Ненавижу тебя, сводный брат! - Амира Ангелос
Меня начинает грызть чувство вины. Дима такой милый, а я… Целовалась вчера с другим! С ненавистным Эстемировым! Конечно, это была не моя инициатива, он меня заставил… Вот только я слишком хорошо помню ту зашкаливающую гамму эмоций, которую переживала в этот момент. Лгать самой себе не в моих привычках, так что приходится признать — меня возбудили прикосновения «брата». Почти свели с ума.
Безумие! Чудовищно! Разве можно ненавидеть и испытывать желание?
Раньше я бы ответила твердо — разумеется нет.
Но сейчас уже ни в чем не была уверена, кроме одного. Я должна избегать Арслана, приложить к этому все усилия!
Спускаюсь на кухню чтобы выпить кофе. Здесь непривычная тишина, обычно в это время уже хлопочет прислуга. Забыла, по воскресеньям у них выходной, остается только экономка.
Наджат как раз заходит в кухню, выглядит очень взволнованной.
— Доброе утро, — киваю ей, включая кофе машину.
— Доброе. Завтракать будете?
Наджат привычно держит дистанцию как с мамой, так и со мной. Я уже привыкла. Она предельно вежлива, но от нее исходит холод.
— Пока не голодна, приедет мой парень, думаю мы перекусим вместе.
— Я не могу ждать, — неожиданно нервно произносит Наджат. — Фарид Хасанович попросил, чтобы я привезла ему в больницу некоторые вещи. Я прямо сейчас выезжаю.
— О, ну не проблема.
— Хозяин все время спрашивает, как вы. Мне бы не хотелось оставлять вас без завтрака, — так же нервозно добавляет Наджат.
Ясно. Боится, что нажалуюсь, что обо мне бедной тут плохо заботятся. Какая глупость! Я бы ни за что не стала такого делать, но экономка явно ждет от нас с мамой именно этого.
— Наджат, я с радостью приготовлю сама завтрак, для себя и своего парня. Честно. Вы можете со спокойной душой ехать в больницу. Маме и Фариду Хасановичу вы определенно сейчас нужнее.
Я даже готова сказать то же самое «под запись», — добавляю про себя с иронией.
На лице экономки появляется облегчение.
— Спасибо, Ульяна Павловна.
— Пожалуйста, не надо отчества. Я младше тебя намного, это совершенно ни к чему.
Удивительно, Наджат кивает. На ее лице появляется слабое подобие улыбки. Она уходит, а я, довольная, вдыхаю аромат свежеприготовленного кофе. Приятно, когда можно получить хоть капельку дружелюбия. Очень надеюсь, что дальше мы будем общаться чуть теплее.
И тут вспоминаю, что получается, снова оказалась в огромном доме наедине с врагом. Вздрагиваю.
Черт, черт! Но какой у меня был выбор? Не отпускать Наджат, пока не приедет Дима? Придумывать предлоги, чтобы задержать ее, когда она так торопилась?
Нет, я бы точно не смогла так.
Мы с Димой можем отслеживать перемещения друг друга в специальной программе айфона. Насколько могу судить, он уже на половине пути ко мне.
Чтобы избавиться от напряжения, решаю заняться завтраком. Открываю холодильник. Пожалуй, можно сделать блинчики с творогом, благо все ингредиенты присутствуют. И салат Цезарь, Дима его очень любит. Дело не в том, что мне нужен сытный завтрак, наоборот — боюсь кусок в горло не полезет. Но мне очень хочется отвлечься на что-то.
Про себя повторяю, что Арслан скорее всего долго проваляется в постели. Ему вчера досталось. Он занимается боями, кто-то поранил его… Может быть нужна медицинская помощь?
Нет, вчера вечером он был более чем бодр и активен! Я не буду волноваться о нем!
**
Вижу подъезжающую к дому машину Димы и выбегаю его встречать. Обнимаю за шею, прижимаюсь к нему. Такой родной, уютный. Я страшно благодарна ему за то как быстро приехал.
— Ого, какой горячий прием, крошка, — слегка насмешливо шепчет мне на ухо.
— Я соскучилась. И приготовила завтрак, — отвечаю смущенно.
— Быстро в дом, — Дима сжимает мою талию и вносит в холл. — Зачем выскочила раздетая.
Закрыв входную дверь, припадает губами к моим губам. Я отвечаю с готовностью, очень страстно. Не знаю, что такое на меня находит. Может, чувство вины, или сказываются эмоции, которые пережила вчера.
— Ух, ты просто огонь. Дома нет никого? — спрашивает вкрадчиво Емельянов.
— Почти, — отвечаю уклончиво. — Наджат нужно было срочно уехать по делам, так что я приготовила завтрак.
— Хм, что, в этом доме больше нет прислуги?
— Сегодня у всех выходной. Да я только рада, потому что в обычный день вряд ли Наджат допустила бы меня в свое царство, — смеюсь. — Идем, надеюсь, тебе понравится, — беру Диму за руку.
— Конечно понравится. Я уже балдею от ароматов. И от тебя… Поедем потом ко мне, малыш? — снова притягивает меня к себе.
— Я тоже голодный, — низкий голос заставляет нас обоих повернуться к лестнице.
Арслан спускается со второго этажа, смотря на нас сверху вниз. Встречаюсь взглядом с чертями в его глазах. Настоящий дьявол-искуситель! Вспыхиваю. Сколько он стоял там, наблюдая за нами? Видел, как мы целовались?
Это же хорошо. Пусть видит, что я люблю своего парня…
На Арслане кажется вчерашние спортивные штаны и клетчатая рубашка, расстегнутая наполовину. В вырезе успеваю заметить белый бинт. Он действительно ранен. Сделал сам себе перевязку? Или попросил Наджат? Не боится, что она донесет отцу?
Да какое мне дело! Не хочу думать о нем!
— Он тоже здесь ночует? — тихо спрашивает Дима, наклонившись к моему уху. — Я думал, у него своя квартира.
Ответить не успеваю, Арслан уже рядом. Проходит мимо нас на кухню, где почти все готово, я успела даже накрыть на стол.
Когда входим следом за ним, он уже сидит за порцией «Цезаря», уплетая салат.
— Сделаешь мне кофе, Ульяна? — спрашивает бесцеремонно.
Дима тоже садится за стол. Он явно сегодня не рад видеть своего «кумира», выглядит напряженно.
— Тебе как обычно, капучино? — спрашиваю Диму, игнорируя Арслана. Не собираюсь я его обслуживать, ни за что! Что он за чудовище, вечно появляется в самый неподходящий момент! Ощущение, что сияющее солнце при одном только его появлении скрылось за огромной тучей.
— Это все ты сама приготовила? — Арслану плевать, что и я и Дима явно потеряли аппетит и сидим напряженные.
— Тебе не все равно? — огрызаюсь.
— Ульян, потрясающе вкусно. Почему сама не ешь? — Дима отходит от неожиданно появления Арслана и снова на позитиве.
— Я не голодна.
Мне очень хочется побыстрее покинуть это помещение. Словно одним воздухом не могу с Эстемировым дышать. Но в то же время как маленькая воришка, боюсь оставлять Диму наедине со свидетелем моего преступления. Кто знает, что он может наговорить Диме!
От этой мысли я даже направляюсь к кофе машине. Сделаю кофе этому гаду, от меня не убудет.
— Мне латте с корицей, — насмешливо произносит Арс.
— Похоже,
