Тебя ждёт наказание - Ронни Траумер
– Сделка отменяется, – выплёвываю я. – Мы уходим, – говорю отцу.
– Господин Горюнов, – обращается ко мне Белозёров. – Такие предложения я делаю только один раз, – в его голосе проскальзывают нотки предупреждения.
– Вот и отлично, надеюсь, мы с вами никогда больше не встретимся. Всего хорошего, – разворачиваюсь и, не дожидаясь отца, выхожу из ресторана.
Сучка такая! Какого чёрта она вернулась? Жизнь мне подпортить?
Перед глазами всплывает картинка из прошлого. Старый дом в деревне, тишина вокруг, и она на качелях поглаживает заметный живот.
В тот момент прежний Фил умер и родился новый, тот, который мечтал взять на руки ребёнка, что носит под сердцем эта девушка. Но я не знал, что творится в её голове, и что она сделает через несколько дней.
Дверь автомобиля с хлопком закрывается, и я слышу учащённое дыхание своего отца.
– Какого чёрта ты творишь? – шипит он на меня. – Хочешь остаться с голой задницей и кучей долгов?
– Ты ведь узнал её, – не спрашиваю, констатирую факт.
– Узнал, и что с того? – он пожимает плечами.
– Что значит «и что»? Она…
– Она просто шлюха, которая вышла замуж за богатого мужика…
– Как замуж? – охреневаю окончательно.
– Вот так, она жена Белозёрова, – отвечает отец.
Натянутая струна внутри меня лопнула и вместе с ней и мои остатки самообладания.
Тварь! Замуж за него вышла. Может, и ребёнка ему родила? Ненавижу!
– Сегодня уже нет смысла, но тебе надо принять его предложение, – продолжает нести чепуху отец.
– Я не собираюсь иметь с ним никаких дел, – рычу на него, впившись пальцами в руль.
– Ты нас погубишь…
– Мне плевать! Я всё сказал. На этом разговор окончен! – проорал я и завёл машину.
Любые попытки отца продолжить разговор я останавливал ещё на начальном этапе. Чувствую его недовольный взгляд на себе, его гнев, но на меня это уже не действует. Я давно не тот обдолбанный придурок, что боялся остаться без отцовских денег.
Она и её поступок сделали из меня хладнокровного и бесчувственного мужика. Мне и до неё было плевать на окружающий мир, но тогда причины были другие.
Я не смогу жить как прежде, зная, что она где-то в городе ходит безнаказанная. Тогда я был слишком слаб, чтобы предпринять что-то. Надо это исправить.
Всю дорогу игнорирую попытки отца переубедить меня и, припарковавшись у офиса, быстрым шагом поднимаюсь на последний этаж и закрываюсь в своём кабинете, бросив секретарше короткое: «Не беспокоить».
Сняв пиджак, небрежно бросаю его на кожаный диван и сам плюхаюсь рядом, расстегнув несколько пуговиц на рубашке, откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Руки всё ещё подрагивают, а сердце неровно бьётся в горле.
Всегда допускал мысль, что мы всё ещё встретимся, а где-то глубоко внутри я в этом был уверен. Может из-за того, что мы не поставили точку в этой истории, а возможно причина в другом. Нет, я и не думал, что встреча пройдёт спокойно, со своей стороны так уж точно. Разве могу быть спокойным и уравновешенным перед женщиной, которая убила моего ребёнка. Нет! Конечно же нет!
Я не могу это просто так оставить, она не может жить беззаботно и наслаждаться жизнью после того, что сделала. Особенно после того, как я узнал, что она замужем за Белозёровым. Теперь слова отца имеют вес, всё сходится идеально. Надо только проверить мою теорию и убедиться, что отец был прав, и я не совершил ошибку, не поехав искать её пять лет назад.
Отец, конечно, сдулся давно, его сняли с должности мэра громко и на весь город, а то и на всю страну. Так называемые друзья подставили его, и спасибо, что это не были доказательства приёма взяток или что похуже, иначе бы его посадили надолго. А так, в прессе вылезли очень неприятные факты о его досуге, и он отделался огромной суммой, лишением прав занимать государственные должности и возможностью покидать страну. Я, как хороший сын, взял его в свою фирму, дабы он не свихнулся дома, о чём, конечно же, пожалел. Он суёт нос во все дела, навязывает мне своё мнение и толкает на неприемлемые для меня действия. Но я перестал даваться его влиянию ещё пару лет назад, правда это всё равно не мешает ему лезть в мои дела.
Сейчас первая задача найти другого инвестора и поговорить с Титовым – моим совладельцем, крутить педали, а то он совсем в дела фирмы не вникает. Я не могу тащить всё на себе, а если ему плевать на фирму, то я выкуплю его долю, и пусть катится на все четыре стороны.
Пока я занимаюсь этим, нужно напрячь начальника службы безопасности, чтобы он нашёл всю информацию о Белозёрове, его сучке-жёнушке и устроить им ад на земле.
Ты мне за всё ответишь, и за полученную пулю от твоего братца, за месяцы на больничной койке, за хирургическое вмешательство, за ребёнка и за последние годы ненормальной жизни.
Несмотря на всё, я не смог её забыть. Анна не давала мне покоя, появляясь в моих снах распластана на капоте моей «Ламбы» с блестящими от слёз глазами, когда я просил без истерик, что это просто секс. А чаще всего её округлый живот на той единственной фотографии, которую я до сих пор храню.
Сука!
Не будет мне покоя, пока она не ответит за всё. Пока не посмотрю в её лживые глаза и не заставлю просить прощения. Мне остаётся только надеяться, что это подействует, я смогу забыть её и жить дальше.
Тишину кабинета разрывает лёгкий стук в дверь, и сразу же щёлкает ручка, а после раздаётся стук каблуков по полу.
– Я сказал, не беспокоить меня, – раздражённо бросаю, так и не открыв глаза.
– Котик, – раздаётся сверху, и моей руки касаются холодные тонкие пальцы. – Это и меня касается? – мурлычет Арина словно кошка.
– Что ты здесь делаешь? – устало спрашиваю и, открыв глаза, смотрю на неё.
Как всегда, она выглядит на высоте, блондинистые волосы уложены в пышную причёску, бледно-розовое платье подчеркивает идеальную фигуру, а высокие каблуки делают её ноги ещё длиннее.
– Как что? – вопросительно выгибает бровь. – Я соскучилась, – надув алые губы, она садится на мои колени и, обняв меня, словно пиявка присасывается к моей шее.
– Арина! – отпихиваю её. – Я ведь просил не красить губы красным, мне приходится переодеваться после твоих приходов.
– Пусть все знают, что ты мой, – довольно улыбается и проводит ногтями по моей груди.
– Я не буду больше повторять, – недовольным тоном говорю я.
– Ну ты чего? Совсем по мне не скучал? –
