Мамба, Бентли и любовь - Алиса Северова
Лена вздрогнула и прикусила губу. Похоже, смысл сказанного до нее дошел. Вздохнув, я продолжил уже увереннее:
— Но это еще не повод для паники или обид. Я с такими Аллами давно завязал, меня интересуешь только ты. И если мы хотим быть вместе, тебе придется смириться, что время от времени какая-нибудь роковая красотка будет пытаться строить мне глазки. Но я-то знаю, кто мне по-настоящему дорог и нужен. И уж точно не собираюсь менять свою замечательную девочку и ее чудесную маму на первую встречную пустышку.
Маша оживилась и радостно подхватила:
— Точно, Дим! Ты ведь обещал, что не бросишь нас ни за что и никогда. И мы тебе верим. Да, мам?
Лена слабо улыбнулась и кивнула, сжав мою руку. Похоже, напряжение потихоньку отпускало ее.
— Спасибо, что так честно все объяснил, Дим. Я понимаю, ты ни в чем не виноват. Просто для меня это все так ново и непривычно — твоя популярность у женщин, внимание посторонних. Нужно время, чтобы свыкнуться. Но я постараюсь. Ради тебя и наших отношений.
Я растроганно улыбнулся и поднес ее пальцы к губам.
— Спасибо за понимание, милая. Обещаю, что не дам повода для ревности. Вы с Машей — мои королевы, остальные просто не в счет.
— Это хорошо, — кивнула Лена и вдруг лукаво прищурилась. — Ладно, не будем о грустном. У нас ведь впереди еще куча планов! Маш, как ты смотришь на то, чтобы заехать в автоклуб и погонять на настоящих спортивных картах?
— Ур-р-ра! — только и успела взвизгнуть Маша, чуть не опрокинув стул в порыве восторга. — Картинг — это же так клево, почти как Формула-1! Дим, ты ведь тоже с нами поедешь?
Я усмехнулся, глядя в ее сияющие глаза.
— А как же, зайка! Куда я денусь. Надеюсь, ты не станешь меня обгонять? А то твой старичок будет чувствовать себя ущербным.
Маша звонко рассмеялась и бросилась мне на шею.
— Вот еще! Куда тебе, дедуля, за мной угнаться. Я ж теперь почти профи, сам Шумахер позавидует!
Подмигнув развеселившейся Лене, я подхватил малышку на руки и закружил над землей:
— Ах, так, да? Ну держись тогда, шустрая! Сейчас я тебе покажу, как надо гонять. Спорим, все призы будут мои?
Под веселую перепалку и смех моих девочек мы погрузились в машину и взяли курс на автоклуб. Недавняя встреча с Аллой уже почти стерлась из памяти, оставив лишь легкий неприятный осадок. Но это такие пустяки по сравнению с тем сокровищем, которое у меня теперь было.
23
Пока я стояла в очереди за лимонадом, то и дело бросала взгляды на трек. Там Маша самозабвенно наворачивала круги, то и дело выделывая лихие пируэты и виражи. На душе было тревожно, все-таки скорость — штука опасная. Но страх за дочь понемногу уступал место тихой радости и умиротворению.
Надо же, как здорово все складывается! Маша счастлива, Дима от нее без ума, мы втроем как одна семья. И пусть это только первые шаги, пусть будут еще сложности и недопонимания. Но я хочу верить, что это начало чего-то большого и светлого. Может, именно той самой сказки, о которой мечтает каждая женщина?
Получив, наконец, три запотевших стаканчика с лимонадом, я отошла в сторонку и замерла, погрузившись в свои мысли. Краем глаза заметила, как Маша скрылась за очередным поворотом, и тут рядом со мной вдруг оказался Дима.
Не говоря ни слова, он забрал из моих рук стаканчики, отставил их на ближайший столик, а затем привлек меня к себе за талию и жарко поцеловал, пользуясь краткими мгновениями нашего уединения.
От неожиданности у меня чуть колени не подогнулись. Но приятное головокружение, исходящий от Димы жар и настойчивость его губ быстро погасили первый испуг. Поддавшись порыву, я обвила руками его шею и ответила на поцелуй, позволяя себе ненадолго забыться.
— Я так давно мечтал это сделать, — хрипло выдохнул Дима, на миг оторвавшись от моих губ. — Знал бы ты, каких трудов мне стоило держать себя в руках весь день! Когда ты рядом, голова идет кругом, сил никаких нет терпеть.
— Тише, не при ребенке же, — пролепетала я, чувствуя, как полыхают щеки. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, в низу живота предательски потянуло истомой. — Дим, я…
Но он не дал мне договорить. Снова накрыл мои губы сладким, чувственным, почти невесомым поцелуем. Так целуют любимых, желанных. С дрожью благоговения, с жаром обещания. Этот поцелуй будто говорил: "Подожди, родная. Потерпи еще чуть-чуть. Скоро все случится, у нас все будет. Сейчас главное — наша девочка".
И я растаяла, поверила, отдалась этим бесхитростным ласкам без остатка. На краткий миг перестала существовать реальность со всеми ее сложностями и подводными камнями. Остались только мы — и трепет зарождающейся любви. Хрупкой, неуверенной, но такой желанной.
Очнулась я лишь тогда, когда на горизонте показалась Маша, лихо вписываясь в последний поворот перед финишем. Дима с видимым усилием оторвался от моих губ и, легонько коснувшись напоследок лба, отстранился. Лишь глаза его, потемневшие и пьяные, выдавали с головой бушующие внутри эмоции.
Мы поспешно схватили стаканчики, пытаясь принять непринужденный вид. Но горящие щеки, сбившееся дыхание и лихорадочный блеск в глазах наверняка выдавали нас с потрохами. Хорошо хоть Маша, увлеченная своим триумфом, ничего не заметила.
— Мам, Дим, вы это видели? — завопила она, подлетев к нам и сияя улыбкой до ушей. — Как я финишировала первой, а? Теперь точно гонщицей стану!
Мы с Димой старательно изображали бурный восторг и одобрение, хотя мысли явно были заняты другим. Но это уже совсем иная история…
24
— Мам, Дим, вы это видели? — завопила подлетевшая к нам Маша, сияя улыбкой до ушей. — Как я финишировала первой, а? Теперь точно гонщицей стану!
Мы с Димой старательно изображали бурный восторг, хотя мысли явно были заняты другим. Щеки горели, дыхание никак не желало выравниваться, а в глазах плясали шальные искорки — верные признаки только что случившегося поцелуя.
— Конечно видели, зайка! — с энтузиазмом подтвердила я, протягивая дочке стаканчик с лимонадом. — Летела как на крыльях! Настоящий гонщик, что уж тут скажешь.
— Это точно, — подхватил Дима, лучезарно улыбаясь. Хотя кончики его ушей подозрительно порозовели. — Формула-1 по тебе плачет, Машуль! Первое место в кармане.
Маша самодовольно хмыкнула и присосалась к стаканчику, на ходу стягивая шлем. Ее глаза восторженно сияли, щеки раскраснелись от удовольствия. Сразу видно —
