Иосиф Гольман - Защитница. Гроздь винограда в теплой ладони
С Воликом разговаривал Олег Всеволодович. С ним общалась Шеметова и Гескин. Даже Валентина Семеновна, набрав жратвы, поехала к страдальцу, надеясь, что природные инстинкты возьмут верх. Однако он, похоже, и жрать перестал.
Теоретически мог бы повлиять отец – все знали, что Волик очень его уважал. Но родители не могли вмешаться в ситуацию, так как только что уплыли в круиз.
Ольга почувствовала неладное, когда в один из визитов Томский начал прятать от нее толстую книжку. Улучив момент, когда небритый и исхудавший Волик вышел в туалет, она вытащила ее из-под покрывала.
Это был самодельно переплетенный сборник интернетовских материалов. Тема одна: как уйти из жизни надежно. Чтобы и не больно, и инвалидом потом не остаться, если суицид не удастся.
Когда Волик пришел, Ольга в бешенстве врезала ему этой книгой. Наверное, непедагогично. И психиатры бы метод не поддержали. Однако эффективно: Волик как будто проснулся. Правда, от своей затеи отказываться не захотел. Так и объяснил: зачем мне жизнь без Маринки?
Выйдя от Томского, Ольга приняла окончательное, хоть и двухэтапное, решение.
Первый – Шеметова идет к Марине и просит вернуться. Не разлюбила же она, в конце концов! Обиделась, конечно, страшно. Но если он что с собой сделает, разве это не будет хуже?
Второй этап включался, если Маринка бы не простила. Тогда ни разу в жизни ни на кого не стучавшая Шеметова собиралась сделать прямой донос психиатрам и упечь Волика в психушку. Пусть потом дуется, обижается. Зато живет.
Второй этап не понадобился.
Услышав про суицид и мгновенно поверив, что это не адвокатские фокусы, Маринка понеслась спасать своего Волика. Может, и не простив еще. Но у Шеметовой гора с плеч упала. Она впервые почувствовала, что значит реально отвечать за чужую жизнь.
У Томских потихоньку наладилось, Волик был безмерно благодарен коллеге за чудесное вмешательство, и они теперь даже обсуждали совместный отпуск. На машине через Финляндию паромом в бывшие ганзейские города. Волик с Мариной и Ольга с Багровым.
Планы были реальные – впереди маячила процессуальная дыра, в которой легко выкраивались целых две недели.
Вот только с потенциальным мужем у Шеметовой была непонятка. Они не ссорились и не ругались. Просто у Ольги сложилось ощущение, что Багров ведет какую-то дополнительную, отдельную от нее жизнь.
Теперь уже Маринка, имевшая печальный опыт, утешала подругу.
– Он же тебя не бросает, – говорила она.
– Не бросает, – соглашалась печальная адвокатесса. – Но и не женится.
– Ты уж сама реши, чего тебе больше надо, – рационально излагала Томская. – Человека рядом или паспортный статус.
– И то, и то, – вздыхала честная Шеметова.
Так что предстоящий совместный отпуск все еще оставался под вопросом. В отличие от предстоящей поездки на Волгу.
Впрочем, все это были дела завтрашние и послезавтрашние. Сейчас же надо было идти к Кочергиной.
Ольга, так и не дождавшись Багрова, сопровождаемая сочувственным взглядом всевидящей Валентины Семеновны, поехала в офис аудиторско-консалтинговой группы Елены Леонидовны.
Попав в приемную, привычно охнула. Человек пять ждали прямо здесь и наверняка столько же гуляли по трем открытым этажам ее фирмы (было еще два закрытых).
Впрочем, сидеть среди страдальцев не пришлось. Секретарь, увидев адвоката, тут же что-то сказала по внутренней связи.
Через пять минут дверь кабинета открылась, оттуда вышел солидный посетитель и сама Елена Леонидовна Кочергина. Она извинилась перед собравшимися, объяснив, что отойдет на четверть часа поужинать. Ни один не ушел, всем было что-то от нее нужно.
Кочергина поманила рукой Ольгу, и они быстро покинули здание. Сели почему-то не в расположенном совсем рядом супердорогом кабаке – где не раз уже встречались раньше, – а в обычном сетевом общепитовском заведении.
«Странно как», – подумала Шеметова, но сама же и разгадала загадку. Сейчас ей сообщат что-то такое, что не должно быть подслушано ни при каких обстоятельствах.
– Оля, я приняла решение, о котором хочу тебе сообщить лично.
– Слушаю вас, Елена Леонидовна, – слегка напряглась адвокатесса.
– Ты когда едешь?
– Завтра. Сегодня билеты подберу.
– О’кей. Так вот, Борис должен выйти из тюрьмы быстро. Мне неважно, как ты это сделаешь. Мне важен результат и скорость его достижения.
Она посмотрела на Шеметову, и Ольгу вдруг пробила жалость. Красивая, умная, богатая женщина – ни семьи, ни детей, ни друзей. А теперь и само дело, ради которого всем перечисленным пожертвовано, тоже может улететь в тартарары.
– У меня есть ощущение, что все будет в порядке, – сказала адвокат.
Она действительно так считала. Даже если не удастся быстро вытащить Бориса, можно попытаться сделать терпимой его жизнь за решеткой. Он же этого больше всего боится. Когда Борис поймет, что все не страшно и жизнь не кончена, то успокоится и откажется от крайних мер – срок-то по-любому не будет огромным.
– Дай-то бог, – ответила Кочергина. И, не стесняясь показаться суеверной, трижды сплюнула через плечо. Потом лаконично добавила: – Ты можешь располагать миллионом долларов.
– Сколько долларов? – не поняла Шеметова.
– Один миллион долларов в твоем распоряжении, – тихо, но четко повторила та. – Понадобится больше – скажешь.
– У вас уже ездил товарищ с круглыми суммами, – так же тихо сказала Ольга. – Думаю, это вообще не нужно.
– Ты и Шамиль – первые и единственные юристы в моей жизни, которым я доверяю полностью, – подвела черту Елена Леонидовна. – Сумеешь справиться бесплатно – хорошо. Сумеешь за деньги – тоже хорошо. Главное, чтоб из-за скупости не проиграли все.
– Я поняла, – сказала Шеметова. – Если деньги понадобятся, я дам знать.
Аудиенция заняла пять минут.
Кочергиной надо было спешить в приемную – каждый посетитель пришел не просто так. Ольге – к Интернету, заказывать билет. И что-то ей подсказывало, что ночевать сегодня она будет в одиночестве.
Взгляд затуманился, пришлось достать платок.
Что ж, иногда слабость проявляют даже самые сильные юристы.
Волжск. Встреча со следователем. Одна, совсем одна
Улетела утром на самолете, оставив на мамино обеспечение своего вислоухого Маркиза.
Багров ночью так и не пришел. Хорошо хоть позвонил. Что-то чистил и ремонтировал в своей съемной квартире. Это, кстати, тоже неприятно напрягало Шеметову. Олег Всеволодович, конечно, никогда не был жмотом. Но зачем платить за квартиру, если есть другая, бесплатная?
Ольга подозревала, что его съемная квартира была из той же оперы, что и отсутствие штампа в паспорте.
