Я тебя (не) прощу (СИ) - Борн Амелия

— Но мне надо Лесю из садика забрать… — предприняла я последнюю отчаянную попытку.

— Это оставь мне, — отмахнулась Галина Ивановна. — Свожу ее в магазин мармелада, который она обожает, чтобы сильно не скучала.

— У меня нет выбора, да? — признала я свое поражение.

— Никакого, — вынесла свой вердикт Галина Ивановна.

Я стояла у зеркала уже битых минут двадцать, пытаясь понять, как стоит одеться на это странное свидание. От Галины Ивановны я знала, что пройдет оно в полной темноте, в ресторане, где даже блюда подавались вслепую. Партнер на этот вечер был подобран мне автоматически, на основании анкеты, которую за меня заполнила Галина Ивановна.

Я приложила к себе платье — уже давно висевшее мертвой ношей в шкафу, которое купила когда-то для особых случаев, но надевала в итоге только раз. Зеленый, изумрудного оттенка атлас нежно льнул к телу, порождая в душе непрошеные воспоминания о светских раутах, на которые ходила когда-то с мужем. «С бывшим мужем», — поправила тут же сама себя.

Зло отбросив от себя ни в чем не повинное платье, я решила, что это попросту глупо и неуместно. На дворе стояла поздняя осень в компании сырости и холода, и к тому же было совершенно ни к чему так выряжаться для совершенно незнакомого человека, и уж тем более того, кто меня даже не увидит.

С этими мыслями я решительно натянула брюки из плотной ткани шоколадного оттенка и дополнила наряд свитером крупной вязки бежевого цвета.

Оглядев себя, удовлетворенно кивнула. Так-то лучше. Практично и тепло.

Морочиться с макияжем тоже не стала. Нанесла только тушь и немного блеска для губ. Пробежавшись глазами по туалетному столику в поисках подходящих духов, невольно потянулась к любимой «Великолепной гардении» — аромату, который был со мной так долго, что лишь он один способен был придать мне спокойствия и уверенности, в которых так сейчас нуждалась.

Сделав пару пшиков, я отошла от зеркала и, стараясь ни о чем не думать, вышла из комнаты.

Ресторан был ярко освещен, что почему-то меня удивило — вероятно, я ожидала более интимной обстановки, на миг даже засомневавшись, что приехала туда, куда надо. Припарковавшись, я сверилась с адресом и названием, и убедившись, что все верно, с чувством обреченности вылезла из машины и направилась внутрь.

Войдя, мельком огляделась по сторонам и отметила, что ресторан был, в общем-то, самый обычный. За столиками и у бара сидели люди, тихо играла расслабляющая музыка… Сделав тайком глубокий вдох, чтобы собраться с духом, я подошла к администратору и назвала данный мне Галиной Ивановной номер столика, зарезервированный для этого свидания.

Девушка кивнула в ответ и только коротко обронила:

— Идите за мной.

И тут я поняла, что освещался в заведении лишь первый этаж. А все самое интересное происходило ниже, на нулевом, куда мы спустились на лифте и тут же оказались в объятиях темноты — такой плотной и непроходимой, что я мигом потеряла способность ориентироваться в пространстве.

— Я помогу, — проговорила администратор, беря меня за локоть.

Я шла за ней, каждый миг опасаясь споткнуться, но моя провожатая двигалась уверенно, явно хорошо зная каждый миллиметр помещения.

Наконец она остановилась и, судя по звуку, отодвинула в сторону дверь — вероятно, ведшую в приватную кабинку.

— Сюда, — аккуратно направила она меня и я осторожно шагнула внутрь, отчего-то почувствовав сдавливающее горло и виски волнение.

Уже знакомый стук дал понять, что дверь за моей спиной закрылась. Я задержала дыхание и прислушалась, пытаясь установить, есть ли здесь кто-то еще или мой партнер на этот вечер пока не пришел?

Но от волнения так и не сумела ничего разобрать. Поэтому просто спросила:

— Тут кто-то есть?

Мне не ответили. Но по раздавшемуся шороху я поняла, что человек, по-видимому, поднялся на ноги и…

Сердце у меня оборвалось. Потому что чья-то рука вдруг притянула меня к себе, а другая накрыла ладонью рот, и у виска раздался приглушенный шепот:

— Только не кричи…

Только не кричи?!

