Операция «Спасти кота» - Нелли Ускова
– Нас родители ждут, – напомнила Соня, когда они сели в машину, и она явно нервничала. – Плохая идея, мне кажется. Но после твоего букета мама пристала, сказала, никуда не отпустит, если я ей тебя не покажу.
– Фотографию бы прислала.
– Фотки ей оказалось мало, – потупилась Соня. – Думаешь, я не пыталась?!
– Не переживай, если я не понравлюсь твоим родителям и они тебя не отпустят, тогда я тебя похищу, – отшучивался Сеня.
– Я не за тебя боюсь, а за них. Папа у меня с причудами, а мама может показаться строгой, но это она всегда делает вид, натренирована на учениках, чтобы не распоясались.
Соню привела в восторг охапка нераспустившихся пионов на заднем сиденьи:
– Это что, мне?
– Тебе. На будущее.
– Сень, ты прости меня за те пионы, – Соня опустила глаза и тихо заговорила. – Я сама не ожидала, а Руслан уже нарвал в качестве извинения за прямой эфир. И отказаться неудобно и взять их не могла, боялась, что ты будешь ревновать. Руслан и предложил: «Тогда Каринке отдай от Дани».
– Сонь, не оправдывайся! – Сеня покосился в сторону девушки. – Я тебе доверяю.
– Правда?! – с привычным недоверием посмотрела Соня.
– Да, – он усмехнулся. – Ты очень плохо врёшь. Как, кстати, репетиция?
И Соня переключилась на подробности. Рассказывала про группу Руслана, что он среди них самый старший, а клавишник вообще ЕГЭ на следующей неделе будет сдавать, и не хочет играть на свадьбах, поэтому Руслан очень уговаривал Соню. Прямой эфир в инстаграм, как и предполагал Сеня, был идеей Руслана, он хотел, чтобы восхищённые подписчики оценили её пение, и девушка поверила в себя и не боялась. Соня хмыкнула:
– Я всю репетицию сомневалась стоит мне петь или нет. А после прямого эфира решила, что это подстава, собралась уходить. Руслан поклялся, что ничего плохого не замышлял. Умолял чуть ли не на коленях. В общем, я решила попробовать, – закусила она губу. – В эту субботу выступаем, ты не против?
– Хорошо, – равнодушно отозвался Сеня.
Дома у Сони их уже ждали. На кухне был накрыт стол. Родители представились сами. Александр Васильевич – мужчина под пятьдесят с залысинами и пробивающейся сединой в волосах, чуть выпирающее пузо придавало ему солидности и жизнелюбия, у Сони были его тёплый взгляд и лучезарная улыбка. Он радушно улыбнулся Сене, пожал руку, похлопал по плечу. Лариса Павловна – видная женщина, фигуристая, яркая. У Сени возникла ассоциация с Мерлин Монро, несмотря на то, что мать Сони была шатенкой, но красоту женщины он отметить не мог, и Карина будто переняла у матери всё лучшее: фигуру, осанку, форму губ, даже голос. Но всё внимание было приковано к гостю.
– Мы без вас не ужинаем, – улыбнулась мать Сони. – Заждались уже. Пойдёмте есть.
– Мам, дай мне вазу! Цветы поставлю! – разувшись, Соня продемонстрировала букет.
– Сонь, поставь пока в ведро! Потом тебе вазу найду.
– Нет уж! – Соня насупилась. – Я свои цветы в ведро ставить не буду. Сама что-нибудь найду.
И зашагала в комнату за вазой, оставив Сеню одного со своей семьёй, а он, вежливо улыбаясь, поплёлся за всеми на кухню. Карина уже сидела за столом, уткнувшись в смартфон, бросила взгляд на гостя, улыбнулась и предложила место рядом с собой:
– Привет! Садись сюда.
Но Сеня не спешил усаживаться, решил дождаться Соню
– Коньячку?! – не успев занять место во главе стола, тут же приподнял пузатую бутылку Александр Васильевич.
– Я за рулём, – отказался парень.
– Да ты садись! Не стой! – и глава семейства кивнул на стул напротив него, и в этот раз Сеня не отказался – это место было не рядом с Кариной.
– А давайте цветы на кухне поставим?! – с огромной вазой, чуть ли не в половину роста Сони, ввалилась в кухню девушка.
– Сонь! – тут же строго отозвалась её мать. – Куда ты их поставишь?! Стол занят, на пол не нужно. Отнеси их в комнату!
Девушка выглянула из-за букета, оценила обстановку в кухне и, вздохнув, понесла цветы назад. Но вскоре вернулась и плюхнулась на свободное место между Сеней и Кариной. Потянулась к компоту в прозрачном графине, но парень опередил её и решил поухаживать.
– И мне плесни! – попросила Карина, подвигая свой стакан.
Хоть к Сене и было повышенное внимание за столом, но чувствовал себя комфортно, наверное, потому что Соня была рядом, и, может, не специально, но всё же ставила его в неловкое положение. Когда Лариса Павловна обратила внимание, что Сеня наложил себе в тарелку лишь картофель и салат, спросила:
– Арсений, а что ты не положил себе котлеток?
Соня со смехом буркнула под нос:
– Он сородичей не ест.
Но Сеня её хорошо услышал и рассмеялся. Мать девушки чуть нахмурилась, не понимая их веселья, переспросила:
– Что?! Ты тоже не ешь мясо?
– Нет, мам! – хохотала Соня и, покосившись на парня, добавила. – Говорю, ему только покажи котлеты, он все съест.
Сеня бросил на девушку укоризненный взгляд, но её это похоже лишь ещё больше развеселило.
– Как же хорошо, что ты не из этих органических хипстеров! – наливая себе уже третью рюмку коньяка, начал откровенничать Александр Васильевич и кивнул почему-то на Соню. – Всё боялся, что Соня приведёт какого-нибудь зелёного вегана, питающегося праной. Тьфу!
– Ну па-а-ап! – потянула с улыбкой девушка.
Разговор шёл оживлённый. Отец Сони оказался человеком общительным, энергичным и весёлым. Когда Соня потянулась на другой конец стола за корнишонами, её мать неодобрительно отчитала:
– Сонь, куда ты тянешься через весь стол, у тебя что, языка нет?!
– Есть, но руки-то длиннее! – невозмутимо ответила девушка.
Сеня опять прыснул от смеха, Александр Васильевич фыркнул, а Лариса Павловна лишь немного нахмурилась, она, как и предупреждала Соня, производила впечатление строгой учительницы.
После третьей рюмки глава семейства вдруг начал придираться к Карине, которая периодически утыкалась в телефон.
– Карин, а ну, закрой телефон! Сидишь там уже час, не вылезая!
– Сейчас пап, отвечу, и я с вами! – не поднимая глаз на отца, проговорила она.
