Окровавленные руки - Аделаида Форрест
Пугаешь меня.
Я была целиком и полностью в ловушке, окруженная им. Это было не то, с чем я могла справиться. Не с ним. Ни с кем.
Мой стон, казалось, подпитывал его, его рука, оторвавшись от моего лица, скользнула вниз по моему телу в медленной, гладкой ласке, которая воспламенила мои нервные окончания. Я думала, что они умерли давным-давно, но они вспыхнули от малейшего прикосновения Маттео, даже когда я боролась за сохранение своего рассудка.
Это был Маттео.
Не незнакомец.
Пока я убеждала себя в том, что я в достаточной безопасности и уйду от всего, что бы ни случилось, Маттео застонал мне в рот. В какой-то момент я поняла, что начала целовать его в ответ. Он отстранился достаточно, чтобы прикусить мою нижнюю губу, и я застонала, хотя возненавидела себя, как только этот звук покинул меня. Его рука скользнула от моей талии к спине, сильнее прижимая меня к своему телу, а затем он скользнул ею вниз и по моей заднице. Мои бедра стыдливо дернулись против него, и он сжал холмик. Затем он поднял меня, подложив одну руку под мою задницу, посадив на консольный стол, который, я не была уверена, выдержит мой вес.
Его губы снова слились с моими, искусные движения его языка по моим, когда он раздвинул мои бедра и вставил свои бедра между ними. Когда он всем телом прижался ко мне, невозможно было не заметить выпуклость в его штанах, когда он прижимался ко мне. Его руки скользнули по обнаженной коже моих бедер, когда он засунул платье вверх по моим ногам и зацепил пальцами пояс моих стрингов. Когда он потянулся, чтобы потянуть его вниз, я отпрянула от него. Моя голова ударилась о стену, но мне было все равно, потому что на его лице отразилось беспокойство. Я оттолкнул его двумя руками у груди.
— Отстань от меня, — запротестовала я, и его руки оставили мои ноги. Выражение его лица было разорвано, когда он смотрел на меня, и я видел, как он пытается понять, как получить то, что он хочет. — Тебе нужно уйти. Сейчас же.
Он отступил ровно настолько, чтобы я могла спрыгнуть со стола и стянуть платье обратно на бедра. — Этого не произойдет.
Он вздохнул, проведя рукой по волосам, прежде чем кивнул. — Ты права.
Слишком рано. Я знала, что мое лицо, должно быть, превратилось в выражение шока.
— Я потерял контроль. Я скучаю по тебе, Ангел, — он в последний раз нежно поцеловал уголок моего рта, прежде чем повернуться и шагнуть к двери. — Увидимся утром.
Он открыл дверь, закрыл ее за собой и ушел. Я поспешила запереть его, вздохнув с облегчением, когда нас что-то разделяло. Моя спина ударилась о дверь, когда я развернулась и задыхалась в миниатюрной панической атаке.
Потому что, что, черт возьми, со мной не так?
Девятая
Айвори
Я медленно просыпаюсь, чувствуя себя такой теплой. Обычно я просыпалась холодной. В течение многих лет я так много ворочалась по ночам, что либо просыпался, задыхаясь от своего одеяла, либо замерзая, а одеяло лежало на полу. На меня давил определенный вес, но скорее комфортный, чем удушающий, когда я запуталась в одеяле.
Удовлетворенный вздох достиг моих ушей, и я все еще была в полусонном состоянии, так что мне пришлось задуматься, не я ли это сделала. Внезапно открыв глаза, я запаниковала и попыталась вырваться из того, что лежало на мне сверху.
В моей кровати.
Когда я определенно ложилась спать одна, после того как заново познакомилась с неким другом на батарейках в ящике моей тумбочки.
— Ангел, ангел, — успокаивал меня Маттео, крепче прижимая меня к себе, пока я боролась. Я на минуту успокоилась, замерев на месте, когда поняла, что мой зад трется о его пах, его очень твердый пах, в моей неспособности выбраться из-под него.
— Тсс, — промурлыкал он, беря меня за подбородок и поворачивая мою голову назад под неудобным углом, чтобы видеть меня. Его губы коснулись моих, мягко и успокаивающе, хотя моя паника возобновилась.
— Что ты делаешь в моей постели? — прошипела я, вырываясь из его хватки и, наконец, выворачиваясь из-под него. Судя по позе, он лежал на животе и закрывал своим телом мой левый бок, его ноги были закинуты на мои обе ноги.
— Я не хочу просыпаться без тебя. — Он пожал плечами, глядя, как я натягиваю одеяло, чтобы прикрыть грудь. К счастью, я не была голой, но майка и шорты, в которых я спал без ничего, не оставляли абсолютно ничего для воображения.
— Значит, ты вломился в мой дом и забрался ко мне в постель, пока я спала?!
Он ухмыльнулся мне, гребаному ублюдку. — Ну, я не мог забраться, пока ты не спала, не так ли?
— Ты… я, — я споткнулась, не находя слов. На его лице не было угрызений совести, абсолютно ничего, что указывало бы на то, что он чувствовал себя виноватым за то, что вторгся в мою личную жизнь и сделал бог знает что с моим телом, пока я спала. — Ты не имел права.
— У меня есть полное право, — сказал он, шокировав меня так сильно, что у меня захлопнулся рот. — Ты моя. Ты должна привыкнуть проводить ночи вместе, Ангел. Мой взгляд скользнул вниз к его груди, когда я впервые поняла, что он без рубашки, как только моя паника немного утихла. Как бы он меня ни пугал, как бы я ни хотела причинить ему боль за то, что он осквернил мою постель, я не боялась Маттео. У меня не было никакого страха, что он может причинить мне физическую боль, как бы глупо это ни было. Он всегда заставлял меня чувствовать себя в безопасности, как будто его объятия были единственным местом в мире, где ничто не могло причинить мне вреда.
Мои глаза не знали, где остановиться, когда они метались вокруг. Его плечи были широкими, с бицепсами, которые, должно быть, были толщиной с мое бедро. Его грудные мышцы были идеально сформированы, и даже в сидячем положении мускулы невероятно очерченных восьми кубиков выделялись и соблазняли меня лизать каждый гребень. Мое внимание привлекла татуировка на его груди, цитата, которую я узнала из Аристотеля, говорящая о ночи, следующей за дневным светом. Когда мои глаза снова метнулись к его лицу, я поняла, что он не пропустил мою реакцию, увидев его. Он встал с кровати, обнажая толстые бедра, покрытые мускулами. Только пара
