Марианна Кожевникова - Входи, открыто!
— Конечно! — Ляля показала, где телефон.
Марины еще не было.
— Нету дома моей клиентки, — вздохнула Вера, — можно и чайку попить.
— Значит, не только вы на денек-другой опаздываете, но и клиенты исчезают, — рассмеялась Ляля.
— Значит, так, — согласилась Вера и отправилась мыть руки.
Из ванной она вышла в некотором недоумении. Плавающий в ванночке гусь впечатлял не меньше голубых косичек.
— Может, у вас и другие какие животные или птицы есть? — поинтересовалась она. — Или вы к гусям особое пристрастие питаете?
— Орудие производства. Пишу гусиными перьями, — не растерялась Ляля. Не объяснять же каждому что к чему. Да и не объяснишь.
— Проходите на кухню, — пригласила она.
Они пили чай из старинных чашек, беседовали о ремонте. Вера давала полезные советы, Ляля слушала. Советы были толковыми. Потом Вера попросила разрешения позвонить еще разок. К счастью, Марина оказалась дома. Вера пообещала ей прийти через четверть часа и стала прощаться.
— А может, вы мне и ремонт сделаете? — спросила Ляля. — Пригласите напарницу и сделаете. Одной тут, конечно, не справиться. У меня на душе стало бы спокойнее, если бы вы согласились. Несмотря на опоздание, я сразу поняла, что вы — человек надежный.
— Спасибо на добром слове. Обещать ничего не могу. Там видно будет, — уклончиво отозвалась Вера.
— Если надумаете, позвоните через недельку, хорошо? — попросила Ляля и протянула бумажку с адресом и телефоном. — В Москве телефон найти не так уж сложно. А мне за эту неделю дай Бог подготовиться к ремонту. Дайте-ка мне на секунду листочек.
На листочке с адресом она написала сумму, которую собиралась заплатить за работу.
— Устраивает? — спросила она.
— Вполне, — подтвердила Вера. — Надумаю, позвоню. Только за неделю вы не подготовитесь. Вам, дай Бог, за три управиться.
— Вы меня не знаете, я шустрая. А если не надумаете, то тем более позвоните. Я кого-нибудь другого искать буду.
— Договорились.
Вера надела свои косички, попрощалась и ушла.
Деловитость и необыкновенные косички немногословной Веры произвели на Лялю самое отрадное впечатление. Вот такая ей и нужна. Дельная и с фантазией. Если бы она согласилась, то Ляля вздохнула бы с облегчением, зная, что квартира ее в надежных руках.
Вера шла и усмехалась дорогой. Просила работу? Получай! По деньгам ремонт ее в самом деле устраивал. Но сколько же там мороки! Лучше бы Всеволод Андреевич устроил ее в журнал фотки делать. Деньги не хуже, и работа чистая.
С Мариной они расцеловались, потом тоже попили чайку. О переменах в своей жизни Вера говорить не стала. Да и какие перемены? Нашла очередное временное пристанище, потому что денег по-прежнему ни гроша. Вот тебе и все перемены.
— Турнут, к тебе вернусь, — сказала Вера. — Отдохни пока без меня, а то никакой личной жизни!
Марина засмеялась, но не возразила.
— И ты отдохни, — сказала она.
— Мне пора и поработать, а то отдых у меня больно затянулся.
Вера забрала сумку с вещами, снова расцеловалась с подругой и пообещала звонить.
До редакции по кольцу на троллейбусе она добралась быстро. Дорогой все усмехалась, вспоминая знакомство с Лялей. Получила в охране пропуск и попала в просторный мраморный холл. В углу на кожаном диване уже сидел и дожидался их Саня.
— Поглядите-ка, Вера, на Всеволода Большое Гнездо, — сказал он вместо приветствия, — птички так и вьются.
Вера повела головой и увидела в открытую дверь сидящего на стуле Севу в окружении длинноногих остроносых худышек, они о чем-то наперебой щебетали, а Сева время от времени важно кивал головой.
Она села рядом с Саней на диванчик, спросила про встречу с Иващенко.
— Похоже, что будем работать, — ответил Саня. — В целом сценарий понравился. Обещал позвонить через неделю, сказать, что ему от меня будет нужно.
— Поздравляю, — расцвела улыбкой Вера. — Вы же этого так хотели! Рады небось радешеньки?
— Ну да, ну да, — закивал головой Саня, не решаясь признаться, что уже расхотел. Не навсегда, а на время. Месяца на полтора, два.
Подошел Сева, покивав и помахав на прощание рукой девицам.
— Верунчик, не обессудь, нет у них пока работы для фотографа, — сообщил он с места в карьер.
— На нет и суда нет, — отозвалась Вера. — У них нет работы, а у меня есть!
— Я же сказал, что ты — самостоятельная, — заключил, но как-то даже обиженно Сева. — Меня просто оторопь иногда берет: до чего же я проницателен!
Глава 7
Ляля, затевая ремонт, не могла и предположить, на какое серьезное дело решается и на что себя обрекает. Пока ремонт существовал в ее воображении, все устраивалось необычайно легко и просто: она уезжала за город вместе с Иришкой, а все остальное делалось само собой под присмотром верного Сани. Она так привыкла полагаться на Игрунчика: кто-кто, а старинный друг не подведет, — что и не думала об отказе. Но у Сани оказалась своя, неведомая ей жизнь. Услышав про жильцов, получив от ворот поворот, Ляля и обиделась, и расстроилась, и рассердилась. А когда немного успокоилась, то сообразила: Саня не случайно упомянул про жильцов, он, конечно же, ей намекает, что в его жизни произошли важные перемены. Он намекал еще, приехав в редакцию, не случайно же поминал Купидона и что-то новое, неизведанное. Но она тогда была слишком занята своими проблемами и не поняла, о чем он. Только теперь поняла: Игрунчик влюбился, у его подруги, наверное, есть ребенок, и они живут все вместе. (Женщинам куда легче смириться с обстоятельствами, если они складываются в любовную историю.) Одарив Саню семейной жизнью, Ляля простила его, признав, что в этом случае она, разумеется, не может поселиться у него в доме, а он не может перебраться в Москву. Она даже нервно хихикнула, представив, как заявляется с Иришкой в Посад и выселяет Саню из его комнаты под непередаваемым взглядом сожительницы. Но вообще-то ей было не до смеха. Помощник, на которого она так рассчитывала, растворился в воздухе, зато проблемы встали во весь рост. Проблем было море, одна другой серьезнее — Иринка, гусь, сантехники, закупка материалов и все остальное. Краны у нее давным-давно повсюду текли, а недавно дал трещину унитаз. К оклейке не подступишься без разборки. А разборки, Вера сказала, недели на три, и была права. Одни стеллажи с книгами чего стоили! В общем, представишь себе, и голова заболит! Она и заболела. Сжимая виски маленькими ручками, Ляля сидела, не в силах понять, за что ей браться. Но не в ее натуре было долго расстраиваться. Глаза боятся, руки делают! День был субботний. Миша забрал Иришку. Свободным временем нужно было воспользоваться. За работой и думается легче! Сейчас она быстренько! Ей только взяться!
