Забирай Ее Себе - Виолетта Иванова
«Меня не трогают и слава богу», подумала Ольга, продолжая работу и не оборачиваясь, чтобы посмотреть, что происходит. Из-за громкой музыки в наушниках она также не слышала разговоров. Неожиданно перед ней на столе появилась мужская рука, которая хлопала по документам, привлекая ее внимание. Она оторвалась от монитора и увидела, что возле ее стола стоит Виктор и что-то говорит ей.
— Простите, не услышала, — сказала Ольга, снимая наушники. — Если не трудно, повторите еще раз.
И она посмотрела прямо в глаза Виктора. От ее взгляда он стушевался и через некоторое время отвел взгляд.
— Я говорю, что рад тебя видеть, — сказал Виктор.
— Так, вроде, уже здоровались сегодня?
— Решил поздороваться еще раз.
Ольга пожала плечами.
— Ты чем сейчас занимаешься? — спросил Виктор
— Работу работаю, — ответила Ольга, разглядывая его лицо и не понимая, что ему от нее надо. На ее слова он только хмыкнул. — Разрешите продолжать, Виктор Геннадьевич? Перевод сам себя не сделает, сроки не ждут. Сами потом ругать будете.
Он ничего не ответил, развернулся и вышел. Следом за ним поспешила Наденька с каким-то бумагами в руках.
Когда они вышли, Светлана напустилась на Ольгу:
— Ты что, знакома с Виктором Геннадьевичем?
— Знакома, с детства.
Она снова что-то попыталась у нее спросить, но она надела наушники и вернулась к работе. Через пару минут вернулась Наденька с каким-то недовольным выражением лица и покосилась на Ольгу. Наденька несколько раз что-то пыталась у Ольги, но она сделала вид, что ничего не слышит.
***
Виктор вернулся в свой кабинет раздраженным. Снова Ольга игнорировала его, даже не заметила его, когда он вошел. Он смотрел на нее и не понимал, куда делась та девочка, которая постоянно ходила за ним, не давая прохода. В ее глазах он видел только удивление и не больше. Зато эта Наденька готова была вцепиться в него своими наманикюренными пальчиками крепко и надолго. Она догнала его в коридоре и передала исполненные документы, при этом дышала так часто и активно, что ее грудь чуть ли не выскакивала из разреза кофточки. Он молча выслушал ее щебет, забрал папку и пошел дальше. Он слышал, как она топнула от негодования ножкой и что-то проговорила себе под нос.
Не хватало еще одной Сони, думал Виктор, поднимаясь к себе. Надо запросить личное дело этой Наденьки и отзывы о ее работе. Через полчаса он изучал ее личное дело. Ничего, вернее никого, кто-бы помешал ее уволить.
Виктор изучил перевод, сделанный Наденькой, который оказался трудно читаемый, с грамматическими ошибками. Он специально взял фрагмент текста и запустил его через компьютерный переводчик, который выдал совсем другой текст. С этими документами он зашел к Сергею Петровичу и положил на стол:
— Интересно, кто ее взял на работу? И как мы еще не загремели под суд с ее переводами.
Сергей Петрович усмехнулся, прочитал документы.
— А это протеже Сергея Васильевича. Так после нее постоянно кто-то переделывал. Сейчас увольнять будешь или еще дашь шанс?
— Еще пару документов, чтобы уволить законно. А эти, — он показал Кораблеву, — дам Ольге, пусть исправляет.
— Да она и так загружена выше всех. Отдай Илье, у него пока не так много документов.
***
Наденька не оставляла попыток завоевать внимание. Ольга с интересом наблюдала за ее боевыми действиями. Наденьке были поручены еще два документа на перевод с французского и румынского, которые после нее снова переделывали Илья и Светлана.
Виктор каждый день заходил к ним в кабинет, останавливался возле ее стола и наблюдал за работой отдела. Рядом с ним постоянно крутился их начальник Сергей Васильевич, который больше всего расхваливал Наденьку, как самого грамотного специалиста. Она при этом всегда скромно опускала глаза и накручивала на палец локон. С каждым днем юбки, надеваемые ею на работу, становились все короче и короче.
Через неделю Виктор собрал сотрудников отдела и Сергея Васильевича в своем кабинете. Пригласил Кораблева, который с интересом наблюдал за происходящим.
— Ставлю вас в известность, что с завтрашнего дня Надежда Комарова уволена.
— За что? — почти закричала девушка.
— За низкий профессиональный уровень и многочисленные ошибки.
— Позвольте, — вступился Сергей Васильевич, — Надежда наш лучший переводчик!
— Сергей Викторович, у Вас какой язык? — спросил Виктор.
— Немецкий.
— Вы читали, что напереводила Надежда?
— Да!
— Так вот. Вот ее перевод, а вот переводы, которые после нее делали Илья и Светлана. И красным я еще исправлял ее орфографические ошибки. Такую работу можно расценить, как диверсию. Еще я проверил ее прежние переводы. Продолжать?
— Но к ней никогда претензий не было! И Наденька очень помогала на переговорах, — не унимался Сергей Васильевич.
— За последний год в каких переговорах она принимала участие и назовите договоры, которые были подписаны с ее участием. Не помните? Вот и я не нашел. И кстати, Сергей Васильевич, я тоже попрошу Вас написать заявление. С завтрашнего дня.
Кораблев с интересом наблюдал за лицами Сергея Васильевича и Наденьки. Он давно хотел их уволить, а сейчас получал удовольствие от их злости.
Когда все поднялись и пошли к выходу, Виктор сказал:
— Ольга Аркадьевна, прошу остаться.
Когда закрылась дверь, Виктор подошел к ней и остановился на расстоянии вытянутой руки. Его снова окутал флер земляники, он задышал чаще, стараясь насытиться ее запахом.
— Виктор Геннадьевич, так и будете дышать или я узнаю, зачем Вы меня оставили? — с улыбкой спросила Ольга. Только после ее слов он немного пришел в себя.
— Оль, я предлагаю возглавить тебе отдел переводов. Я знаю, ты отличный специалист и у тебя несколько языков.
— Виктор Геннадьевич…, — начала было Ольга, но Виктор ее перебил.
— Давай просто Виктор. Мы же знакомы с детства. И я хочу попросить у тебя прощения. Извини меня, если сможешь.
Он смотрел в ее глаза, искал в них свое прощение.
— Виктор, я давно простила тебя и я прошу у тебя прощения за то, что преследовала тебя, сама была не права. Предлагаю просто отпустить эту ситуацию, забыть и жить дальше. После окончания учебы я уволюсь и мы больше не будем встречаться. А пока я дала слово Сергею Петровичу, доработаю.
Виктор смотрел на девушку и не находил слов. Он не узнавал ее. Перед ним была уже не та мелкая влюбленная в него девочка с горящими и восторженными глазами, а уверенная в себе, знающая себе цену красивая до
