Влюбляться нам нельзя - Кира Фарди
«Дыши, дыши!» – уговариваю себя.
Дверь открывается. Сашка ставит сумку у порога, осматривается, потом поворачивается ко мне.
– И чего ты истеришь, Дюймовочка?
– Я злюсь! Если бы знала…
– Я тоже не знал, и что, плакать из-за этого? Или боишься меня?
– Нет, но…
– Вот и не парься.
Он пересекает комнату, выглядывает в окно, открывает дверь на балкон, присвистывает.
– А к-как мы будем спать? – решаюсь на главный вопрос.
Макаров оборачивается, смотрит с прищуром, хмыкает:
– Тебе места мало?
– Н-нет.
– Придумаем что-нибудь. Но ты так возмущаешься, что эти двое уже сомневаются в наших отношениях. Неужели не понимаешь: этот выезд – очередная проверка.
– Понимаю, потому и не хотела соглашаться. И зачем ты…
– Тебя, глупышку, пожалел.
– Что?
Сашка скрывается в ванной. Я слышу, как шумит вода, и злюсь. Делить на двоих с врагом унитаз и душ я не планировала. Сердито вытаскиваю вещи, складываю в тумбочку.
Оборачиваюсь на скрип двери: Макаров уже переоделся, выходит в шортах с голым торсом, на ходу напяливая футболку. Я судорожно сглатываю: он очень красив. Вот просто модель для подиума, а не обычный парень. Не хочу, но глазами жадно цепляюсь за треугольник спины с капельками воды, тонкую талию, длинные, накачанные ноги.
Вдруг Сашка поворачивается, заметив мой взгляд, быстро одергивает футболку.
– Ты эксгибиционист, что ли! – воплю я возмущенно от растерянности, плюхаясь перед тумбочкой на колени.
– Сама пялишься, – сердито бурчит он и пинает стул, тот с грохотом едет по полу.
– Вот и не смотри на меня, психованный! – меня просто колотит от напряжения. – Ты спишь на полу, а я на кровати. Пересечешь черту, и ты труп! Понял?
– Умеешь ты отгородиться от людей, Заречная, – хмыкает Макаров.
Проходя мимо кровати, он намеренно задевает мою сумку рукой и сбрасывает ее на пол. Вещи рассыпаются, пакет с нижним бельем вываливается. Я вспыхиваю, кровь волной приливает к голове, пинаю пакет под кровать, но не успеваю убрать ногу.
Сашка у двери оборачивается, его брови удивленно взлетают.
– Ты что делаешь?
– Выпады, – упираюсь руками в колено и покачиваюсь. – И приседания. Раз-два. Раз-два. Нельзя?
– Вот ненормальная!
Он хлопает дверью, я без сил падаю на кровать. Одну ночь! Нам надо провести вместе всего одну ночь. Может, даже спать не придется. В конце концов никто меня не заставляет терпеть произвол, на первом этаже много диванов.
Но если в таком напряжении пройдет вся поездка, завтра приеду домой дохлой мочалкой.
От стука в дверь подпрыгиваю, вытаскиваю из-под кровати пакет с бельем, закидываю его в тумбочку.
– Поль, – кричит Ритка. – Пойдем на пляж, мальчишки уже там.
– А не холодно?
– Мы же не будем купаться. И потом, Влад включил сауну, замерзнем, мигом согреемся. Надевай купальник.
Я подчиняюсь веселому настроению. Мы с Риткой спускаемся по ступенькам к берегу озера. Ухоженный пляж золотится песком, деревянные шезлонги сложены ровными стопками под навесом. В воду ведут деревянные мостки.
– Э-э-э, красота! – раздается сзади крик.
Сашка разбегается и, как был, в шортах, ныряет с головой в воду. Солнечные брызги летят во все стороны, я замираю, невольно любуюсь теплым днем, озером и… Макаровым.
Глава 13
Сзади на меня набрасывается Ритка.
