Сьюзен Виггс - Дом у озера
Он мечтал о многом. Но хотел немногого. Чтобы все поскорее закончилось и он снова стал самим собой. Хотел, чтобы прошлое было другим, чтобы рядом был отец, а мать была матерью. У него была американская мечта — жить нормальной, обычной жизнью. Чтобы Джанет поскорее поправилась.
Когда-то ему пришлось пойти на войну, чтобы оплатить образование. Теперь ребятам вроде него фонд предлагал иной вариант. Благодаря американцам с их непредсказуемой щедростью многие мальчишки смогут заплатить за колледж.
И это все стоило Джей Ди всего лишь той жизни, что была у него раньше.
Кейт выключила сотовый и с улыбкой посмотрела на Кэлли, сидевшую рядом на скамейке перед библиотекой Порт-Анджелеса.
— Прошло.
Кэлли улыбнулась в ответ:
— Серьезно?
— Да. Я тут подумала, что было неплохо написать биографию дедушки. Предложила идею своей подруге, редактору одного крупного журнала. Ей понравилось. Она вынесла проект на обсуждение редакционной коллегии, и те дали зеленый свет. Так что, похоже, работа у меня теперь есть. — Кейт переполнял восторг. Как будто выросли вдруг крылья. Да, лето началось неудачно, но судьба повернулась к ней лицом. — А благодарить надо тебя. Это ведь ты мне мысль подсказала.
Кэлли покраснела и отвернулась. Непривыкшая к похвале, она смущалась от любого доброго слова.
— Что ж, идем в библиотеку, — сказала Кейт, решив, что девушку лучше оставить в покое. — Надо посмотреть, какие есть материалы.
Аарона они оставили в детской комнате, где по пятницам делали бумажные самолетики. Прежде чем заняться своими делами, Кейт решила проверить, все ли у него в порядке. Заглянув в комнату, она увидела, что сын всецело поглощен делом, и облегченно вздохнула. А теперь — за компьютер.
Проведя за работой приятные полчаса, Кейт нашла несколько посвященных Уолдену архивных статей и немало фотографий, большую часть которых никогда прежде не видела. Потом, вспомнив о Кэлли, поискала в Интернете материалы по коммуне «Миллениум» и Тимоти Стоуну и уже через несколько минут пришла в ужас от шокирующих описаний того, что там творилось. Все рассказанное Кэлли было правдой, хотя некоторые детали девушка скрыла. Так, например, когда брат Тимоти выбирал для себя жертву, насилие над которой подавалось как обряд достижения совершеннолетия, именно мать готовила дочь к «посвящению», купала ее в ванне и обряжала как невесту.
Нашла Кейт и упоминание о Соне Ивэнс, матери Кэлли. Кэлли сказала, что не виделась с ней больше года. Может быть… Она прошлась по ссылкам и в конце концов вышла на размытую фотографию из архива службы шерифа округа Пирс, штат Вашингтон. На закоренелую преступницу женщина походила мало. Кейт она показалась весьма симпатичной, мягкой и ранимой.
Беспокойство вызвал тот факт, что Соня Ивэнс была арестована за кражу, осуждена и отбывала срок в женской тюрьме городка Пэрди. «Как я рада, — подумала она, — что тебя посадили. Ты не достойна называться матерью».
Отложив бумаги, она отправилась на поиски Кэлли и нашла ее за столом в читальном зале. Девушка перелистывала страницы огромного альбома.
— Что-то интересное?
— Это о «Кейк», моей любимой группе. Я потом верну ее на полку.
— Можешь взять с собой, если хочешь.
— У меня нет библиотечной карточки.
— Не проблема, сейчас выпишем.
Чуть позже, когда они уже выходили — Кэлли с временной карточкой в руке, — девушка поймала взгляд Кейт и смущенно улыбнулась.
— У меня никогда такой не было.
Кейт вдруг захотелось обнять ее, прижать к себе, но она пересилила импульс, сдержалась. Кэлли, похоже, не очень-то нравилось, когда ее обнимали. День выдался солнечный, и дети на лужайке уже испытывали изготовленные из бумаги самолетики. Некоторое время Кейт и Кэлли стояли, наблюдая за попытками Аарона.
— Я почитала про коммуну «Миллениум», — сказала Кейт. — В Интернете. Надеюсь, ты не против. Мне… было интересно.
— А с чего бы мне быть против? Никакого секрета тут нет. Об этом все калифорнийские газеты писали.
— То, что я узнала, ужасно. Если я могу что-то сделать, если ты хочешь поговорить…
— Я уже поговорила… с психологом. Это все чушь. — Кэлли пожала плечами.
Кейт тронула ее за руку:
— Ты не рассказала мне о матери.
— А, ну извините, — горько усмехнулась девушка. — Обычно я первым делом всем сообщаю, что моя мамуля за решеткой.
— Тебе разрешено ее навещать?
— Конечно. Только мне это ни к чему.
— Если хочешь, я могла бы отвезти тебя туда, — предложила Кейт.
— Не хочу.
Кейт убрала руку:
— Извини. Мне действительно очень жаль, что у тебя так случилось. Ты ведь ни в чем не виновата и ничем это не заслужила.
— А почему вы так думаете?
— Потому что ты достойна лучшего. Ты молода и хороша собой. У тебя должна быть лучшая жизнь, чем та, что есть.
Девушка недоверчиво уставилась на нее:
— Господи, вы это серьезно?
— Тебе не нравится, что я хочу для тебя лучшего?
— Это все бесполезно, — пробормотала Кэлли.
— Не могу с тобой согласиться. А если бы я решила, что бесполезно даже пытаться писать статью для большого журнала? — стояла на своем Кейт. — Если бы решила, что мне это не по силам? Ну и сидела бы в коттедже, убеждая себя, что у меня нет никакого будущего. Хотеть чего-то, думать, что ты достоин этого, — что же тут плохого? Итак, чего ты хочешь?
— Другой жизни, — выпалила Кэлли. — Быть другим человеком, а не каким-то прыщавым лузером. — Она потупилась. — Уф, сама не верю, что сказала такое.
Вообще-то Кейт имела в виду несколько иное. Подростки, подумала она, скользнув взглядом по играющим на лужайке детям.
— А вот я не хочу, чтобы ты была другой. Уверена, ты тоже на самом деле этого не хочешь.
— Да, у меня же все в шоколаде.
Кейт сдержалась.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я в твоем возрасте тоже считала себя неудачницей. Пока училась в колледже, встречалась с одним парнем. Думала, что лучше Натана мне просто не найти. Ничего особенного он собой не представлял, но я говорила себе: держись за него, Кейт. Если он тебя бросит, ты уже никого не встретишь. И, конечно, он меня бросил. Он Аарона даже не видел ни разу.
— Вот тварь.
— Я только через несколько лет все поняла. — Перехватив взгляд сына, Кейт помахала рукой — пора уходить — и вдруг поймала себя на том, что не помнит, к какому выводу хотела подвести Кэлли. — Теперь у меня один парень на всю оставшуюся жизнь.
