Станешь моей - Анетта Молли
Кирилл отвечает не сразу. Спустя лишь минут десять решает подать голос.
— Я не парился по этому поводу. Даже в суть не вникал. Он попросил подыграть, и я сразу согласился. Думал очередная проститутка, которую захотел Макс. Только потом я понял, что она жертва обстоятельств и не заслуживает такой участи.
— А, по-твоему, кто-то заслуживает такой участи?!
— Не надо задвигать мне за жизнь! — огрызается он.
— Ты просто богатенький придурок, который сам не знает какие у него моральные принципы! — выплёвываю с негодованием.
— Может и так, но одно я знаю точно!
— И что же?!
— Катя будет со мной! — самодовольно заявляет он.
Жаль, что бить человека за рулём на такой скорости — самоубийство. Беру себя в руки, усмехаясь.
— Что смешного? — спрашивает он, поворачивая голову в мою сторону.
— Ну после такой правды… даже не знаю, — отвечаю с ухмылкой.
— Я собирался рассказать ей, когда всё разрешится и…
Закатываю глаза.
— А зачем ты мне рассказал?! Хотел совет, что тебе, бедняге, дальше делать?! — я снова взрываюсь. Тупой урод! Как же бесит!
Он не отвечает и до конца пути мы едем молча. Дорога кажется бесконечной, но, наконец, мы на месте.
Зайдя в квартиру, первым делом я вижу записку на столе. В ней Катя сообщает, что, якобы, уехала с Кириллом и просит её простить и забыть. Он тоже читает это и довольно хмыкает. Идиот.
Мы не знаем, что нам делать дальше. Никогда не прощу себе то, что оставил её здесь одну… Совершил ту же ошибку, что и Катя — доверился этому индюку.
Кирилл хочет закурить несмотря на то, что я категорически против. Вырываю пачку у него их из рук и швыряю на пол. Он наклоняется, чтобы её поднять и пропадает. Не понимая, что он там делает, опускаю голову под стол и замечаю смятое письмо, которое уже в руках Кирилла.
Прочитав, мы спешим на выход. В голове единственная мысль — Катя не должна пострадать. Моя девочка… моя любовь…
Не помню, как мы добираемся до места. Помню только, что повторял про себя и молился, чтобы с Катей всё было в порядке. Я никогда не смогу простить себя, если… Нет! Даже думать об этом не буду! Она не оставит меня!
Я был в этом маленьком городке всего раз, когда Катя приезжала за своими оставшимися вещами. Помню мне понравилась её мама, и мы тогда сразу нашла общий язык. Правда между собой у них отношения не складывались и это было видно, так как они вели себя друг с другом слишком официально.
Вокруг Катиного дома стоят полиция и скорая. Поблизости собираются и немногочисленные соседи. Сердце уходит в пятки. Одновременно с Кириллом мы выбегаем из машины. Полицейский пытается преградить нам дорогу, но Кирилл что-то ему говорит и нас пропускают.
Я сразу же вижу Катю. Она без сознания, полуголая и вся в крови. Всё начинает происходить так быстро. Словно во сне. Смотрю на Кирилла, собираясь снова наброситься на него с обвинениями, но замечаю его глаза и то, как он смотрит на Катю. Можно подумать, что он и правда что-то к ней испытывает. Я встряхиваю головой и пытаюсь не думать об этом и съедающей изнутри ревности, так как и так уже на грани.
А потом я вижу его… Того самого, кто заставил Катю пройти через весь этот кошмар. Сначала мне кажется, что он мёртв, но судя по суете врачей, его ещё можно спасти. На удивление я не испытываю ненависти или желания добить его. Наверное, потому что сложно её испытывать к полумёртвому человеку.
Я пытаюсь выяснить, что здесь произошло, но меня все игнорируют. Кирилл, тем временем, уже договаривается о доставке Кати в частную клинику. Видимо, его, в отличие от меня, ввели в курс дела. Я чувствую себя бесполезным, но потом понимаю, что если бы не этот мудак, то и не было бы такой ситуации.
Я выхожу на улицу, собираясь поехать на скорой вместе с Катей. Ко мне подходит, по всей видимости, местная жительница.
— Ой, что творится?! Это ведь Катюшка наша, да? Ой, Божечки! Она живая?
— Да… — отвечаю, сглотнув.
— Слава Богу! А что произошло-то? Мать-то её в Турцию укатила с Витькой! Они же опять сошлись, спустя столько-то лет! Я уж ей вся обзвонилась, но она трубку не берёт!
Я ничего не отвечаю и спешу в скорую. Лишь бы всё обошлось…
Глава 23
— Кать, мы так рады, что ты вернулась! — официантка Юля, повторяет это, уже, наверное, в десятый раз.
— Ты говоришь мне об этом каждый день на протяжении трёх месяцев, — я улыбаюсь и снова утыкаюсь в бумаги, давая понять, что не хочу говорить на эту тему.
— Мы ведь думали, что ты просто кинула всех, а тут такое… — не унимается она.
— Юль, мне нужно работать… Тем более, у нас полный зал, — как можно спокойнее говорю я, оглядываю ресторан. И правда, почти каждый стол занят. И так каждый день с тех пор, как мы ввели ланчи по супер-цене. Моя идея.
Я сижу за барной стойкой и заполняю рутинные документы. Это тот самый ресторан, работу в котором мне пришлось оставить после того, как… Не хочу об этом больше вспоминать, но поздно. Слова Юли лишают меня равновесия, которое стараюсь выстраивать каждый день.
С того момента проходит полгода, а будто день. Хотелось бы забыть всё, но это невозможно. Тем более, все в курсе. Я сама так и не поняла, как об этом все узнали. Весь город до сих пор стоит на ушах. Обо мне написали все газеты. Все новостные каналы упомянули об этой истории. Многие блогеры создавали посты в мою поддержку, обсуждая меня в прямых эфирах.
Я, сама того не желая, стала публичной личностью. С одной стороны, с такой поддержкой могу чувствовать себя более сильной, но с другой я навсегда останусь девушкой, которая
