Эмма Дарси - Путешествие с шейхом
Затем его рот накрыл ее губы, сначала нежно, осторожно, еще сдерживая пожар, который она видела и чувствовала и раздувала, но жар его губ, ласка его языка, возбуждающий вкус втянули ее в захватывающее исследование того, что он мог ей дать. Водоворот желаний закружил ее: коснуться, почувствовать, узнать… удовлетворить эту жажду, это обжигающее предвкушение… полностью… до конца.
Поцелуев ей было мало. Поцелуи – всего лишь прелюдия близости, дразнящее обещание, начало изумительного путешествия.
Тарик прижимал ее к двери, она чувствовала, как его плоть ласкает ее в ритме с языком, словно пробующим ее на вкус. Желание мужчины – безусловное, грубое, требующее ответа. Его руки двигались быстро и ловко, срывая с нее блузку и бюстгальтер, стягивая собственную рубашку, освобождая тело, отчаянно стремящееся навстречу другому телу.
Он уже целовал ее груди. Сара откинула назад голову, изогнулась, вкушая новые острые ощущения. Волны удовольствия накатывали на нее, пульсировали в его ладонях, губах. Он дернул вниз ее брюки, стал ласкать живот, бедра…
Сара закрыла глаза, забыла обо всем, отбросила здравый смысл, желая одного: чувствовать. Она понятия не имела, когда и как разделся Тарик. Все ее существо было словно обращено внутрь собственного тела, к голоду, который Тарик умело разжигал.
Только когда он поднял ее на руки и понес, она осознала, что обнажена, что оба они обнажены, и соприкосновение обнаженных тел усилило дивное ощущение близости. Тарик уложил ее на мягкий персидский ковер перед письменным столом, встал на колени, готовый соединиться с ней.
Сара любовалась им, ее тело раскрывалось ему навстречу и дрожало в ожидании. Тарик обхватил ее ягодицы, и она почувствовала, что он входит в нее, и вскрикнула, когда он остановился. Но это была лишь пауза, чтобы разрушить барьер, мешавший им обоим. Легкая боль мелькнула и утонула в наслаждении. Сара обвила Тарика ногами, словно взяла в плен, и окунулась в море блаженства.
Его губы снова властвовали над ее губами, пылко, собственнически, и она сдалась, позволяя ему делать все, что он хочет. Потому что теперь ничто не имело значения, кроме их близости, и он вел ее за собой в неизведанное, поднимая на восхитительную вершину к наивысшему наслаждению.
Тысячи раскаленных иголок словно вонзались в ее тело, наслаждение становилось мучительным, требовало выхода, освобождения… И словно мир взорвался вокруг нее, словно вспыхнула суперновая звезда, и она парила в невероятном свободном падении, качаясь на волнах любви. Ее сердце пело гимн радости, ее мозг пытался и не мог охватить это чудо, ее тело тонуло, тонуло в блаженном покое.
Сара открыла глаза. Тарик смотрел на нее. Его глаза победно сияли.
– Это я могу тебе подарить, – тихо сказал он, охваченный чувствами, которые не мог выразить словами.
Он нежно погладил ее щеку, губы, поцеловал их, поцеловал ее снова опустившиеся веки, затем с долгим вздохом притянул ее к себе, перекатился на спину и прижал к себе ее тело. Его руки ласкали волосы, спину Сары, и она затерялась в нем. Он был ее миром. Кроме него, ничего не существовало. Она дышала в одном ритме с его дыханием, ее сердце билось в унисон с его сердцем. Он столько подарил ей и продолжал дарить! Больше, чем она когда-либо могла вообразить.
– Ты устала?
Его странно напряженный голос пронзил уютную пелену ее блаженства. Он удовлетворил ее желания, но у нее не было опыта, она не знала, удовлетворен ли он. Что, если она не оправдала его ожиданий? Может, увлеченная собственными переживаниями, она разочаровала его? Не чувствует ли он себя обманутым?
– Ты хочешь еще? – спросила она вместо ответа.
Его руки властно обхватили ее, и он тихо рассмеялся.
– Еще, и еще, и еще. Я готов взять все, что ты позволишь мне, Сара. Все до конца.
Она улыбнулась, понимая, что он просто заглядывает в будущее, предчувствует новые наслаждения.
– Я тоже, – согласилась она. – Я тоже хочу еще.
Тарик вздохнул, его тело расслабилось.
– Так тому и быть, – прошептал он, обнимая ее еще крепче. Его глаза сверкнули темными синими молниями. – Ты остаешься со мной по собственной воле, – заявил он, не оставляя ей шанса на отказ.
– Да.
Он освобождал ее, как заложницу, призывал решить, останется ли она с ним не ради отца, не ради Джесси и близнецов, а только ради себя.
– Да.
Высвободившееся наконец желание разгоралось в его глазах, и она с упоением поцеловала его, так же страстно, как он целовал ее, скрепляя поцелуем новый договор.
Она не поняла, что Тарик хотел, чтобы они были только любовниками; не поняла, что у их договора есть границы; не поняла, что слишком многое стоит на их пути и не позволяет ему давать обещания.
Она любила его и чувствовала себя любимой.
И этого было более чем достаточно.
В этот момент.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Все утро Тарик честно пытался сосредоточиться на работе. Надвигающиеся рождественские праздники требовали срочно решить все проблемы, однако персидский ковер перед письменным столом постоянно отвлекал его. Обжигающие воспоминания вчерашнего дня… прошедшей ночи не отпускали его, и он отважно боролся с искушением отбросить обязательства и вернуться к Саре.
Криво усмехнувшись, он прочитал приглашение, прибывшее с последней почтой. Приглашение от графа и графини Марчестер. Мать Сары, несомненно, решила похвастаться победой дочери на официальном ужине в канун Рождества.
Ему было все равно, принимать приглашение или нет, но Рождество есть Рождество, а мать – это мать. Свою мать он, как обычно, обязательно навестит в Рождество. А Сара пусть решает сама.
Я не хочу, чтобы вы решали за меня.
Тарик покачал головой, поражаясь собственной недальновидности. Сара оказалась на удивление самостоятельной и смелой, чтобы желать и добиваться желаемого. Он не ожидал от нее такой страстности, такой чувственности, такой пылкой реакции на его ласки… и не мог не испытывать изумление и восхищение.
Теперь у него была уважительная причина отправиться на поиски Сары: передать ей приглашение матери, сделать то, что ему более всего хотелось, – быть рядом с ней.
– Это письмо для Сары, – сказал Тарик Питеру Ларсену, прилежно просматривающему корреспонденцию. – Я отнесу ей сам.
Питер поднял глаза, озадаченно нахмурился.
– Как она? Мне очень жаль, что я вчера расстроил ее.
– Никаких проблем. На самом деле отлично сработало.
Это туманное заявление и удовлетворенный вид друга вызвали любопытный взгляд Питера.
Тарик предпочел не обратить на него внимания. Его личная жизнь – его личное дело. И чертовски соблазнительное. Решение пришло быстро.
