Близнецы - Пенелопа Уорд
Иногда по вечерам я помогала Келли купаться и сушить волосы перед сном. У нее было роскошное тело взрослой девушки, и любой негодяй мог, обманув ее детский ум, воспользоваться им. Неудивительно, что Беттина разрешала работать с Кэлли только женщинам и даже не рассматривала вариант поместить дочь в интернат, где было много мужского персонала.
Беттина сказала, что Кэлли спрашивает обо мне. Это меня это несказанно обрадовало. Значит, ей тоже нравилось быть со мной. Я получала от Кэлли все больше и больше зрительного контакта, улыбок, а иногда она держала меня за руку, когда мы сидели вместе. Это согревало мне сердце.
***
«Готовьте танцевальные туфли, дорогие Близнецы, потому что звезды сулят вам праздник. Вы собираетесь на вечеринку и будете ликовать в ближайшее время. Наслаждайтесь».
Однажды в четверг вечером, всего за несколько дней до Рождества, Беттина попросила меня немного задержаться. К ней должны были прийти друзья на предпраздничный ужин, и она хотела, чтобы Кэлли была под присмотром. Беттина предложила мне доплату, но я сказала, чтобы возьму оплату восхитительными блюдами, которые она готовила большую часть дня, и что я, конечно, не откажусь от них на званом ужине.
Я помогла Кэлли надеть ее клетчатое платье для ужина, и накрыть на стол. Вместе мы положили красно-зеленую скатерть на овальный стол в маленькой столовой, а затем я показала Кэлли порядок сервировки.
Я нервничала из-за того, что не знала точно, кто придет на ужин. Это запросто мог быть Седрик, но спрашивать Беттину было неудобно. Или, может быть, я просто не хотела знать наверняка.
Седрик, скорее всего, не знал, что я здесь работаю. Беттина никогда не упоминала, что ее сын признался, что знает меня. Она никогда не спрашивала меня, была ли я тем человеком, для которого ее сын спрашивал о вакансии.
Я хорошо справлялась, забывая фиаско с Седриком, но, конечно, бывая два раза в неделю в доме его матери, не могла забыть о нем совсем. Не говоря уже о том, что Кэлли была очень похожа на брата.
Я решила, что мне все равно, кто придет на ужин, даже если это будет Седрик с его девушкой — О Боже, надеюсь, этого не случится! — я здесь, потому что Беттина и Кэлли во мне нуждались.
Мы с Кэлли сидели в гостиной и читали, когда в двадцать пять минут восьмого раздался звонок в дверь.
Я нервно проследила за Беттиной, когда она открыла дверь и впустила пару лет шестидесяти, обнимая и целуя их.
— Эллисон, это моя дорогая подруга Мария и ее муж Курт, — представила гостей Беттина.
Я встала с дивана.
— Эллисон — новый терапевт Кэлли. Она собирается присоединиться к нам на ужине сегодня вечером, — улыбнулась Беттина.
— Приятно познакомиться, — сказала я, протягивая им руку, а затем быстро вернулась на свое место рядом с Кэлли на диване.
Беттина провела своих друзей в столовую, а я продолжала задаваться вопросом, кто придет следующим. Стол был накрыт на семерых, оставалось еще двое гостей. Сердце отчаянно застучало в груди, когда я подумала, как неловко себя почувствую, если ими окажутся Седрик и Карин.
Раздался звонок в дверь. Мое сердце подскочило и застряло в горле.
Беттина застучала каблучками, поспешив из столовой к входной двери.
— Я так рада, что у тебя получилось! — воскликнула Беттина.
Я не могла видеть, кто это, потому что гость задержался, вытирая снег с ботинок.
Увидев пожилого мужчину, вошедшего в дверь, которому тоже было лет за шестьдесят или чуть за семьдесят, меня охватило чувство облегчения.
— Эллисон, это мой друг Бруно. Бруно, познакомься с Эллисон, новым терапевтом Кэлли.
Бруно подошел ко мне и удивил, обняв руками мое лицо.
— Привет, милая, Эллисон. Боже мой, был бы я на пятьдесят лет моложе, — он подмигнул.
— Это очень мило. Рада знакомству, — сказала я и снова села.
Взяв бутылку вина, которую нес Бруно, они скрылись в столовой.
— Эллисон, почему бы к вам с Кэлли не присоединиться к нам? — крикнула Беттина.
Мы с Кэлли вошли в столовую под песню «Это Рождество», которая звучала из колонок стереосистемы.
Кэлли пошла прямо за чипсами. Заметив, что она слизывает с них соль и засовывает обратно в чашку, я немедленно остановила ее.
— Эллисон, могу я предложить тебе вина? — спросила Беттина, открывая бутылку.
— О нет, спасибо. Я на работе. Позже выпью содовой.
Гости угощались закусками, стоявшими на шведском столе в углу комнаты.
«Беттина, Кэлли, я, Бруно, Мария, Курт, — мысленно считала я, глядя на столовые приборы, — и еще один. Кто это я пойму лишь, когда он или она придет».
Чтобы отвлечь от чипсов, я набрала для Кэлли закуски и села рядышком с ней.
Беттина вынесла с кухни на стол жаркое с картофелем и морковью, зеленую фасоль по-французски, салат, рисовую запеканку и блюдо из курицы «Феттучини Альфредо».
Я подскочила, когда раздался звонок в дверь.
— Эллисон, не могла бы ты открыть? Это, скорее всего, мой сын, — крикнула Беттина из кухни.
«О Боже!»
Не имея времени подумать и подготовиться, я встала и, глубоко вздохнув, поплелась открывать дверь.
Глава 12
Седрик
Пегги-Роуз Ким была начинающим корреспондентом. Несколько лет назад она окончила факультет журналистики Колумбийского университета и сейчас жила в Бостоне. Отец Пегги-Роуз был генеральным директором на одной из телестанций в Чикаго, которую я консультировал, и в качестве одолжения я согласился встретиться с ней в офисе после работы и посмотреть резюме.
Когда Пегги-Роуз вошла в офис, меня сразу привлек ее экзотический вид, и аромат ванили, исходивший от нее, который был очень сильным. Ее мать была кореянкой, отец европейцем, но в работе она использовала девичью фамилию матери: Ким.
— Привет, Седрик. Приятно наконец познакомиться с тобой. Твоя репутация бежит впереди тебя, — кокетливо сказала она, протягивая свою крохотную ручку.
— Взаимно, Пегги, — ответил я, пожимая ей руку, не совсем понимая, о какой репутации она говорила.
— Я принесла свой демо-диск. В основном это репортажи, которые я делала в университете и во время стажировки в новостной компании Бостона. У меня нет реального опыта в эфире, поэтому я надеюсь на твой совет, чтобы получить свою первую настоящую работу, – она захлопала ресницами.
Я кивнул, глядя на
