Николь. Часть 2 - Катрин Корр
10
Когда спустя полтора часа Абрам зашел в кофейню с моим пальто и сумкой в руках, я, честно сказать, опешила. И даже не знаю, от чего именно.
– Как ты узнал, что я здесь? – спросила я, когда он подошел к нашему столику. Взгляд Абрам оценивающе прошелся по Стасу, который тут же подскочил на ноги, и, промямлив, что ему нужно бежать, испарился. – Мои вещи…
– Арсений сказал, что ты внизу, и я прихватил их, чтобы тебе не пришлось потом подниматься. – Абрам вдруг наклонился к моему уху и волнующе прошептал: – Поехали со мной?
Разве я могла отказать? Я чувствовала его открытость и готовность показать мне больше себя. Возможно, что обо всех тревогах, которые пронзали меня ножами все выходные, я позабыла лишь потому, что внезапная искренность Абрама стала достоянием чужих любопытствующих глаз. Если он позволял себе держаться от меня на очень коротком расстоянии при многочисленных свидетелях, значит ему нечего было скрывать, как и опасаться грязных сплетен.
Он открыл для меня переднюю пассажирскую дверцу и, когда я поднялась на хромированный порог, Абрам потянул меня к себе, вынудив опустить руки на его плечи. Он поцеловал меня с такой незнакомой мне прежде чувственностью, будто мы не виделись сто тысяч лет и всё это время изо дня в день он только и думал обо мне.
– Что ты со мной делаешь, Николь, – прошептал он в мои губы.
– Нагло сдвигаю твою работу, чтобы занять её место. Кажется у меня получается, правда?
Абрам криво улыбнулся и помог мне сесть в автомобиль. Я не знала, куда мы едем, и не спрашивала, поскольку очень хотела, чтобы сегодняшний день хотя бы закончился приятными сюрпризами.
– Что случилось с лифтом?
– Лопнули три троса, – ответил Абрам, глянув на меня с прежней суровостью. – Оказалось, что лифт не проходил проверку с тех пор, как вы переехали в это здание.
– Но это случилось всего три года назад! – удивилась я. – Компания сама его строила.
– Да, но лифт должен проходить проверку один раз в год. По документам всё так, но инженер уверен, что никаких проверок не было. Иначе бы до такого состоянии его точно не довели. Нам всем очень повезло, что в момент, когда лопнул третий трос, в кабине было только два человека.
Я часто заморгала.
– Тогда бы лифт обрушился?
– Кабина покренилась. Она бы цеплялась за стены шахты, тем самым значительно замедляя падение. Никто бы не погиб, но точно бы пострадал. – Я почувствовала на себе его взгляд. – Я был бы очень зол, если бы на тебе осталась хоть одна царапина.
– Приятно слышать, – улыбнулась я, но Абрам выглядел очень серьезно. – Со мной всё хорошо! Ни одной царапинки!
– Нужно узнать наверняка.
– Любопытно, – скрывала я улыбку. – И как же ты собрался это делать?
– Есть у меня одна мысль. Уверен, ты не будешь против.
* * *
– …Не слабо, – произнесла я, медленно обводя застывшим взглядом пентхаус Абрама. – Ты что, наследник тонны золотых слитков? Или лет так двадцать назад обчистил банк и… Не слушай меня. Я просто удивлена.
Абрам промолчал. Он помог мне снять пальто и повесил его в глубокий светлый шкаф, дверцы которого отъезжали с тем же приятным шорохом, что и в его кабинете. Мужское жилище занимало весь тридцатый этаж элитного жилого дома в самом центре города. Огромные панорамные окна не меньше шести метров в высоту открывали сказочный… нереальный вид на наш огромный и бескрайний город. Ещё никогда он не казался мне настолько прекрасным, как сейчас. Сумерки постепенно опускались на крыши зданий, тяжелые снежные облака, как вата, цеплялись за антенны. Я казалась себе настолько маленькой в этом огромном пространстве, что случайно залетевшего сюда комара уж точно невозможно было бы увидеть.
– …В…вау. – Спрятав свою верхнюю одежду, Абрам повернулся ко мне с таким видом, будто не верил в это мое не прекращаемое удивление. – Я, конечно, догадывалась, что ты не в пятиэтажке живешь, но… А не слишком ли много места для тебя одного?
Теперь он засмеялся. Абрам взял меня за руку и повел за собой. Привыкшая к строгим и мрачным цветам в его кабинете, я была очень удивлена, что для своего жилища Абрам предпочел выбрать светлые тона, от чего пространство ещё больше увеличивалось в размерах. Кухонная зона сверкала белоснежной чистотой под яркими свисающими лампами. Даже с этого расстояния я видела, какой чистой была стеклянная варочная поверхность, словно на ней никто и никогда не готовил. Или же готовил, но отличался завидной тягой к чистоте. Я снова огляделась и подумала о Люрексе, который в этих бы хоромах точно заблудился.
– Должно быть, в твоей кладовке прячется ёлка метров пять-шесть в высоту?
Мой вопрос повеселил Абрама. Он отпустил мою руку, хлопнул в ладоши и из белой с глянцевыми серыми вставками стены выехал медиаплеер. Из колонок, которых я никак не могла отыскать, зазвучала плавная и тихая мелодия старой песни Wicked Game.
– У меня нет ёлки, – сказал Абрам и подошел к кухонной зоне.
Если бы здесь не стоял островок с той самой варочной поверхностью, то я бы решила, что здесь нет ничего. Просто белая глянцевая стена, ведь, стоило Абраму коснуться её, как верхняя часть плавно двинулась вовнутрь стены и открыла… черт возьми, настоящую кухню с полками, столешницей мойкой, бокалами под стеклянной дверцей… Я, конечно, видела нечто подобное на просторах Интернета, но вживую – никогда. Впечатляющее зрелище.
– Удивительно, – хмыкнула я. – И как только ты позволил стоять вот так открыто этому серому дивану? Или ты просто забыл хлопнуть в ладоши, чтобы он утопился в пол?
Абрам снисходительно глянул на меня через плечо и потянулся к бокалам.
– Люблю порядок и ничего лишнего.
– Ну, да. Это я уже заметила. Ты, наверное, ужаснулся, увидев мою скромную, компактную квартиру, в которой всё так… открыто и выставлено напоказ.
– Мне очень понравился твой дом, – посмотрел он на меня с улыбкой. – Он уютный, мягкий и теплый. Как ты.
– Что ж, – поставила я руки в боки, снова оглядывая пространство, – а твой дом такой же… большой, благородный и скрытный, как… ты.
Абрам открыл узкую прозрачную дверцу холодильника для бутылок. Внутри горела неяркая синеватая подсветка, под которой содержимое всех бутылок в холодильнике казалось почти черным. Даже газированная вода в стекле.
– Очевидно, ты забыла добавить и «холодным», – посмотрел он на меня, вынув бутылку с красным вином. – Над дизайном работала супруга
