Красавица без сердца (СИ) - Романова Архелая

Катька взяла из рук Андрея небольшую коробку, и продемонстрировала мне.

— Что это?

— Что-то вроде маленькой, но мощной колонки. Она была спрятана за шкафом. Еще одна — под диваном. Вместе они создают иллюзию, что вой доносится отовсюду. Подключается к телефону, и вот — страшные звуки готовы.

Я выдохнула. Приятно чувствовать себя правой.

— То есть, кто-то намеренно спрятал в доме колонки, и включал по ночам страшный вой? — уточнила я.

Катька кивнула.

— Именно.

— Кристина? — предположила я. — Она с техникой на ты. Не представляю Радочку, прячущую колонку под диван. Она скорее бы отравила кого-нибудь.

Катя хмыкнула и улыбнулась.

— Ну, дальше это по твоей части, сестренка. Мы с Андреем уходим наверх. Раз уж призрака здесь нет, поработаем над убийством Русакова.

— Каким образом?

— Подумаем, как убийца мог проникнуть в квартиру, если он, конечно, вообще существовал, — сказала Катька, и, подхватив Андрея, убежала на второй этаж.

Я осталась одна и сразу же решила позвонить деду.

— Лизавета, — строгим голосом произнес дед. Так он называл меня только когда сердился.

— Прости, не успела трубку взять, переодевалась, — заканючила я.

Дед гневно вздохнул, выдохнул, и уже более миролюбиво спросил:

— Как успехи? Где ты?

— У Семеницкого, но его дома нет.

— Он был у меня, только что уехал, — сообщил дед.

Я нахмурилась. Если Иван Поликарпович был у деда, то где Радочка? Решив спросить у нее самой, я продолжила свою речь, рассказав все, что мы с Климом узнали за сегодняшний день.

— Это меняет дело, — подумав, заявил дед. — Молодец, Лиза. Далеко пойдешь. Сразу видно, что вся в меня. В общем, продолжай в том же духе, а я пока напрягу ребят из следственного. Такую деталь упустили, идиоты!

Дед еще поворчал пару минут, затем пожелал мне спокойной ночи и отключился. Проведав Катьку с Андреем, я, тяжело вздохнув, опять обулась и вышла в сад. Пора уже узнать, что за таинственный кавалер у Кристины.

Глава 29

Несмотря на теплую, безлунную ночь, с каждым шагом мое настроение падало вниз, и наконец достигло плинтуса. Проблема была в маленьких, кровожадных, назойливых, мерзких кровопийцах, которые жаждали вкусить моей чистой и горячей крови.

— Проклятые комары, — вполголоса пробурчала я, отмахиваясь от насекомых. Спустившись вниз по тропинке, ведущей в сторону деревни, я замедлила шаг, напряженно всматриваясь в ночную тьму. В прошлый раз, помнится мне, голубки стояли вон у того дома…

Раздался приглушенный смех. Я от неожиданности резво присела в кусты, и, скорчившись, на четвереньках поползла в ту сторону, где кто-то заливисто смеялся.

— Ну чего ты, перестань… Да хватит тебе, — сбивчиво шептал знакомый мне голос. В том, что эта была Кристина, сомнений у меня не осталось. А еще я подозревала, что все происходящее не нравилось самой Кристине, поэтому приготовилась защищать ее от настойчивого кавалера.

— Ну Крис, — послышался мужской голос. Низкий, прокуренный. — Невозможно так встречаться…

— Я знаю, Тош, но что мне сделать? Ты же понимаешь, в какой я ситуации. Отец задолбал, постоянно следит за мной, в доме две какие-то девицы живут, везде шныряют… Радка вообще обнаглела.

— Что она?

— Смотрит на меня так ехидно, вечно поучает. Отец всегда на ее сторону встает. Достали они меня! — в сердцах воскликнула Кристина. — Поскорее бы разобраться со всем, и все! Пусть наконец все закончится!

Я округлила глаза, припав к земле. О чем она говорит? Уж больно зловеще прозвучали слова Кристины.

— Да ладно, успокойся, Крис, немножко осталось… Я же с тобой, слышишь?

Парочка принялась упоенно целоваться. Я смиренно сидела в кустах, терпеливо ожидая, когда возлюбленные намилуются и станут прощаться. К счастью, через десять минут Кристина обмолвилась, что ей пора бежать, ибо скоро вернется отец, и, простившись с парнем, убежала в сторону дома.

