Тень за моей спиной - Кристина Жиглата
- Значит, сможешь узнать, если понадобится, - заключает, но я ничего не отвечаю, с трудом удерживаясь на грани сознания. – Ладно, пока живи, - вдруг говорит он, слегка отклоняясь в сторону, а затем вновь виснет на мне взглядом.
Смотрю на него и понимаю, что привлекло его внимание и вызвало интерес.
Я ведь обнаженная спала, одежду мне не дали. И вовремя моих слабых попыток увернутся, покрывало, которое частично прикрывало мое тело, сползло. Теперь оно прикрывало бедра, живот и слегка грудь. Сосков не было видно, но все равно, под тонкой тканью шелкового покрывала, места для воображения практически не оставалось.
Проходит секунда, вторая… Взгляд Кая прожигал, заставлял дрожать от страха, сжаться… Но я терпела, молчала и не двигалась, потому что острие ножа до сих пор упиралось в мою плоть. Затем, рука мужчины немного смещается, он поддевает край покрывала кончиком ножа… Медленно ведет вниз, соприкасаясь с кожей, тем самым вызывая дрожь в моем теле. Холодная сталь и трепетное, еле чувствующее касание – странная смесь. На моей коже выступили мурашки. Было очень страшно, но одновременно… приятно.
Я глубже и чаще задышала…
Нож прошелся вниз, прикасаясь к соскам. Ткань покрывала медленно сползла к ребрам, полностью оголяя грудь… Взгляд мужчины стал одержимым, мрачным, опасным… и я знала, что все это означало. Он хотел меня… И конечно, если захочет взять, я не смогу ему противостоять, потому что – пленница. Его пленница.
Нож продолжал двигаться ниже, освобождая от защиты мой плоский живот, затем лобок. Он целенаправленно двигался к моему интимному месту, желая полностью убрать преграду и увидеть все. Но как только лезвие оказывается в опасной близости моих половых губ, я вздымаю руку и обхватываю его ладонью.
- Нет! – шепчу еле слышно.
Мужчина поднимает на меня свой взгляд… темный, опасный, предупреждающий…
- Это мне решать, - следует ответ. – Я хочу, значит – возьму…
- Только через мой труп…
Он ухмыляется, не верит… а меня это злит.
- Тебе нравится причинять мне боль? Тебе нравится ломать меня, заставлять, унижать? Разве ты не специально оставил меня без одежды, чтобы унизить? Это твое наказание… Убить меня внутри? – не сдерживаюсь, сильнее сдавливая лезвие в руке. До жгучей боли, до глубокого проникновения… Я чувствую, как горячая кровь наполняет мой кулак и капает на мой обнаженный живот. – Хочешь убить меня, так убей сразу…. Большего – ты от меня ничего не получишь! – рычу, возрождая в глазах Кая злость и бешенство.
Затем он замечает мою окровавленную руку, понимает, что я пытаюсь сделать и предпринимает действия, забывая о похоти. Его пальцы обхватывают мое запястье, и сильно сдавливают, заставляя отпустить нож. Затем он убирает от меня оружие и поднимается на ноги.
Я сжимаю руку в кулак, пытаясь остановить кровь, отползаю в сторону и одновременно прикрываюсь одеялом. Смотрю на него исподлобья: смело, гордо и одновременно уверенно… А он в ответ - до дрожи в теле.
- Ты никогда не покинешь стены этого дома… Так и останешься на привязи, как некая собачка, если не научишься говорить правду, держать рот на замке и слушаться…
- Слушаться, это – расставлять ноги перед тобой по первому зову, - язвлю. Он резко приближается ко мне, грубо хватает за волосы и, задрав мою голову вверх, хрипло рычит мне в лицо:
- Не зли меня, Ласточка… Я не понравлюсь тебе в ярости, - предупреждает. – И да, если я захочу, ты будешь расставлять передо мной ноги…, - добавляет, а затем отталкивает меня от себя и уходит прочь.
Спустя минуту, в комнате появляется Елена. Она обрабатывает мне рану и перевязывает руку.
- Будь умней… Если ты ещё жива, значит, нужна ему. Зачем? Это уже другой вопрос. Хочешь выбраться из этой комнаты, веди себя адекватно. Если он увидит что ты нормальная, переведет тебя в более комфортные условия, - дает почему-то совет, и уходит.
А я…Я знала, что если сделать все то что она говорит, это значит сдаться… Вот только это выше меня.
Можно было попробовать схитрить… Переиграть все в свою пользу, но для начала нужно было хорошенько подумать.
****
Спустя десять минут мне приносят еду. Безумно вкусный суп, тушеное мясо, спагетти и пирожное. Морить голодом меня точно не собираются.
Затем отводят в туалет и ванную. Времени мне дают столько, сколько угодно. Одно условие – Елена постоянно со мной.
Когда возвращаюсь в комнату, долго брожу кругами, изнывая от скуки и монотонности. Кажется, оббитые стены поролоном нужны на потом, в случае длительного пребывания здесь. Потому что дольше, чем несколько дней в такой обстановке, ты просто не выдержишь морально. Я люблю активность и движение. Но в моем случае… Когда цепь на ноге длинной в три метра, а в комнате нет ничего кроме матраса и кресла, даже активные тренировки спортом, не помогали скрасить бесконечно-тошное время в пустоте.
Спустя несколько часов я опять вызываю Елену и прошусь в туалет. Когда возвращаюсь в комнату, говорю:
- Здесь можно сделать свет ярче и… Книгу мне принести, телевизор, ноутбук... Или я вам нужна сдуревшая и одичавшая от скуки?
- Кого ты из себя возомнила? - грубо бросает женщина. – Радуйся, что матрас есть, а не голый пол. И кормят тебя не плохо… Наглости у тебя хватает ещё дерзить. Может если отлупить разок, ты заткнешься, и будешь вести себя хорошо, - рассуждает, недовольно вскинув подбородок.
- За что меня лупить? – не сдерживаюсь. – А вот вас бы не помешало… Что хозяин, что горничные – бездушные твари!
Женщина возмущенно охает, и замахивается, чтобы влепить мне пощечину. Я умело перехватываю её руку. Ударить в ответ или до боли сдавить её запястье не решаюсь, потому что знаю, что она мне отомстит, а вот слов не сдерживаю:
- Я знаю, что случилось с тем парнем, который уже раз посмел меня ударить… Хочешь повторить его участь? Я не буду молчать! – предупреждаю, и женщина грубо выдергивает руку, отступая в сторону. Сегодня, цепь на моей ноге была затянута намного сильнее… Это была месть Елены.
При каждом шаге, холодный метал врезался в кожу, тер и причинял мучительную боль. Но я не жалела о том, что поставила сучку на место. Так было легче все переживать, нежели терпеть нападки и издевательства.
В этот вечер я с трудом заснула, а проснулась от ужасной боли в ноге. Громко
