Измени мне, любимый! - Иоанна День
Я проснулась от того, что он начал с характерного тревожного «циканья», попеременно — то отрывистого, то сливающегося в виде высокой трели.
Как будто прощупывал почву. Хотел узнать — какое у меня настроение.
В абсолютной тишине раннего, почти летнего, утра — эти пробы звучали призывно и громко.
И я больше не уснула.
Затем пернатый солист начал распеваться. Каждое вокальное колено обязательно повторял по два-три раза.
А потом принялся дурачится, громко так — «чок-чок», «чок-чок» — и хохочет.
Выучила “слова” его песни наизусть и даже попробовала подпевать.
Каждая такая моя попытка, вызывала у дрозда — а это именно он, черный дрозд, живет в парке напротив моей комнаты в любимом отеле — приступ хохота.
Я сначала злилась на него. Обидно.
Но потом бросила все попытки и стала просто наслаждаюсь фантастически переливистыми руладами озабоченной “гнездованием” птахи.
У меня же, наоборот, не осталось в отношении семейной жизни — ни мыслей, ни чувств, ни желаний.
И дома вроде как уже нет — и негде вить гнездо. Да и не с кем.
Стриженого блондина вчера я окончательно расстроила.
Он сначала был вдохновлен, что внезапно подвалила оказия по новой завести песню про мое возвращение домой. И даже предпринял несколько попыток договориться, предусмотрительно начав не с фразы “Лесяпоехалидомой!” — а прям сходу завел разговор по делу, про завирусившееся видео.
— Леся, у меня есть последняя статистика по охватам!
— Олег, я у тебя помощи не просила, но если не жалко поделиться — скинь Тёме.
— Мои ребята уже подключились, мы скоро разберемся — всего пара фраз и вот он уже сидит рядом, задвинув меня в угол за столом.
Вобщем, хватку не растерял. Но со мной номер не пройдет. Плавали, знаем!
— Тебе это зачем? — понимаю, что надо закругляться, потому что Олег взял меня в блокаду и за последние 10 минут ни разу не прервал контакт глазами.
Так дело не пойдет! Он, что — еще на что то надеется?
— Ты — моя жена. И мое дело — решать твои проблемы.
— Мы с тобой разводимся — и свои проблемы я буду решать сама. Даже если ты захочешь сделать наш развод самой большой моей проблемой.
— Алеся, я не дам тебе развод. Никогда. Ты — моя жена. Поехали домой!
— Ты повторяешься, Олег.
— А ты или меня не слышишь, или не придаешь моим словам значение — вижу по тому, как он прищуривается, что Олег злится.
На меня? На себя?
В любом случае, у него есть план. Но пока что-то идет не так.
— А ты мои желания не принимаешь во внимание. Все. Прекращаем встречаться — у нас не получится договориться. Если есть вопросы — к адвокату!
Тот самый взгляд, когда фокуса карих глаз на том, как я сижу, или — как я потянулась, или — куда упал мой локон — и этого фокуса всегда было достаточно, чтобы зажечь меня. Создать вихрь желаний. Сбить мое дыхание. Или напомнить о самом интимном.
НЕ РА-БО-ТА-ЕТ!
Сейчас тот самый взгляд — не работает.
Довольная этим наблюдением, поворачиваюсь и бодро шагаю к выходу.
Такси, удобная кроватка в комнате с видом, спокойный глубокий сон — именно в таком порядке завершился такой длинный и такой странный день.
И вот, теперь — мой личный пернатый Карузо дарит мне нежнейшее начало нового дня.
Подбегаю к окну — и пока еще не отодвинула портьеру загадываю желание.
Потом прикрываю глаза — я должна подготовиться.
Взмах ресницами — да!
Все как я хотела!
Кафедральный собор на месте и благословляет мое утро, а белый парусник ловит кормой набегающую волну и манит меня в неопределенность.
Шшштооошшшш… пора шагнуть в неопределенность!
Хотя на ближайший час у меня конкретные и ясные планы: кофе, сырники, проверить почту. Ну и — Ямпольский. Дело о разводе.
— А ведь день сегодня сложится чудесно, раз еще до завтрака такая встреча — возле выхода на летник стоит и от всей души улыбается мне изящная туристка из Тулы. Та самая, что неожиданно помогла смыться от Борового.
Как, кааааак ее зовут?..
Глава 31
— И сколько времени тебе понадобится, чтобы уладить дела, собраться, настроиться на путешествие? — Марго прикрыла глаза, откинулась на мягкие объемные подушки, которые делают эти кресла соблазнительным устройством для ничегонеделания и получает утренние солнечные ванны.
После завтрака — самое то! Особенно — если не надо спешить, бежать в офис, отвечать спросонья на звонки офигевших в такую рань любимых клиентов и погружаться с раннего утра в прочие заботы бизнес-леди.
Мне — не надо. У меня — третий день “за свой счет”.
Марго, судя по ее образу жизни — тоже не надо.
Да, ту самую даму из Тулы, что путешествует с мужем по балтийскому побережью, зовут Маргарита. Супркги как и я остановились в отеле Ангелины и за завтраком Марго не скупилась на похвалу и хозяйке, и персоналу, а особенно — шеф-повару.
Она сразу предложила мне себя называть просто Марго. И, правда, к чему нам официальные церемонии разводить, тем более, что у наших отношений уже есть история. А с моей стороны еще есть благодарность за помощь в критической ситуации.
— Скажи, Марго, как ты догадалась, что мне нужно было срочно делать ноги? — вспоминаю как рыскал взглядом Бородин, отыскивая меня среди сидящих за столиками посетителей кафе и ловлю флешбэк: снова чувствую как нижняя часть ног захолодела, а это тот самый случай, когда я теряю контроль.
У меня всегда так в минуты опасности — сначала стопы каменеют, затем холод движется вверх и коленки начинают дрожать. Холодный липкий страх.
Так наверное чувствовали себя бандерлоги перед Каа. И мне становится неуютно, опять возвращаются эти ощущения
— Твои глаза… — Марго взяла меня за руку и поглаживает большим пальцем ладошку, успокаивает.
— Что — мои глаза? — переспрашиваю ее шепотом.
— Как у мышки, которая спряталась в уголочке, трясется от страха, потому что она фаталистка и уверена, что кот ее все равно найдет — наклонившись ко мне и так же шепотом Марго терпеливо разъясняет, что не так было тогда с моими глазами.
Она говорит очень-очень серьезно. Представляю такую мышку в уголке и начинаю хохотать. Марго, прыскает, подхватывает и наш хохот на летнике не утихает еще минут десять.
— И как быстро ты придумала этот финт! А как выглядело все натурально: “-Милая, отведи меня в дамскую комнату…” — цитирую и передразниваю интонацию, именно так она