Я осторожно выглянула из-за веток. Темный силуэт, стоявший у изгороди, завозился, хлопнул себя по карманам и закурил. Следя за огоньком сигареты, я не забывала бдительно оглядываться по сторонам. Вскоре парень по имени Тоша докурил и двинулся по деревне, а я — за ним, переползая от забора к забору.

— Черт побери, — прошептала я, наступив в что-то вонючее и густое. По ощущениям это «что-то» было похоже на коровью лепешку.

Тоша замер и обернулся. Я вжалась в забор, пытаясь слиться с досками. Ничего не заметив, парень двинулся вперед и, приблизившись к дому с забавным забором, на котором висело несколько ведер, отпер калитку и зашел внутрь.

Я с облегчением выдохнула, и, на всякий случай внимательно осмотрев дом, чтобы найти его при дневном свете, вернулась обратно к Семеницким.

— Где ты ходишь? — накинулась на меня Катька.

Я стащила босоножку, печально оглядела ее и вздохнула. Все-таки не ошиблась — коровья лепешка.

— Фу, что это? — возмутилась Катька, зажимая нос руками.

— Аромат деревенской жизни, — грустно сообщила я, засовывая босоножки в пакет, чтобы выкинуть. Помимо дурного запаха, я ухитрилась поцарапать правую туфлю и сломать застежку на левой.

— Отлично, — скривилась сестрица. — Там приехали Радочка и Иван Поликарпович, спрашивали про тебя.

— Где они?

— В гостиной. Ужинают.

Я машинально взглянула на часы. Почти одиннадцать. Поздний у них, однако, ужин. Но делать нечего — пришлось идти в гостиную, предварительно зарулив в ванную, чтобы вымыть ноги. Шлепая мокрыми пятками, я вошла в комнату, и поздоровалась с четой Семеницких.

— Лизочка, а мы уж забеспокоились, — улыбнулась мне Радочка.

— Время позднее, — заметил Иван Поликарпович.

— Я прогуливалась перед сном, — нагло соврала я. — А вы где были?

Иван Поликарпович недоуменно взглянул на супругу.

— Рада, ты разве была не дома?

— Я ездила в салон, потом заглянула к Маринке, — махнула рукой Радочка. — Я же говорила тебе утром.

— Да? — наморщил лоб Иван Поликарпович. — Не помню.

— Говорила, ты просто забыл, — пожала плечами Рада. — Как дела на работе?

— Все в порядке, — устало ответил Семеницкий. Беседа потекла в привычном русле, Кристина, как и Катя с Андреем, к нам не присоединились. Выждав для приличия десять минут, я невзначай поинтересовалась у Радочки:

— Ты не поможешь мне в одном вопросе? Видела сегодня в магазине чудесный брючный костюм. И цвет прекрасный — нежно-фиалковый. Думала купить, но что-то засомневалась. Вроде бы сейчас в моде юбки…

— Совершенно верно, — подхватила Радочка. — Даже не думай брать. Брюки в этом сезоне не носят. Только юбки, желательно широкие, из легкой ткани.

Я кивала в такт ее словам, и, подождав, когда Рада сделает паузу, спросила:

— Ты не носишь брючные костюмы?

— Нет, — категорично ответила Рада. — Брюки — мужская одежда. Девушка должна носить платья и юбки.

Иван Поликарпович с сомнением посмотрел на супругу, и робко заметил:

— Радость моя, но ведь мы с тобой недавно купили тебе брючный костюм. Помнишь? Ты очень его хотела.

Радочка побледнела, но справилась с эмоциями, и на удивление спокойно возразила:

— Милый, ты что-то путаешь. Там были брюки, а я хотела такой же, но с юбкой.

— Разве?

— Конечно. Видишь, ты опять все забыл.

Я натужно улыбалась, хотя в глубине души кипела от негодования. По какой-то причине Радочка сейчас нагло врет, и, что еще хуже — убеждает Ивана Поликарповича в слабоумии. Вежливо попрощавшись и пожелав супругам спокойной ночи, я поднялась наверх, в свою комнату.

Через час ко мне заглянула Катька.

— Лизка, спишь?

— Нет.

— Я зайду?

Не дождавшись ответа, Катька просочилась в комнату, и села на кровать. Я взглянула на сестрицу. Судя по обеспокоенному лицу, что-то ее сильно мучило.

— В чем дело?

— Да ни в чем, — ответила Катя.

Я кивнула, и молча уселась в кресло. Через минуту сестрица не выдержала, и выпалила: