Ольга Дашкевич - Нью-Орлеанская дева
— Хочу суши! — капризно сказала Нэнси, отпивая из бокала.
— Съездить? — с готовностью предложил Иван.
— Не надо, по телефону закажи.
Иван прошел за кухонную перегородку и начал листать справочник.
— Ага, нашел… японский ресторан… так… суши… Двести пятнадцать… четыре, три, семь… ага… Алло!..
— Верочка, ты такая хорошенькая, — мурлыкнула Нэнси и взяла сигарету. — Просто куколка в этом платье. А ты отказывалась его покупать! А я говорила! Ты, блин, никогда меня не слушаешь.
— Вы теперь съедете на другую квартиру, да? — я тоже взяла сигарету и закурила, стараясь не смотреть на подругу, чтобы она не поняла по глазам, как мне не хочется оставаться одной.
— Еще чего, — Нэнси фыркнула. — Пусть Иван сначала работу приличную найдет. И вообще. Не бойся, мы тебя не бросим.
Она стряхнула пепел и добавила:
— А Тошку своего ты забудь. Просто забудь, Вера. Вон Жека тебе уже дважды звонил из Москвы. Только позови.
— Не позову. — Я покачала головой и взяла бокал. — И перестань об этом говорить.
— Вера, ты глупая, безответственная особа.
Я пожала плечами.
— Ты мазохистка, Вера! — Нэнси обвиняюще ткнула в меня сигаретой.
— Нэнси, — сказала я. — Ты любишь Ивана?
— Конечно, люблю. Но при чем тут Иван? Иван работает барменом, а не…
— Девчонки, в дверь звонят! — крикнул Иван из кухни. — Откройте, у меня тут курица в духовке…
— Что, уже суши? — Нэнси удивленно приподнялась. — Так быстро? Вот это сервис! Иван, деньги давай!
— Сиди, я сама открою.
Я взяла из сумочки кошелек и пошла к двери.
Нэнси включила телевизор, до меня донесся голос диктора: «В Техасе в связи с угрозой урагана остановлены два ядерных реактора…»
Я открыла дверь.
Антон стоял, прислонившись плечом к косяку, в черных джинсах и черной майке, его очки поблескивали в свете уличного фонаря. Я отшатнулась, выронила кошелек, оступилась. Он поддержал меня за локоть и сразу отпустил, смотрел безо всякой улыбки, молча, и ждал неизвестно чего.
— Тош, — у меня сел голос, горло пересохло. — Это ты?.. Ты приехал… на свадьбу?
У него мгновенно застыло лицо, на глазах превращаясь в маску.
— На свадьбу? Ты вышла замуж?
— Ты что, дурак? — спросила я, раздумывая, что сделать сначала: заплакать или засмеяться. — Как я могла выйти замуж, когда я люблю только тебя?
Его рот был на вкус как горячее молоко с медом, которым меня поили в детстве во время простуд. И дрожал он так же, как я в детском температурном бреду.
— Я люблю тебя, — прошептала я, с трудом отлепившись от него. — Люблю-люблю…
— Я тебя больше, — ответил он тоже шепотом. Его дыхание щекотало мою шею. — Люблю-люблю…
— Верочка! — крикнула Нэнси из гостиной. — Где мои суши?.. Ты что там — целуешься с японцем?
— Почти, — ответила я, прижимаясь щекой к черной майке с иероглифом. — Тош, как ты меня нашел? И ведь ты давно должен был быть в Ираке?..
— Я же отдал тебе свой ключ, — тихо сказал он мне в макушку. — А без него у меня… ни одна дверь не открывается.
КОНЕЦ
