Исцелю тебя любовью (СИ) - Бигси Анна
— То есть обследование прошло нормально? — уточняю на всякий случай, пытаясь докопаться до сути. Не может же обыкновенная ревность так менять человека?
— Ты знаешь, я очень доволен, — с готовностью делится он. — Положительная динамика есть. Скажу больше, я почти уверен, что при должном рвении парень встанет.
В груди аж замирает от обилия эмоций. Вдохнуть тяжело, но в то же время дышится гораздо легче.
— Ты серьезно? — чуть не плача, спрашиваю. Неужели свет в конце туннеля? Я и не думала, что он так близко.
— Конечно, — подбадривает Алексей. — Не завтра и даже не через неделю, но сможет. Я в него верю.
Я тоже верю и ни секундочки не сомневаюсь. Сашка молодец, со всем справится.
— Какие же отличные новости, — вытираю соленые дорожки, все же прорвавшиеся на щеки. — А ты ему сказал?
— Я попытался, но Саша не стал меня слушать.
С чего бы вдруг?
— Странно.
— Да, кстати. — Алексей переводит тему, сбивая меня с мысли. — Давай еще пару недель такого ударного режима, и я хочу видеть вас в Москве.
— В смысле? — не до конца понимаю, что имеет в виду.
— В прямом, Свет, — хмыкает он. — Соберетесь и приедете ко мне в клинику.
— Зачем?
— Ну что ты как маленькая? — смеется добродушно, а у меня внутри все трясется. — У меня и препараты другие, и контроль, и физио.
— Ты сейчас серьезно? — не верю, что такое возможно.
Вот так просто и в Москву? В один из лучших медицинских центров? Это же большая удача. Господи, это же совсем другой уровень. Там Сашку быстро поставят на ноги. Главное, не терять прогресс.
— Более чем. Заканчивай курс, и, как будете готовы, мне позвони, я устрою.
— Спасибо, Леш. Это же очень круто! — рассыпаюсь в благодарностях, забыв обо всем. Все мысли о том, как донесу эту новость до Саши.
— Ну конечно, круто, — хмыкает Алексей. — Я и сам, знаешь ли, не пальцем деланный.
— Ты просто мега-крутыш!
— Еще-еще, хвали меня качественнее, — стебется он, а я и сама не замечаю, как начинаю хохотать. Терапия хорошими новостями однозначно идет мне на пользу. Надеюсь, и Орлова взбодрит.
— Ой, все, — отмахиваюсь. — Давай, до связи.
— Держи меня в курсе.
— Хорошо.
Улыбаюсь, как дурочка, и крепко сжимаю в руке телефон. Как же хорошо все складывается. Теперь все обязательно получится. Мы справимся.
Подскакиваю с кровати и иду к Саше, чтобы поделиться новостями. Но сначала захожу в ванную и привожу себя в порядок, а то смотреть страшно.
— Можно? — негромко стучу и заглядываю в комнату
— Проходи. — Саша мажет по мне хмурым взглядом и сосредотачивается на каком-то идиотском ток-шоу. Нашел время.
Сажусь на стул и нервно ерзаю от нетерпения.
— Что-то случилось? — Саша нехотя поворачивает голову.
— Я разговаривала с Лешей, — расплываюсь в счастливой улыбке.
— И что он тебе сказал? — криво усмехается, а мне становится не по себе. Какое-то тревожное предчувствие зарождается в глубине души.
— Он сказал, что все хорошо, — осторожно начинаю и внимательно слежу за реакцией Орлова. — Что ты сможешь ходить, но для этого нужно много работать...
— И ты поверила? — Его взгляд тяжелеет а голос звучит очень глухо.
— Конечно, поверила. Саш, да что с тобой?
— Все нормально. — Он быстро берет себя в руки и отворачивается к телевизору. — Оставь меня, пожалуйста одного.
— Саш, нам надо заниматься, — напоминаю и пытаюсь развернуть его к себе, но он не поддается.
— Свет, я тебя прошу, уйди, — перехватывает мое запястье и смотрит в глаза.
— Хорошо, — сдаюсь и отступаю. — Позже поговорим.
Выхожу из комнаты и прижимаюсь спиной к двери. Ничего не понимаю. Все же было нормально. А теперь Саша совсем не идет на контакт. Какая муха его укусила? Надо обязательно добиться от него правды, но не сегодня. Пока можно попробовать поговорить с Ириной Борисовной. Она же была здесь, когда они вернулись, может, заметила что-то? Но станет ли делиться со мной? Вот и узнаем. Отталкиваюсь от двери и иду на кухню, где Ирина Борисовна готовит ужин.
