Порочная преданность - Айви Торн

— Не за что извиняться. — Голос Габриэля, как нож, рассекает воздух между нами. — Это не твоя вина, Белла, и я не хочу, чтобы ты когда-либо думала, что это так.

— Если бы я не согласилась на эту работу или если бы я сказала тебе раньше… — Слова выплескиваются наружу, и я не могу их остановить, чувство вины давит на меня. — А теперь Игорь будет в еще большей ярости, и… — Мой голос ломается, непролитые слезы горят за веками.

— Белла. — На этот раз он встает, пересекает пространство между нами и опускается на пол рядом со мной. Его ноги почти касаются моих, когда он протягивает ко мне руки, его пальцы обхватывают мои ладони. — Я хотел помочь тебе с того момента, как ты столкнулась со мной в коридоре. Я бы хотел помочь тебе, несмотря ни на что. Я недооценил угрозу, которую представлял Игорь, но это моя вина, а не твоя. Как только ты открылась мне той ночью, я понял, что есть риск, и решил его принять. Это не твоя вина.

Он повторяет это снова, твердо, и я смотрю на него слезящимися глазами.

— Хорошо, — шепчу я, хотя и не знаю, верю ли я в это. Я не уверена, как он может. Объективно верно, что если бы я никогда не приняла его предложение о работе, если бы меня никогда не было в его жизни, то это никогда бы не коснулось его и его семьи. Я не знаю, как он может говорить, что это не имеет значения, что он не винит меня, и при этом говорить серьезно. Особенно когда все еще далеко не закончилось.

Его взгляд встречается с моим, и я чувствую, как напряжение снова проносится в воздухе, распространяясь по мне. Мне хочется его, даже просто ощутить его близость, но я чувствую, как на меня наваливается усталость, весь страх и неуверенность последних дней в сочетании с адреналином нашего побега. Но есть одна вещь, которую я точно знаю, что хочу.

— Ты можешь побыть со мной, пока я сплю? — Мягко спрашиваю я, сжимая пальцы на его руке. — Мои таблетки у тебя дома. И…

— Я взял их для тебя. — Габриэль встает, указывая на сумку у двери, которую я раньше не замечала, но теперь узнаю, что это стеганый тканевый чемодан, принадлежащий мне. Красивый голубой принт как-то подбадривает меня, намек на что-то знакомое во всей этой неопределенной местности. — Я привез и некоторые твои вещи. Я всегда планировал приехать за тобой, Белла, — мягко добавляет он. — Я не собирался оставлять тебя там.

Я прикусываю губу и киваю, стараясь показать только благодарность, а не разочарование или томительный страх, пока он расстегивает карман на сумке и достает маленький оранжевый флакон с тразодоном.

— Но, — добавляет он, переведя взгляд на меня, — конечно, я останусь, Белла, если ты все еще хочешь этого.

Меня охватывает облегчение.

— Да, — тихо говорю я, поднимаюсь на ноги и тянусь за бутылкой. — По крайней мере, пока я не засну.

Габриэль опускается на край кровати, когда я исчезаю в маленькой ванной. Я чувствую себя не в своей тарелке и хватаюсь за края узкой раковины, пытаясь сориентироваться. Я никогда раньше не летала на самолете, и это смущает: стоять в обычной, пусть и маленькой ванной комнате, находясь при этом в тысячах футов в воздухе. Роскошь частного самолета не удивляет, просто я никогда не представляла себе такого, и это кажется много, посреди всего этого хаоса. А еще это похоже на то, что я могу зацепиться за странное ощущение, которое не сопровождается целым рядом других чувств.

Я умываюсь и переодеваюсь во что-нибудь для сна, радуясь тому, что избавилась от одежды, которую дал мне Игорь. Я пихаю ее в кучу в углу, мысленно помечая, что не хочу больше никогда ее надевать, и говорю об этом Габриэлю.

Одежда, лежащая на прилавке, моя одежда, свидетельствует о том, насколько Габриэль заботлив, как он знал, что после этого у меня могут снова проявиться все симптомы посттравматического стрессового расстройства, и предвидел это. Здесь есть пара длинных розово-белых полосатых штанов для сна и розовая рубашка с длинными рукавами, мягкие и уютные. Я влезаю в них и сразу же ощущаю комфорт.

Быстро проглотив таблетку, я возвращаюсь в спальню. Габриэль снял ботинки и переоделся в черные пижамные штаны и серую футболку, его волосы слегка вьются от дождя и влажности. Он выглядит моложе, красивее и по мальчишески, несмотря на синяк на лице, и желание расцветает во мне, когда я смотрю на него, мягкого и теплого.

Но я знаю, что лучше.

Даже если бы мы оба хотели сделать это снова, а я больше не уверена, что он хочет, сегодня не время. Не сейчас, когда эмоции так высоки, а мы оба так измотаны, не сейчас, когда так много осталось недосказанным. Но я не могу не хотеть его, глядя на него и вспоминая, каково это, когда его руки скользят по мне, а его рот на моей коже…

— Белла. — Габриэль придвигается, похлопывая по кровати, и я иду к нему, мой пульс учащается, хотя я знаю, что ничего не произойдет. Я забираюсь под одеяло, и он скользит рядом со мной, его тело изгибается вокруг моего, и он кладет руку мне на талию.

— Не думала, что кровать окажется такой удобной, — сонно шепчу я, снотворное уже начало действовать, и Габриэль тихонько хихикает.

— Я миллиардер, Белла. Это частный самолет. Неужели ты думала, что у меня будет надувной матрас в спальне?

Я хихикаю, несмотря на себя, погружаясь в его тепло, прижимаясь к нему, наслаждаясь ощущением того, что он так близко. Это нормально, по крайней мере на эту единственную ночь, когда он обнимает меня без лишних вопросов, без сложностей о том, что это может означать или не означать.

— Я вообще об этом не думала, — признаюсь я. — Я никогда не задавалась вопросом, есть ли он у тебя. И мы бежали, спасая свои жизни, когда ты мне сказал, так что…

— Это справедливо. — Он прижимает мягкий поцелуй к моим волосам, и по позвоночнику пробегает дрожь. — Спи, Белла. Я рядом.

В этот момент страх снова отступает, всего на секунду. И все, о чем я могу думать, это то, что я хочу, чтобы он оставался рядом как можно дольше.

6

ГАБРИЭЛЬ

У меня болит сердце, когда я лежу рядом с Беллой и чувствую,