– Поль, Поль, ты чего? – она машет перед глазами ладонью.
Я встряхиваюсь и выхожу из ступора.
– Я? Просто… нравится.
– Что нравится? Поездка или Макаров? Ты т-а-а-а-к смотришь на него!
– Я? Да ни в жизнь!
Бросаю пакет с полотенцем на песок и бегу к шезлонгам. Раскладываю один, устраиваюсь на нем. У воды задувает ветерок, раздеваться не хочется. Так и сижу, не сняв шорты и футболку. Сашка фыркает, брызгается, широкими гребками устремляется к центру озера. Следом плывет Влад.
– Бррр! И как им не холодно? – зябко поводит плечами Ритка. – Загорать не будешь?
– Не-а. Так посижу.
Подружка плюхается на соседний шезлонг. Я наблюдаю за Сашкой, который плывет обратно. И вдруг опять что-то делается с моим зрением. Макаров, как дельфин, то показывается над водой, то исчезает. У берега становится на ноги, отбрасывает мокрые волосы с лица и счастливо смеется, играя ямочками. Капельки воды искрятся на кубиках живота, шорты плотно облепляют загорелые ноги. И когда успел?
И я представляю, как тоже прыгаю в воду. Мы сталкиваемся, выныриваем одновременно. Сашка смотрит на меня долгим взглядом, от которого пересыхает во рту, сбивается дыхание. Вот Макаров легко касается моей щеки, и я тянусь за лаской, как за глотком воздуха. Он понимает все без слов, нежно целует в губы, а потом…
– Поль, что с тобой? – Ритка кричит чуть ли не в ухо.
– Что? – с трудом перевожу на нее взгляд. – Я в порядке. А что?
– Ты превратилась в каменную статую, не отводишь глаз от Макарова.
– Неправда, – от смущения не знаю, куда спрятаться.
– Я до сих пор удивляюсь, ты и он – нонсенс.
– Почему?
– Он же твой враг. Ты ненавидела его до дрожи. Вспомни, как он измывался над Пашкой Гайдиным.
Я вздрагиваю: эта история нет-нет, да всплывает в памяти. И почему я ее сейчас отодвинула на задний план?
* * *
Пашка пришел в нашу школу в десятом классе. Маленький, щуплый, похожий на воробушка, он несмело вошел в класс и смущенно улыбнулся.
– О, у нас появился Гном, – заявил Влад, и все засмеялись.
Это прозвище прицепилось к Гайдину намертво, только и слышно было:
– Гном, иди сюда.
– Гном, принеси это.
– Гном, дай денег на пирожок.
Пашка не мог противостоять толпе насмешников, во главе которой стоял красавец Козловский. Макаров не вмешивался. Ему было фиолетово, чем занимаются одноклассники, лишь бы ему не мешали.
Пашка влюбился в Алису Стрельникову из медкласса. Просто таял на глазах, когда видел ее. Девушку он жутко раздражал, сначала она злилась, швыряла Пашкины подарочки и сувениры в мусорную корзину, а потом начала его использовать. Гайдин превратился в пажа принцессы: носил за нее сумку, делал домашку, занимал очередь в столовой.
– Я хочу чай, – заявляла Алиса. – Горячий и черный. Что-то замерзла.
– Я мигом.
Пашка, отстояв огромную очередь в буфет, приносил ей стакан. Она трогала стекло пальцем и кривилась:
– Я просила холодный и зеленый, а ты что принес?
– Алиса, ты сказала, что замерзла, – терялся Пашка.
– Замени.
И он снова бежал в буфет. Так Алиса развлекалась, а мы наблюдали со стороны, но не вмешивались: каждый по-своему сходит с ума. Нравится Гному, что его унижают, его забота.
Однажды Алиса потребовала кофе. Гайдин тут же исполнил желание любимой, а на обратном пути столкнулся с Макаровым и вылил напиток тому на
