Твоя на 7 ночей - Ая Кучер
Мафиоцци говорил ужасные вещи. Бил по больному. Конечно, он бил, мужчина ведь изучил меня, узнал самые слабые точки. И знает, что я пошла на это ради подруги и теперь заставляет снова сделать то же самое.
Но это ведь не мои долги, не моя вина. Мне вообще не стоило влезать во всё это, с самого начала.
– Мне нужно закрыть салон, пересчитать кассу и прочее, - не согласие, но на грани с ним. И мужчина это понимает. – И ты, кстати, не расплатился. За смену масла.
– Конечно, я всегда плачу по счетам. В срок.
– Лично я тоже никому ничего не должна. Карточкой или наличкой?
Эрик смеётся, но я не замечаю злости или раздражения. Конечно, выдержала полминуты и начала снова зубоскалить. Нет, чтобы списать эту сумму, мелочь ведь. Просто отпустить его, не терзать себя сомнениями.
Мужчина подходит ко мне, не отрывая тёмных глаз. нарочито медленно достаёт карточку и прикладывает к терминалу. Не смотрит на сумму и не забирает чек. Остаётся рядом, и деревянный стол не спасёт, если он решит действовать. Но он только смотрит, изучает, и не принимает больше попыток прижать меня.
Эрик не отходит ни на шаг. Облокачивается на стол, перегибаясь, и внимательно следит за всем, что я делаю. Как считаю кассу, делаю записи, свожу белую и чёрную бухгалтерию. У меня руки дрожат под его пристальным вниманием и всё время всё роняю, путаю и мельтешу.
Мужчина дает мне последний шанс всё переиграть. Самой завести тему, принять его предложение. Согласиться на то, о чём даже думать не хочу.
Мне нигде не получить такие деньги за такой срок. Чувствую, как на глаза накатывают слёзы от безвыходности. Ненавижу!
Смирнова за то, что влез в долги.
Лану за то, что мне так дорога и не могу позволить ей пострадать.
Эрика, за то, что приехал, ворвался, ставит свои условия и заставляет меня прогнуться и опуститься. И саму себя, за то, что ничего не чувствую внутри, когда губы произносят:
– Я согласна.
– О чём ты? – мягким тоном интересуется Эрик, выглядя до безобразия довольным. – Так что, Мио, на что ты согласна?
– То, что ты предлагал.
– Напомни.
Не могу. Слова застревают в горле вместе со злостью на саму себя. Одно дело согласиться, но совсем другое – обсуждать в слух то, что будет. Что я действительно проведу семь ночей с этим мужчиной.
Не была уверена, что выдержу одну. Мечтала, чтобы она прошла в дурмане, мимо меня. А теперь снова подписываюсь.
– Всё хорошо, Мио, - ладонь Эрика, горячая и приятная, касается щеки. – Если тебе будет проще, можешь не говорить. Но семь ночей, от заката до рассвета, без исключений. Согласна?
– Да.
Я выдавливаю из себя слова, жмурясь. Ожидаю в ответ смех или торжествующий возглас, но в комнате тихо. Открываю глаза и сталкиваюсь с пожирающим взглядом мужчины. Он лишь кивает, не выглядя торжествующим из-за своей победы.
– Хорошо, - он удивительно спокойно принимает всё. – Но в этот раз, Мио, ты будешь делать всё, что я скажу. Отвечать на вопросы, которые я задаю. Ты будешь хорошей и старательной деткой, ведь так?
У меня остаются силы только на то, чтобы кивнуть. Никаких больше выкидонов и резкости. Зато, может от моей покорности он потеряет всякий интерес и больше не будет преследовать. Семь ночей не так и много, я смогу перетерпеть и справиться.
Горько усмехаюсь своим мыслям. Так же я думала про первую ночь с ним, а теперь всё завертелось ещё хуже.
– И никаких других мужчин, пока ты должна мне ночи.
– Что?
– Согласившись, ты принадлежишь мне, Мио. Я не позволяю никому трогать моё. Когда закончим, вешайся на других сколько хочешь. Но сейчас ты моя. Понятно? – я делаю глубокий вдох, но только киваю. Он может выдвигать любые условия, зная, что я согласилась. – Тогда поехали.
– Сейчас?
Хватаюсь за стол администратора, как за спасительный круг. Я не ожидала, что он прямо сейчас потребует одну ночь. Думала, у меня будет время подготовиться и смириться. Слишком стремительно.
Эрик ничего не отвечает и не объясняет. Закидывает чёрную спортивную сумку на плечо и выходит. Уверен, что я последую за ним беспрекословно. И я так и делаю, складываю все деньги в сейф, оставляя себе неучтённый доход, и иду в сторону монтажки за Эриком.
Удобно, что мойка располагается справа от главного здания, а ремонтная зона слева. Никто не заметит, что я уезжаю вместе с мужчиной. Догадаются, но доказательств не будет.
– Можно мне заехать домой сначала? Я бы хотела переодеться и взять вещи, мне завтра опять на работу.
– Хорошо, - он слишком легко соглашается на всё и это напрягает. Достаёт из сумки шлем и протягивает мне. Красный, из дорогого поликарбоната, с тонкими узорами. Такой же, только чёрный, застёгивает на себе.
– Два шлема? Ты не мог знать, что я соглашусь.
– Ты так уверена в своей непредсказуемости, Мио?
Ну конечно, он знал. Когда ехал ко мне, предлагал условия и дразнился. Он знал, что я соглашусь ещё в тот момент, когда придумал эту сделку. Знал, что как бы я не держалась и выпячивала свою гордость, подруга для меня дороже. Наслаждался моим отпором и отмазками, хотя знал, что я отвечу ему в конце концов.
Меня накрывает злостью на саму себя, что мной так легко манипулировать, так легко предсказать каждое решение.
Я постаралась аккуратно усесться на мотоцикл так, чтобы не засветить нижнее бельё, но получалось с трудом. Слишком узкая юбка для такого. Прижалась сильнее к мужчине, обвивая руками его торс. Нежелание прикасаться это одно, но свалиться где-то по дороге совсем не хотелось.
Эрик выехал на дорогу, постепенно наращивая скорость. И чем быстрее он ехал, тем сильнее я прижималась к