Вообще-то, после подобных слов обычно именно это и хочется сделать — заорать во всю силу легких. И, в общем-то, так я и намеревалась поступить. Ведь не станет же нормальный человек с адекватными намерениями хватать тебя сзади?

Жадно вобрав в себя воздух, я собралась уже было цапнуть зубами незнакомца за ладонь, а после — заголосить так громко, как только сумею. Но…

Крик так и застрял в горле. Потому что вместе со вдохом в нос ударил до боли знакомый запах — душистое пряное облако из ванили и кардамона…

Арс?!

Подумав о том, что это именно бывший муж напугал меня до одури, я решила не отказываться хотя бы от части своего плана и не без удовольствия куснула его за руку.

— Ох… — раздалось в темноте.

И следом:

— Ава, ты с ума сошла?!

Он мгновенно меня отпустил, а я, мстительно хмыкнув, повернулась туда, где, как мне казалось, Арсений сейчас находился.

— А ты? Какого черта ты меня хватаешь в полной темноте?!

Послышался обиженный вздох. Я уже подумала, что он так и не добавит больше ничего, но Арс все же сказал:

— Прости. Я просто боялся, что ты сбежишь, как только поймешь, с кем оказалась наедине.

— И посчитал нормальным удержать меня силой? — презрительно осведомилась я. — Может, у тебя где-то еще веревка или наручники припрятаны, чтоб уж точно не сбежала?

Он вдруг издал смешок, но, словно не сдержавшись, рассмеялся — с хрипотцой, от которой меня почему-то атаковали мурашки.

— Эти атрибуты я предпочитаю использовать для иных игр, — промурлыкал бывший муж и, осознав, на что он намекает, я почувствовала, как от стыда у меня вспыхнули щеки. Благо, что он никак не мог этого видеть.

— Но так как мы пока, — он интонационно выделил последнее слово, — далеки от подобных развлечений, я хочу просто… поговорить.

Его рука коснулась моего плеча, пальцы поползли вверх, невесомой лаской касаясь обнаженной кожи шеи и порождая тем самым весьма нежеланные ощущения.

— Позволишь? — спросил он все тем же низким голосом, что задевал во мне что-то давно забытое, что-то, что испытывала за всю жизнь только с ним.

— Что именно? Лапать меня? — все же нашла в себе силы парировать сухим тоном.

— Нет, — послышался вполне серьезный ответ. — Помочь тебе сесть.

Я могла, наверно, уйти отсюда. Нащупать дверь, отодвинуть створку и сбежать так быстро, насколько мне того позволит заливавшая этаж темнота. Но избегать бесконечно разговоров о прошлом было попросту невозможно. Ведь нам теперь, вероятно, предстояло делить дочь.

— Позволю… помочь, — откликнулась я тоном, ясно дававшим понять, что не допущу с его стороны ничего лишнего.

Впрочем, этому мужчине, казалось, было глубоко плевать на все мои запреты и предупреждения.

Его рука сползла на мою талию, притянула к себе каким-то щемяще знакомым жестом и я испытала острое желание шлепнуть его по руке, лишь бы больше ничего подобного не чувствовать. Но пока собиралась что-то предпринять, Арсений уже ловко подвел меня к диванчику и усадил на обитое чем-то мягким — вероятно, бархатом — сидение.

И тут же отстранился, порождая странное, ненавистное ощущение тоски по чужому теплу.

— Я рад, что ты не сбежала, — сказал он с искренностью, которая чудилась особенно острой в этой темноте без лиц, делавшей все прочие ощущения более насыщенными.

— Ты ведь все равно не отстанешь, — постаралась я сказать как можно более безразлично.

— Я просто хочу разобраться до конца в том, что произошло тогда, — ответил он. — Не прошу тебя понять меня или простить — знаю, что это, вероятно, просто невозможно. Но хочу все понять. Хочу наказать… того, кто все это затеял. Того, кто направлял меня, как жалкую пешку, в нужную ему сторону.

— Но причем здесь я? — спросила, чувствуя полное нежелание копаться в давно истлевшем, как пепел, прошлом.