Давай разведёмся (СИ) - Крамор Марика

Мне нужна помощь. Крохотная. Совсем мизерная. Так нужна…

Пожалуйста, хоть что-то. Ну хоть что-нибудь…

— Да черт же тебя… — вдруг тихонько ругается Марат, очень плавно снижая скорость и перестраиваясь в крайний ряд.

Я молчаливо жду, пока муж остановит машину и выберется из салона.

— Колесо проколол, — выносит вердикт после тщательного осмотра, а моя душа воспаряет. — Ты сильно торопишься?

— Да не особо, — пожимаю плечами.

— Задержаться придётся, — Марат хмурый, как небо в дождливую погоду, а у меня в душе лучики солнышка и надежды светят. Господи! Спасибо!!! О такой удаче я и мечтать не могла!

Стою чуть в стороне, радуюсь, что он не предложил на такси в офис меня отправить. И наблюдаю, как супруг с кислым лицом меняет колесо, ставит запаску. После — угрюмо отряхивает руки.

— Все в порядке? — дарю ему воодушевленную улыбку и уже держу наготове бутылочку с водой.

Марат предсказуемо протягивает руки, сдвигая ладони лодочкой. Осторожно, тщательно смывает грязь.

— С таким колесом ещё неизвестно, как ехать безопаснее. С проколом или на лысой резине. Спасибо, — стряхивает капли, чуть отодвигаясь от меня.

— Поехали ремонтировать? — охотно подсказываю.

— Ну поехали, — смягчается.

— Если что, у меня еще и сухие салфетки есть, — трясу перед его носом невскрытой мягкой упаковкой бумажных платочков.

— Давай, — тянется, но я тут же дёргаю рукой в сторону.

— Меняю на перекус, — нагло выдаю ангельским голосом и щедро приправляю бесцеремонное заявление лучезарной улыбкой.

— Вот лиса, — смеётся. Он наконец-то смеётся и расслабляется! — Да-ава-ай, говорю, — беззаботно выхватывает добычу, тянет салфетку. А я терпеливо жду, пока он справится с сушкой рук. Чтобы спустя мгновение достать следующую салфетку и приблизиться к нему вплотную.

— На запястье не вытер. Вдруг рубашку намочишь… — и осторожно касаюсь мокрой кожи, медленно промакивая блестящие капельки.

Мое дыхание сбивается… он на меня смотрит, и я поднимаю голову, встречаясь с ним глазами. Пока в голове нет четкого плана. Не на сегодня. На потом. Я не знаю, что делать. Но бездействовать невозможно.

Его дыхание учащается. Марат желает притвориться безразличным, чтобы я не заметила реакцию на меня. Но грудь уже чуть сильнее вздымается и опадает, воздух выходит из легких с шумом. Губы плотно поджаты. А в карих глазах — бездна. «Случайно» задеваю его ладонь пальцами и, замирая, намеренно продлеваю такое простое, но раздирающее душу в клочья касание.

— Готово, — нехотя замечаю. Перегибать нельзя. — Едем? Нас колесо ждёт.

Намеренно говорю о нас. Не о себе. Не о нем. А о нас. Тёмный настороженный взор становится светлее и ярче. Внутри Марата борьба, и сейчас это нужно принять, как что-то правильное и логичное.

— Едем.

Так хочется, чтобы он взял меня за руку, поцеловал ладонь, как делал это частенько, но сейчас он лишь уверенно распахивает передо мной дверь, кивая на сиденье. А я продолжаю уговаривать себя, что и это уже нереально много. А ещё впереди поздний обед. Или, скорее, ранний ужин.

— Ну что, Лисичка, выбрала?

От этого обращения сердце подпрыгивает от радости. Марат раньше меня так называл. Когда мы познакомились. Лиса. Лисичка. И лишь потом это переросло в Машеньку, Машуню. И любимую.

Я вдруг замираю, осознавая, что мне следует звонить ему и писать под благовидным предлогом. Нечасто, но на экране будет высвечиваться «Любимая». Вряд ли это оставит Марата равнодушным. А о том, что у него уже могла появиться другая женщина, я даже и задумываться не хочу.

Потому что это мой муж. Это мой мужчина! И плевать, что в паспорте указано обратное! Мы оба ошиблись и ещё можем это исправить!

Поднимаюсь и приближаюсь к Марату. Специально делаю это так, чтобы обжечь дыханием чувствительное место за ухом и крепкую шею. Указываю пальцем в меню, а сама даже не вчитываюсь в буквы. Вслепую перелистывая страницы, бормочу что-то в стиле «вот это», «это», «и это».

