Шарлотта Лэм - Не лучше ли объясниться?
— Вот это разумно. Она едва ли способна сварить чашку кофе, не то что ухаживать за ребенком, — заметил Джеймс и получил от мисс Ропер очередной осуждающий взгляд.
— Вам нужен отпуск, — сказала она и добавила «сэр» жалящим, как оса, голосом. На столе перед Джеймсом возник отпечатанный список. — Вы просили найти время, когда можно будет взять несколько дней без большого ущерба. Боюсь, расписание на следующий месяц слишком плотное.
— Нет, я передумал. Сейчас я не могу отлучаться.
— В мае можно выкроить неделю. На первой неделе встреч не очень много, а те, что есть, можно перенести.
— Подумаю, — сказал он, не поднимая глаз от страницы.
Но думать не стал. А стоило бы съездить за границу, провести неделю где-нибудь на пляже, поваляться на песке, загорать и не думать о работе. О матери и Пейшенс Кирби тоже. Он уже многие дни пытался забыть о них, но они вертелись в голове, как белые мыши в колесе. Хотя никто не нашел бы в Пейшенс сходства с мышью, белой или серой. Ее рыжие волосы, большие, чарующие губы и озорные карие глаза никак не желали забываться.
— Здравствуй, Джеймс.
Он был так поглощен образом Пейшенс, что голос Фионы застал его врасплох.
— А-а, здравствуй, Фиона, — рассеянно ответил он, но тут же собрался. — Ты неотразима. Какое элегантное платье. Тебе идет черный цвет. Очень драматично. — Выдавал ли голос неискренность его чувств? Он с усилием заставлял себя произносить слова, хотя они были чистой правдой. Фиона действительно выглядела потрясающе, и ей действительно шло черное.
Она улыбнулась, опустив длинные подкрашенные ресницы.
— Спасибо. Как твои дела? Мы давно не встречались.
— Целую вечность, — согласился он. — Но ведь ты сказала, что будешь очень занята, пока отец в отъезде. Когда он возвращается из своей поездки?
— Он вернулся сегодня утром.
— И как поездка? Он развлекся?
Едва заметной ироничной улыбкой она отмела вопрос о развлечениях.
— Это была чисто деловая поездка. Ему удалось встретиться со всеми, кого он хотел увидеть, и мне кажется, что поездка была успешной. Отец считает, что время потрачено не зря. — Фиона прищурилась, рассматривая его. — Ты неважно выглядишь, Джеймс. Что-то случилось?
У него возникло безумное желание сказать правду, выпалить: «Да, я живу как в аду. Теряю самообладание по пустякам и ничего не могу с собой сделать. Не сплю по ночам. Мне надоела работа». Но что, если она задаст очевидные вопросы: «Почему? Что случилось?» Что он скажет тогда?
Он просто пожал плечами и деланно рассмеялся.
— Моя секретарша говорит, что я переутомился и нуждаюсь в отпуске.
Она снова присмотрелась к нему.
— Ты и в самом деле работаешь слишком много, Джеймс. Так ты будешь брать отпуск?
Он помотал головой.
— Разумеется, не в ближайшее время. В моем рабочем дневнике нет ни одной свободной строчки на несколько месяцев вперед.
Фиона кивнула.
— В моем тоже. — Она посмотрела на часы. — Ну, вот мне и пора. Я ужинаю с клиентом. Пока, Джеймс.
— Надо нам поужинать вместе, коль твой отец вернулся, — быстро сказал Джеймс, не дав ей отойти.
Она взглянула на него из-под ресниц, приподняв брови, будто не веря.
— С удовольствием. Позвони мне.
Она что, принимает это просто за формулу вежливости? Джеймс решил добиться определенного ответа немедленно.
— Что, если завтра вечером?
— Завтра? — Она явно колебалась, но все же ответила, подумав: — Вообще-то завтра я свободна.
— Я заеду за тобой в семь. Куда бы ты хотела пойти?
— На твой выбор. — Она снова посмотрела на часы. — Значит, завтра в семь. Извини, мне надо бежать, а то опоздаю.
Джеймс смотрел, как она пересекает комнату и выходит. И он не единственный провожал ее взглядом. Мужчины оборачивались, когда она проходила мимо, смотрели на платиновые волосы, арктически-голубые глаза и фигуру топ-модели в черном облегающем платье. Она пробуждала желания и понимала это; гибкая походка свидетельствовала о том, что она знает себе цену.
Фиона сознательно использовала свои данные, чтобы добиться необходимого, и Джеймс всегда чувствовал, что другие мужчины желают ее. Он помнил слова Чарлза, который завистливо назвал его «везунчиком». Но Чарлз думал, что он спит с Фионой, и очень удивился бы, узнав правду.
Фиона — ледяная богиня, прекрасная, но замороженная. Несгибаемая женщина, способная на равных бороться с мужчинами в мире бизнеса. Ее интересуют только успех и деньги. Вот ее критерии при оценке мужчины. Он должен обладать деньгами и властью, иначе Фиона не заинтересуется и первым красавцем.
Неужели лишь потому, что у него есть и то, и другое, она встречается с ним? — нахмурившись, спрашивал себя Джеймс. Страсти она к нему явно не испытывает. Иначе они легли бы в постель много месяцев назад. Испытывает ли она к нему какие-то глубокие чувства? Или ее холодное сердце любит только деньги и власть?
А что он вообще знает о женщинах? Он не понимает ни одну из них: ни Фиону, ни Пейшенс, ни мать. Мисс Ропер, Энид, даже эта блондиночка, вздрагивающая под его взглядом, — каждая из них для него — полная загадка.
С другой стороны, он и себя-то не понимает. Почему он начал встречаться с Фионой? Он в нее не влюблялся. Просто понравилась ее внешность, самолюбию льстило, что такая привлекательная женщина встречается с ним, приятно было ощущать зависть мужчин, когда он шел с ней под руку. Это позволяло смотреть на всех свысока.
Но головы-то он не терял, так ведь? У Фионы хорошие связи, из нее получится превосходная жена для любого мужчины, стремящегося к успеху. Она знает множество очень влиятельных людей, умеет быть очаровательной, правильно вести себя в обществе, из нее выйдет отличная хозяйка домашних обедов, она даст новый толчок его карьере. Чье же сердце холоднее?
И тем не менее он назначил ей новое свидание, потому что она выглядела равнодушной…
Нет, не так все глупо и не так все просто. Он должен вернуться к нормальной жизни, к прежней жизни.
«Прежней» до чего? Он так заскрежетал зубами, выходя из офиса, что вахтер удивленно поднял глаза.
Джеймс подошел к машине.
— Домой, сэр? — спросил Барни, глядя в зеркальце, как Джеймс садится в машину и захлопывает дверцу.
Джеймс кивнул. Все дело в Пейшенс, думал он. До встречи с ней его жизнь была спокойной, безоблачной, скучной.
Что значит «скучной»? У него была работа, отнимавшая массу времени и сил, он был вхож в хорошее общество, у него были блестящие перспективы на будущее и прекрасная девушка. Чего еще можно пожелать? Да, он должен вернуть эту жизнь.
Он застонал вслух, забыв о Барни. Он понимал, что тонет и хватается за соломинку. Соломинкой была Фиона, но, хватаясь за нее, он знал, что это не спасет. Слишком мало она его интересует, чтобы спасти. С Фионой или без он неминуемо утонет в глубоких, темных водах одиночества.