Глава 23
Александр
Каждый день я собираюсь рассказать Ветке про то, что услышал в больнице и не могу. В последний момент передумываю. Язык словно распухает во рту и прилипает к небу. Она имеет право все знать, нельзя скрывать, но я опять молчу. Ненавижу себя за очередную слабость, но решиться не получается. Боюсь, что Ветка уйдет. А что я без нее? Я не смогу. Малодушно отмалчиваясь, отвоевываю себе хоть немного времени.
Воспоминания тяжким грузом давят на плечи. Когда-то у меня было все, чего только можно хотеть: работа, о которой мечтал, женщина, которую любил. А сейчас — только это кресло и жалось к себе. Увидев лучшую сторону этой жизни, сложно приспособиться быть на дне.
Вновь появляются упаднические мысли, хоть я и пытаюсь с ними бороться. Отгоняю прочь, но не всегда получается. Еще недавно появилась надежда, но и она безвозвратно потеряна. Столько любимых людей из-за меня страдает. Мать вынуждена была оставить любимую работу и сидеть рядом, как привязанная... Света ежедневно возится со мной, как с ребенком... За что ей это? Она не заслуживает такой жизни.
К осознанию собственной ничтожности добавляется еще и горькое чувство вины и стыда. Это болото отчаяния, и оно затягивает меня. Надо сопротивляться, иначе будет только хуже. Я сам загнал себя в угол, запутался и никак не могу найти выход. Вроде так просто: поговорить с Веткой, все рассказать и попросить помощи... Но как перешагнуть через гордость, как подобрать нужные слова? Это сложно. Невероятно сложно, но я должен заставить себя сделать этот шаг. По-другому не получится.
— Саш, ну, что происходит? — который раз за неделю спрашивает Света, а я лишь вздыхаю.
Сейчас самое время ответить честно, но опять не получается. Я не знаю даже, с чего начать. Как объяснить, что меня гложет? Она так рада нашим успехам. Как разрушить ее надежды?
— Я не понимаю. — Ветка отпускает меня и садится на кровать, растирая уставшие пальцы. — Ты мне совсем не помогаешь.
— Все в порядке, — выдавливаю из себя и отвожу взгляд, как будто она умеет читать мысли. — Я, как и обещал, выполняю все, о чем ты просишь.
— Нет, не в порядке, — качает она головой. — Ты будто перегорел внутри и сдался. А все попытки поговорить разбиваются о глухую стену твоего молчания.
— Ты преувеличиваешь...
— Саш, ты закрылся от меня. Но я же вижу, что что-то случилось, — накрывает мою руку своей и несильно сжимает. — Поговори со мной.
Несколько секунд смотрю в ее глаза и даже почти получается сформулировать пару предложений, но тщетно. Я не могу это объяснить. Панический страх сковывает горло и расползается по всему организму. Как будто, если я скажу Свете хоть слово, она мгновенно исчезнет. Этот бред только в моей голове, но он такой явственный, что не верить не получается.
— Ничего не случилось, — цежу сквозь зубы и смотрю прямо перед собой. — Просто я устал, больше не могу.
— Что значит «не могу»? — возмущается Ветка. — У нас все по минутам расписано. Саш, ты чего? Через неделю в Москву ехать...
Такая искренняя и настоящая, а я моральный урод, пользуюсь ее добротой. Пора все это заканчивать. Иначе я задохнусь от презрения к себе.
— Я не поеду, — решительно перебиваю ее, но договорить дальше не хватает духу. Сжимаю кулаки так, что белеют костяшки.
— Как это «не поеду»? — недоуменно выдыхает Ветка. — Ты с ума сошел?
— Свет, все, хватит, оставь меня в покое, пожалуйста! — инстинктивно огрызаюсь. Мне больно, и я невольно выплескиваю эти эмоции на самого дорогого человека.
Она лишь поджимает губу, расстроенно качает головой и выходит из комнаты. Откидываюсь на подушку и прикрываю глаза. Как-то все по-идиотски вышло. Надо догнать и поговорить нормально. Так будет честно. Вечером, когда мама уснет, я схожу к ней и все объясню. Хватит прятаться.
Сижу в кресле и смотрю в окно, настраиваясь на предстоящий разговор, и считаю минуты. В коридоре слышатся шаги. Перед тем как пойти спать, мама, как и всегда, заглядывает ко мне.