У Марата на шее начинает пульсировать жилка.

— Ты… кхе-кхе, — прочищает горло и продолжает уже взволнованным, слегка охрипшим голосом, — ты точно уверена?

— Абсолютно, — выпрямляюсь и на негнущихся ногах устремляюсь вперёд. — Я скоро, — бросаю «невзначай» и бреду в туалет. И лишь там, без посторонних глаз, позволяю себе отдышаться. Кажется, с последним немного переборщила. Чувствую, аукнется мне это. Ох аукнется.

К Марату возвращаюсь уверенной походкой. На меня мужчина даже не смотрит. Ковыряется в телефоне. Лишь только когда к нам приближается официант с подносом, уставленным тарелками, Марат отрывается от экрана и в упор смотрит на меня. Нечто блеснуло в его глазах, но я не успеваю уловить, что именно. Поэтому просто наигранно закатываю рукава и беру в руки приборы.

Передо мной опускается тарелка, и весь мой настрой сбивается напрочь. Я не удерживаюсь от того, чтобы не поморщиться.

КАРПАЧЧО?!

Ненавижу вяленое мясо! Фу!

Позволяю себе глубокий вдох. Усилием воли растягиваю губы в подобии улыбки.

— Приятного аппетита, Лисёнок, — доносится добродушное пожелание.

Муж кивает на огромную тарелку, а я кисло бросаю скупое «спасибо».

На мясо смотрю, как на врага желудка. Я не смогу это съесть!

— Я думал, ты не жалуешь это блюдо, — объявляет, кривя губы.

— Я… — невозмутимо выпрямляюсь и подцепляю зубцом тонкий слайс. — Я просто как-то пробовала… вполне терпимо было. Вот я и подумала… а вдруг тут тоже очень даже и ничего…

Громко сглатываю.

— Ааа, ну так пробуй скорее. А вдруг.

В глазах Марата пляшут бесовские огоньки. Он подпирает подбородок ладонью и не отрываясь глядит на меня.

Недобро смотрю на мясо, не в силах засунуть в себя ни кусочка. Вот как я могла так пролететь?!

— А знаешь что? — решительно отодвигаю от себя тарелку. — Надо все самое вкусное оставлять на потом. Вот наш официант. Я, пожалуй, карпаччо отложу, а сейчас попробу… ю… — натянуто втягиваю запах блюда, благоухающего с только что принесенной тарелки.

— Приятного аппетита, — сияет официант и водружает передо мной рыбный ужас. Я с прискорбием прикрываю глаза. Рыбный суп? Нет, я все могу понять, но рыбный суп?! Из всего меню ткнуть именно в него?! Это даже отвратительнее карпаччо. Превосходно я перекусила!

— Большое спасибо, — откликаюсь вежливо, стараясь держать лицо. Кажется, покерфейс — это не совсем мое.

Марат упирается в стол уже двумя локтями, невзначай прикрывая рот переплетенными пальцами.

— Такой аромат насыщенный, — добивает меня сарказмом, — яркий. Прекрасный выбор.

— Ну дык, — с трудом удерживаю себя от того, чтобы немедленно не попросить унести это недоразумение и не прекратить мои мучения! — Умею, — упиваюсь самоиронией.

— Суп из форели с миндальным орехом и молодым базиликом, — демонстрируя ровные зубы, цитирует меню супруг.

Потерпев поражение, опускаю взгляд. Слабый кивок в никуда и загадочный блеск в глазах подмечаю уже в последний момент.

Тут же нам приносят цезарь с креветками, оставляя на краешке стола, куда супруг указал официанту.

Марат молча отодвигает от меня ненавистный суп и твёрдо придвигает мой любимый салат.

— Я тут подумал. Ты пока пальчиками меню изучала, могла и промахнуться. Ну или я там чего неправильно понял, — закусывает нижнюю губу. — В общем, я тебе на свой страх и риск заказал цезарь и фетучини с грибами и ветчиной.

Я готова его расцеловать.

— А это все куда? — киваю на оставшиеся тарелки.

— Я съем, куда ж ещё, — веселится, как раньше. А я возвращаюсь назад. Туда, где мы были самыми родными друг у друга.

Отправляя в рот кусочек вяленого мяса, Марат зажмуривается от удовольствия, с наслаждением роняя:

— Карпаччо, кстати, действительно тут очень даже ничего.

***

К офису подъезжаем оба в приподнятом расположении духа. Но едем не на парковку, а лениво проезжаем дальше. Это потрясающий день. На душе так легко и сладко, и Марат рядом.