Миллионер, Париж и туфелька - Юлия Бузакина
Конечно, я не решилась написать заявление. Я вернулась на рабочее место и со злостью начала забрасывать в сумочку свои вещи.
– Оль, ты куда? У нас обложки горят! – вытаращился на меня Свободин.
– Прости, Петя, отныне я на спецзадании. Обложки отменяются! Придется тебе их самому придумывать.
– Ничего не понимаю…
– Меня отсылают ловить звезду и вытряхивать из нее информацию о личной жизни. Так что, ты уж как-нибудь сам тут с обложками.
Я затолкала в сумку записную книжку и набор цветных ручек, и с яростью пнула коленом свой стул.
– Погоди, я сейчас разберусь, – негодующий Петя бросился в кабинет к Анжелике Захаровне.
Честно говоря, мне не было никакого дела до того, что она ему ответит. Я вдруг подумала, что вообще больше не хочу работать в издательстве «Книжкин дом». Что меня здесь держит? Зарплата? Так я могу найти другое место. Андрей? Теперь я его ненавидела. Бесхребетный улыбчивый мальчик! Куда поманят, туда и идет. И вашим, и нашим. Видимо, в детстве Андрея не научили, что нельзя играть в те и другие ворота одновременно.
Вот напишу заявление, и пусть Воеводина сама за Волковым бегает. Вместе с Алевтиной и Дорониным.
Только ничего им Волков не расскажет. Он ведь предупредил: писать не о чем. И прыгать под их дудку Макс не станет. Ему плевать. На все плевать – на престиж издательства, на то, что я практически лишилась рабочего места. Он в отпуске и просто развлекается. А самое обидное – он мне так и не написал. Свалился же на мою голову.
Петя вернулся через пять минут. Выглядел он жутко злым.
– Да, Оль, похоже, я без тебя остался. Что же делать?
– Тебе, Петь? Не знаю.
Я вышла из здания, с силой хлопнув стеклянной дверью. Не пойду я искать Волкова! Плевать мне на работу! Лучше вернусь домой и доделаю баннеры, которые так и не завершила в воскресенье. А на работу не вернусь.
Я шла по тротуару, отбивая тонкими шпильками туфель с бантиками яростную дробь. Моя красная юбка с оборками подпрыгивала в такт туфлям, и мне было плевать на стрелку, которая расползалась по колготкам чудовищной полосой.
Маршрутное такси довезло меня до моего района, я заплатила за проезд и вышла на остановке.
«Ночной клуб «Провинциалка». Приходи с друзьями, нас много!» – гласила вывеска у дороги. Эту чертову рекламу так и не сняли. Откуда-то изнутри начала подниматься вселенская злость. На Волкова, на бесхребетного Доронина, на дурацкую рекламу, портящую имидж района…
В общем, я не знаю, как решилась на свой следующий поступок. Сжав кулаки, я уверенно зашагала в сторону частного сектора. Всего в двух кварталах от остановки раскинулся шикарный особняк Волковых. Туда я и пошла. Мне жутко хотелось размахнуться и влепить Максу увесистую пощечину по его смазливой физиономии.
Я остановилась у автоматических ворот и решительно нажала на кнопку звонка. Я жала еще и еще, до тех пор, пока из калитки не высунулся Кирилл.
– Оля, привет, – удивленно распахнул калитку пошире он. – Ты к Максу?
– К Максу. Позовешь?
– Да ты проходи, – Кирилл растерянно потер шею и пропустил меня во двор, выложенный мраморной плиткой. У забора росла зеленая трава и кустарники самшита, а в дом вела небольшая расписная лестница.
Честно говоря, я еще никогда не была в доме у Волковых, и сейчас начала жалеть о своей горячности. Для чего я пришла? Сказать Максу, что думаю о его выходке?
В просторном холле я нерешительно остановилась.
– Пойдем в столовую, я тебя кофе напою, – улыбался мне Кирилл.
– А Макс где? – продолжала робко жаться поближе к выходу я.
– Скоро будет, – широко улыбнулся мне Волков-младший.
В джинсах и спортивном пиджаке, протирая стильные очки от солнца, со второго этажа спускался глава семейства.
На последней ступеньке он удивленно остановился.
– Жданова! А ты, по какой причине к нам в гости пожаловала? – окатив меня волной приторно-сладкого аромата своей туалетной воды, вкрадчиво поинтересовался он. – Надоело в издательстве работать, и решила себя у шеста попробовать? Вынужден тебя огорчить – набор в группу окончен! Девочки уже подписали договоры. Хотя, блондинки с голубыми глазами у меня в группе еще не было. Можешь попробовать. Как насчет сегодняшнего вечера?
Он заулыбался противной слащавой улыбочкой, и мне захотелось переадресовать пощечину Макса ему.
– Я к Максу, – сквозь сцепленные зубы процедила я.
– Тогда жди, – как ни в чем не бывало, продолжал улыбаться и таращиться на меня глава семейства. – Кирилл, сделай Оле кофе! Я приеду к трем часам сразу на стадион.
– Хорошо, – кивнул Кирилл.
– Оленька, но ты, если надумаешь работу менять, приходи! С такими потрясающими глазами для тебя место в клубе найдется, – Волков-старший скользнул взглядом по моей фигуре, оценивающе хмыкнул и толкнул входную дверь.
– Не обижайся, – засыпая кофе в кофемашину, покачал головой Кирилл. – С отцом всегда сложно. Я еще вхожу в категорию его любимчиков, а вот Максу повезло меньше.
– Ваш папа не любит бокс?
Кирилл поставил передо мной чашечку кофе и открытую коробочку с марципаном.
– Он любит только футбол. Если ты не играешь профессионально, значит ты никто.
– Как у вас все сложно…
Кирилл согласно кивнул.
– У тебя сегодня тренировка? – не зная, что еще спросить, вспомнила слова главы семейства про стадион я.
– У нас сегодня матч. Играем с Краснодаром, – пояснил Кирилл. – Надо выиграть. Если продуем, отец взбесится. И тогда не видать мне дня рождения.
– А историю ты сдал?
– Нет. Как сказал бы Макс, Маргарита Михайловна снова отправила меня в нокаут своими дополнительными вопросами. Так что, если еще и матч продуем, домой можно будет не возвращаться.
Я сочувственно взглянула на Кирилла. Почему-то в их доме моя злость на Макса постепенно растворялась. Мне уже совсем не хотелось надавать ему пощечин.
– Кирилл, если у тебя матч, то я лучше пойду, – решила ретироваться
