Здравствуй, папочка Мороз! - Амелия Борн
– Спасибо, – поблагодарила искренне, ставя всю эту красоту на подоконник. – А мой подарок должен быть у вас под елкой, я не ждала тебя в гости.
– Ничего, – отмахнулся он безразлично, присаживаясь за стол, на то самое место, где недавно сидел Мельников.
– Что будешь? – бодро спросила я, снова вытаскивая из холодильника съестные припасы. – Есть практически все! Оливье, селедка под шубой, мимоза…
– Положи всего понемногу, – ответил он, а на следующей фразе его голос стал ниже на пару октав:
– Снежа… я вообще-то к тебе поговорить.
Это было ожидаемо, но все же, когда услышала эти слова, чуть не положила салат мимо тарелки. Благо, что Леня не видел моего лица и было время сделать глубокий вдох, прежде, чем к нему повернуться.
– Говори, – попыталась сказать легко и беззаботно, но его серьезный, напряженный взгляд, заставлял руки предательски дрожать. Я вдруг четко поняла – это будет последний разговор на эту тему. Последний шанс.
– Ты его нашла, да? – глухо поинтересовался Леня.
Я уперлась взглядом в его руки, лежавшие на коленях, нервно сжатые в замок. Господи, ну чего мне вечно не хватало? Он ведь был практически идеален! Совсем не урод, пусть и не красавчик с обложки журнала. Он преданно ждал меня годами, а я все гналась за чем-то призрачным и несбыточным. Нужно было с этим заканчивать. Такие, как Мельников, совсем не годились для совместной жизни, во всяком случае такой простой, какой жила я сама. А такие парни, как Леня, как раз идеальный вариант семьянина. Вполне возможно, никого лучше я в своей жизни никогда не встречу.
– Да, – сказала неожиданно, и это был ответ не только на тот вопрос, который прозвучал.
Леня поднялся на ноги – медленно, с достоинством, и, глядя мне прямо в глаза, спросил:
– Вы теперь… вместе? Прости, что допытываюсь, я просто хочу понимать… Сегодня Новый год. Самое время, чтобы начать новую жизнь. Снежа, ты все прекрасно знаешь сама, хоть я никогда тебе об этом и не говорил прямо. Я любил тебя – так долго, что кажется сейчас, будто это длится всю мою жизнь. Но нужно идти дальше. И если ты сейчас скажешь, что наконец нашла то, что искала, я позволю себе это сделать. Вот и все.
Сердце забилось громче, осознавая всю ответственность за то, что сейчас произнесу. Это решение казалось простым и очевидным, и я имела на него полное право – теперь, когда мой сын обрел отца, нужно было думать и о себе. Нужно было идти дальше, как сказал о том Леня. Проехать наконец станцию по имени Мельников, на которой застряла на долгие годы, без выхода и без надежды.
– Не скажу, – произнесла дрогнувшим голосом. – Да, отец Мити нашелся. Но у него своя жизнь, он уже почти женат. У нас ничего нет и быть не может. И, знаешь что… давай попробуем.
Леня смотрел на меня потрясенно несколько секунд, словно эти слова – последнее, что ожидал услышать. А потом сгреб в объятия и поцеловал в макушку.
– Ну что ж… тогда позволь тебя пригласить на свидание, – широко улыбнулся он.
– Позволяю, – также церемонно согласилась я. – Но не знаю, когда получится. Мама обещалась на днях приехать в гости, может, тогда и удастся выбраться.
– Буду ждать, – кивнул он и, склонившись ко мне, легонько, очень деликатно коснулся губ. Я не попыталась отстраниться, но и углублять поцелуй не стала. И все же, когда Леня уходил, по блеску его глаз было ясно – ему и этого сейчас достаточно. Как же легко я могла сделать его счастливым!
А через пару дней наконец подвернулась возможность для свидания, но все пошло совсем не так, как я ожидала.
– Слушай, Митя мне вчера какие-то странные вопросы задавал, – сказала Лина, в очередной раз экспериментируя с моей прической.
– И какие же? – поинтересовалась я, любуясь тем, как ловко у нее выходят скандинавские косы из моих, в общем-то, не самых пышных волос.
– Он спросил, являются ли люди половинками, если они целуются.
– Черт! – выругалась я вслух, не сдержавшись.
Значит, сын все-таки видел то, о чем я предпочла бы забыть. Но, что совсем уж странно – не сказал мне об этом ни слова. Почему?
– Ничего не хочешь мне объяснить? – вскинула бровь Лина в зеркальном отражении.
– Я рассказала ему легенду о людях-половинках, чтобы объяснить, почему его отец женится на другой.
– Да, я оценила красоту того, как ты выкрутилась, – фыркнула подруга. – Митя милостиво меня просветил насчет того, как, оказывается устроен мир. Но меня другое интересует, Снежка! Ты что, отступить вздумала и подарить этого красавчика-миллионера какой-то селедке?!
– Лина, я и не шла в наступление, – вернула я ее с небес на землю в очередной раз. – И кроме того… ко мне в Новый год приходил Леня. И я решила, что нам пора, наконец, дать друг другу шанс…
– Чегоооо?! – буквально взревела Лина и больно дернула меня за волосы, отчего уже взревела, в свою очередь, я.
– Да что не так?! – изумилась в ответ. – Вообще-то я собираюсь осчастливить твоего брата!
– Да ты же не сможешь этого сделать! – всплеснула руками Лина. – Ты с ума сходишь от этого Мельникова! Не хочу, чтобы ты спала с Леней и представляла при этом своего экс-босса!
– Я не собираюсь делать ничего подобного! – возмутилась я.
– Не собираешься что? Спать с ним или представлять Павлика?
– Павлика? – переспросила я и невольно расхохоталась. Так моего бывшего босса еще явно никто не рисковал называть!
– Лина, послушай, – заговорила снова, когда сумела отсмеяться. – Если ты считаешь, что я не смогу забыть Мельникова, то и Леня, выходит, не сможет забыть меня, что порождает какой-то замкнутый круг. Но это же неправда! В любом случае, у меня и так называемого Павлика ничего не может быть. Он женится, понимаешь ты или нет?! А я хочу попытаться жить, не вздыхая по нему, как пятнадцатилетняя дура по кумиру с обложки! И Леня мне идеально подходит!
– Для чего? Чтобы быть использованным? Снежка, я не
