Нора Робертс - Ангел Габриеля
Ты выбрала имя? — спросил он, надеясь отвлечь ее.
Я составила списки. Иногда ночью я пытаюсь представить, как будет выглядеть ребенок, пытаюсь... о господи!
Держись! Дыши, ангел! Дыши!
Не могу! Я должна тужиться.
Нет, нет, еще не время. Скоро. — Стоя у изножья постели, он провел по ней рукой. — Дыши, Лора!
Ее сосредоточенность то появлялась, то куда-то исчезала. Если бы она могла посмотреть ему в глаза, чтобы почерпнуть из них силы!
—Я больше не могу!
—И не надо! Я уже вижу головку! — Гейб оглянулся на нее, и в его голосе звучало удивление. — Я ее вижу! Давай, Лора, поднатужься!
Страдая от головокружения, напрягшись от усилия, Лора снова начала тужиться. Она слышала долгий гортанный стон, но не сознавала, что это ее голос. Гейб закричал на нее, и в ответ она машинально снова начала дышать.
—Хорошо, замечательно! — Он едва узнал свой голос и свои руки. И то и другое дрожало. — Головка уже вышла! Малыш очень красивый! Сейчас пойдут плечики!
Она взяла себя в руки, отчаянно стараясь взглянуть на ребенка.
—О господи!
Слезы смешались с потом, и она закрыла рот рукой.
Какой маленький!
И сильный, как бык! Плечикам придется помочь. — Со лба Гейба тек пот. Он обхватил рукой головку ребенка и склонился над ней. — Давай же, Лора, посмотрим на остальное!
Она впилась пальцами в одеяла и уронила голову.
И родила. Сквозь свое прерывистое дыхание она услышала первый крик.
—Мальчик! — У Гейба повлажнели глаза, когда он взял в руки маленькое тельце. — У нас сын!
Лора засмеялась сквозь слезы. Боль и ужас были забыты.
Мальчик! Маленький мальчик!
С громким голосом, десятью пальчиками на ручках и десятью пальчиками на ножках! — Гейб крепко сжал ее руку. — Настоящий ангел!
Их пальцы переплелись над младенцем, и хижина огласилась высокими негодующими воплями новорожденного.
* * *
Лора не могла отдыхать. Гейб уговаривал ее поспать, но она не могла закрыть глаза. Малыш, которому был почти час от роду, был завернут в одеяла и лежал на изгибе ее руки. Он спит, думала она, но не могла не провести пальцем по его лицу.
Такой крохотный! Пять фунтов и семь унций на овощных весах, которые Гейб откуда-то выкопал и тщательно отмыл.
Семнадцать с половиной дюймов и светлый пушок на головке! Она не могла на него насмотреться.
—Он же никуда не исчезнет!
Лора посмотрела на дверь и улыбнулась. От усталости ее кожа сделалась бледной и почти прозрачной.
Но глаза сверкали торжеством.
Я знаю. — Она поманила Гейба рукой. — Я рада, что ты пришел, — сказала она, когда он сел на постель. — Ты, конечно, очень устал, но, пожалуйста, посиди с нами хотя бы минутку!
Это ты устала, ведь всю работу выполнила ты! — пробормотал Гейб, проведя пальцем по щеке младенца.
Неправда, и это первое, что я хочу сказать. Без тебя я бы не справилась.
Конечно справилась бы. Я был просто болельщиком!
Нет! — Лора требовательно сжала его руку. — Ты так же ответствен за его жизнь, как и я. Я помню, ты говорил о твоем имени в свидетельстве о рождении, о том, что ты нам поможешь, но знай, в твоем поступке гораздо больший смысл! Ты помог ему появиться на свет! У меня нет слов, чтобы отблагодарить тебя! И не смотри так! — Она тихо засмеялась и опустила голову на подушки. — Знаю, знаю, ты ненавидишь, когда тебя благодарят, вот я и не делаю этого!
Не делаешь?
Нет. — Она передала ему ребенка. Этот жест говорил больше, гораздо больше, чем слова, за ним последовавшие. — Говорю тебе, сегодня ты получил больше чем жену.
Ребёнок, зажатый между ними, мирно спал.
Гейб не знал, что сказать. Он дотронулся до крошечной ручки и увидел, как она импульсивно согнулась. Как художнику, ему казалось, что он понял весь диапазон красоты.
Я читал о недоношенных детях, — начал он. — Вес у него хороший, и, если верить книге, ребенок, рожденный после тридцати восьми недель, находится в хорошем состоянии, но я хочу вас обоих отвезти в больницу. У тебя хватит сил завтра поехать в Колорадо-Спрингс?
Да. У нас у обоих хватит сил.
Тогда завтра утром отправимся. А сейчас ты хочешь поесть?
Как лошадь!
Он широко улыбнулся, но так и не смог заставить себя отдать ей ребенка.
Тогда, наверное, придется удовольствоваться бифштексом. А он не голоден?
Полагаю, он даст нам знать.
Как когда-то с Лорой, ему не терпелось набросать черты лица младенца.
А имя? Не можем же мы называть его он.
Конечно не можем. — Лора нежно погладила головку малыша. — Может быть, ты хочешь сам выбрать ему имя?
—Я?
—Да, может быть, у тебя есть человек, которого ты любишь, или имя, важное для тебя. Я бы хотела, чтобы имя выбрал ты!
—Майкл, — пробормотал Гейб, глядя на спящего младенца.
Глава 6
Сан-Франциско. Конечно, Лора всегда хотела его увидеть, но никогда не думала, что приедет сюда с двухнедельным сыном и мужем. И она никогда не представляла, что ее отвезут в высокий, изящный дом на берегу залива.
Дом Гейба. И ее дом тоже, подумала она, нервно потирая большим пальцем обручальное кольцо. Глупо нервничать в таком красивом и большом доме. Смешно чувствовать себя маленькой и незащищенной, потому что здесь все дышало богатством и известностью.
Но Лора чувствовала.
Она вошла в выложенный изразцами холл, и ей нестерпимо захотелось снова оказаться в маленькой уютной хижине. В тот день, когда они уезжали из Колорадо, снова начался снегопад, и, хотя мягкий весенний ветерок и набухающие почки деревьев были великолепны, она поймала себя на том, что ей не хватает холодных, суровых гор.
Дом замечателен, — промолвила Лора, посмотрев на плавный изгиб лестницы.
Это дом моей бабушки. — Гейб поставил багаж и оглядел знакомое помещение. Этот дом он всегда ценил за его красоту и пропорциональность. — Она жила в нем после свадьбы. Показать тебе его или сначала отдохнешь?
Лора почти поморщилась. Гейб говорил с ней, словно с гостьей.
Если бы у меня была возможность отдохнуть столько, сколько мне хочется, я бы проспала весь год!
Тогда я провожу тебя наверх. — Гейб знал, что говорит вежливо, очень вежливо, но он нервничал с тех пор, как они сошли с борта самолета. Чем больше они удалялись от Колорадо, тем больше от него отдалялась Лора. Вроде бы ничего конкретного, но чувствовалось что-то не то.
Взяв два чемодана, он поднялся по лестнице. Он привел в дом свою жену и своего сына. И не знал, что им сказать.
—Обычно я спал в этой спальне. — Гейб вошел и поставил чемоданы у подножия большой дубовой кровати. — Если тебе здесь не нравится, можно выбрать другую.
