Шарлотта Лэм - Любовь феминистки
Если бы Зои была честна с собой, она призналась бы, что очень скучала по нему с тех пор, как он уехал. С ним было приятно поболтать, он умел рассмешить ее, что удавалось далеко не каждому. И он… очень привлекателен… Против этого невозможно возразить! Красивое, сильное, мускулистое тело…
Да что там говорить! Он просто великолепен. Эти чувственные глаза…
Хватит! Зои резко оборвала себя и решительно направилась в ванную. Она должна сосредоточиться на завтрашних съемках, а не на Коннеле Хиллиере. Умываясь, она честно обдумывала сцену, которую планировала снимать. Но стоило ей лечь и выключить свет…
Что же он все-таки делает в Лондоне?
Поймав себя на этой мысли, она пришла в ужас. Она должна прекратить думать об этом человеке. Он как будто обосновался в ее внутреннем мире. Необходимо выселить его оттуда.
С этой мыслью она заснула, но во сне видела Коннела Хиллиера.
Утром она пробовала вспомнить эти сны, но безуспешно. Все, что ей удалось сохранить, — это память о Коннеле.
Прекрати! — свирепо оборвала она себя, яростно расчесывая свою рыжую гриву. Не смей о нем думать! — сказала Зои своему отражению.
К пятнице ее настроение окончательно пришло в упадок. Это заметили даже на работе.
— Иди домой, — посоветовал ей Уилл во время ланча. — Отдохни, успокойся. Я справлюсь и без тебя. Похоже, ты дошла до точки.
— О, Уилл, это было бы просто чудесно! — Взглянув на свои рабочие записи, она убедилась, что обе запланированные на сегодня сцены не представят трудностей для такого опытного оператора, как Уилл. — По правде говоря, я чувствую себя ужасно. Совсем вымоталась. Если ты думаешь, что можно обойтись без меня…
— Ну, ты же знаешь, я всегда хотел быть режиссером! Не хочу упускать такой случай! К тому же обе сцены актеры знают наизусть, вместе с ремарками. Не волнуйся, мы справимся!
Зои обняла его.
— Ты настоящий друг! Спасибо, Уилл.
Однако перед тем как покинуть съемочную площадку, она все же поговорила с остальной частью группы и с актерами; никто не возражал против ее отъезда, и десять минут спустя она уже ехала домой.
Был холодный, ясный день, но временами дул порывистый ветер. Канавы по обочинам дороги засыпали красные, рыжие и бурые листья. Ветер срывал их с деревьев, они падали, кружась в холодном воздухе осени. Серые завитки дыма поднимались над крышами коттеджей, едва видных за деревьями.
Такой день жалко проводить в постели, но Зои слишком устала, чтобы делать что-нибудь еще.
Вернувшись домой, она прочитала почту, обнаружила, что на автоответчике сообщений нет, сделала себе чашку чая и два тоста с арахисовым маслом и отправилась наверх, намереваясь съесть все это в кровати. Раздевшись и улегшись под одеяло, она медленно, с удовольствием поела. Потом, зевнув, блаженно вытянулась и через минуту уже спала.
Разбудил ее долгий, громкий звонок.
Дрожа от неожиданности и страха, Зои села в постели. Первое, что она сделала, — это попыталась выключить будильник. Но, взяв часы в руки, она поняла, что звонили в дверь.
На улице было темно. Посмотрев на мягко фосфоресцирующий циферблат наручных часов, Зои с удивлением обнаружила, что уже девять. Она проспала не меньше шести часов! Звонок не умолкал.
Кто бы это мог быть в такое время? Санча?
Встав с кровати, она подошла к окну и выглянула. У входа в дом стоял мужчина — очень высокий — в джинсах и свитере.
Ларри? У нее упало сердце. Он не подавал никаких признаков жизни с того момента, как Коннел вышвырнул его за дверь. Зои начала надеяться, что он никогда больше не появится в ее жизни.
Она открыла окно. Мужчина обернулся и немного отступил назад.
Лунный свет упал на его лицо. Коннел! Знакомые линии щек, носа, рта. Луна посеребрила его черные волосы, ее свет блестел в его темных глазах.
Затаив дыхание, Зои ухватилась за подоконник, чтобы не упасть от внезапно нахлынувшей слабости.
— Ты что там, голая? — спросил насмешливо Коннел, мгновенно приведя ее в чувство.
— Ну, разумеется, нет! — Зои с раздражением отвергла подобное предположение. — Просто я уже легла, как это делают нормальные люди в такое время. А ты откуда здесь взялся так поздно?
— Я только что вернулся из Лондона и приехал проведать тебя. Как ты?
— Было все хорошо, пока ты меня не разбудил!
— Жаль, но я думал, ты не спишь. У тебя внизу горел свет.
— Свет? Я не оставляла внизу свет. Может, это Санча пришла? — Зои отошла было от окна, чтобы проверить это, но Коннел остановил ее.
— Подожди! Не спускайся. Вряд ли это Санча: ее машины здесь нет. Может, это твой приятель? Мы знаем, что он бывает опасен. Кинь мне свой ключ, я сам посмотрю.
Зои поколебалась, но здравый смысл подсказывал ей, что Коннел прав. Она достала из сумочки ключ от входной двери и бросила его вниз, а сама, пока Коннел открывал дверь, поспешно натянула старые джинсы и свитер и прошлась расческой по волосам.
На повороте лестницы, выйдя из спальни, она столкнулась с Коннелом.
— Куда это ты? — спросила Зои.
— Хочу проверить верхние комнаты. На первом этаже никого нет. — Он заглянул ей в глаза. — Ты оделась.
Стараясь не реагировать на явное разочарование, которое слышалось в его тоне, она проговорила:
— Ну и как я теперь узнаю, что в кухне действительно горел свет, когда ты подошел к дому? Я поверила тебе на слово, но сама я пришла домой днем и света не зажигала.
— Вот записка от твоей сестры. Она приходила в шесть, увидела, что ты спишь, и на цыпочках ушла. Теперь позволь мне пройти и проверить, нет ли кого наверху.
Она отступила, прижавшись к стене, чтобы пропустить его, но все равно они коснулись друг друга. Сердце у Зои бешено заколотилось, и жар охватил все тело. Она никогда в своей жизни не реагировала так ни на одного мужчину. Ей стало страшно.
Зои никак не решалась встретиться взглядом с Коннелом и наблюдала за ним сквозь полуопущенные ресницы. Он казался еще выше в черных джинсах и в темно-сером кашемировом свитере, плотно облегавшем мускулистую грудь. Его присутствие подавляло ее, пробуждая в ней целую бурю чувств.
Коннел остановился, будто раздумал подниматься по лестнице, и медленно наклонился к Зои. Так медленно, что она могла бы убежать. Или нет? Его намеренная, дразнящая медлительность приковала ее к месту. Коннел положил руки на стену по обе стороны от ее головы и мягко спросил:
— Скучала без меня?
Зои отчаянно пыталась не дать ему заметить, что задыхается. Она не позволит ему снова бросить ее в омут желания. Она не хочет снова почувствовать страх и беспомощность. Никогда ни один мужчина не обладал такой властью над ее телом, и Коннел Хиллиер не станет исключением.
Она выговорила странно охрипшим голосом:
