебе пора проснуться после зимней спячки. Ты должна снова начать встречаться с красивыми парнями. Ведь если тебе один раз не повезло… — Она тактично кашлянула. — Знаешь, Эйлин, я в субботу встречаюсь с бесподобным мальчиком, а у него есть друг, и он специально спросил у меня, нет ли у меня подруги, и я сказала…
— Нет, — быстро ответила Эйлин.
— Бога ради, Эйлин, ребята — это такие же люди, это же не рептилии. Мы просто вместе сходим в кино, а потом выпьем кофе.
— А какой фильм? — подозрительно спросила Эйлин.
— Совершенно классный фильм. Я не запомнила названия, но там какой-то фантастический сюжет, одна девочка из класса смотрела его и говорит, что отличный.
Наконец, Эйлин решилась пойти. Фиона оказалась совершенно права. Все молодые люди не были рептилиями, не были они и возможными кандидатами в любовники или мужья. Пора ей перестать метаться и жить нормальной жизнью, которую она должна посвятить Гей.
Она договорилась встретиться с Фионой и двумя ребятами на улице возле кинотеатра, где шел этот совершенно классный фильм «Доктор Живаго». По дороге туда Эйлин ощутила то знакомое предвкушение чего-то нового, которого она уже, казалось, не испытывала годами. После Джоэля она ни разу не ходила ни с кем на свидания. Она почувствовала себя снова молодой, привлекательной, на этот вечер она забудет о Джоэле и о Гей, которая неизбежно напоминала ей о Джоэле.
Эйлин посмотрела на свое отражение в витрине магазина и увидела юную девушку с гладкими каштановыми волосами, спускающимися на плечи темно-зеленого пальто, длинноногую, обутую в модные туфли, похожую на любую другую девушку, спешащую на свидание.
У кинотеатра Фиона оживленно болтала с двумя юношами. Увидев Эйлин, она весело помахала ей и закричала:
