Боюсь тебя убить...Часть 1 (СИ) - Сурина Лилия

- Юль! – коротко шепнул он, и я подняла голову, чтобы выслушать то, что он скажет мне на прощание.

Но вместо слов он впился в мои губы. И тут же уменьшил натиск, видимо вспомнив о моей травме. Огладил языком мою нижнюю губу.

- Ники… неудобно, столько людей вокруг, - начала возмущаться я. Но Никита только рассмеялся.

- Да, людей много, но никому до нас и дела нет.

Я повертела головой. И правда, все заняты своими родными, кто-то рыдал, кто-то плясал под гармошку. Зал гудел, все прощались надолго, и никого не волновало, что происходит за мраморной колонной, где спрятались мы с Ники. Кроме одной злой особы в красном пальто. Та, которой Ники жаловался на меня в баре вечером. Она не сводила с нас глаз, с нервозностью размазывая по щекам слезы. Никита проследил за моим взглядом и нахмурился. А потом пальцем поддел мой подбородок и поднял моё лицо. Он демонстративно закрыл глаза и полностью отдался нашему поцелую.

Нежность и осторожность были в движениях его губ и языка, боялся навредить. Я наслаждалась вкусом малины и старалась запомнить каждую черточку на лице любимого. Чтоб хватило до того момента, как встретимся.

- Спасибо… - услышала я тихий бархатистый голос и открыла глаза. Не понимаю, за что благодарит. Ники поясняет:

 – За то, что приехала. Я и не мечтал тебя увидеть уже.

Я снова оглядываюсь в поисках девушки, которая с ненавистью смотрела на меня. Ее нигде нет.

- Я и сама не мечтала… - обвиваю любимого за шею и сама уже приникаю к его устам.

Как гром среди ясного неба, из динамиков раздается марш «Прощание Славянки», и я почти подпрыгиваю от испуга. И в ту же секунду осознание – пора! Никита смотрит на меня с сожалением, сжимает мои руки, подносит к губам и целует.

- Всё Юляш…

Марш затихает, людская толпа волнуется, вскрики и плач, смех и частушки вспыхивают на минуту, а затем из динамиков раздаются команды. И все стихает. Начинают вызывать призывников по фамилии. Пока доходит очередь до братьев Филатовых, парни успевают со всеми попрощаться и обнять. А потом подбирают с мраморного пола спортивные сумки и уходят за ограждение. Никита почти не сводит с меня взгляда, и я смотрю прямо в его ясные ореховые глаза, боясь потерять непродолжительный зрительный контакт. По моим щекам текут слезы, которые я уже не в силах сдержать. Я тяну руки вслед любимому. Ники…

Домой возвращаемся опустошенные и заплаканные. Леха и еще пара друзей, помогают мне с Еленой Андреевной, которая мешком висит на руках парней. Я даже не уверена, что она в сознании до конца. Мы раздеваем ее, я капаю сердечные капли по написанной дозировке, заставляю женщину принять их. Потом укладываем на постель в ее спальне. Затем хозяйничаю в кухне, подогревая чайник и делая бутерброды, чтобы напоить чаем и накормить молчаливых друзей братьев Филатовых. Каждый из них завис на своих думах, помешивая чайной ложкой в разноцветных кружках.

Проводив ребят, я закрываю за ними дверь и бессильно бреду в спальню Никиты. Увидев свою сумочку, вспоминаю, что укол нужно поставить. Сама не умею, но больше ведь и некому. Поэтому колю себе в бедро, совсем не ощущая боли. Ложусь на холодную постель, пропитанную запахом Никиты, и снова не выдерживаю, захлёбываясь в слезах. Почему так тоскливо? Душа мечется и стонет. Через пять минут я отругала себя за слабость, сходила в ванную и умылась. Проверила свою будущую свекровь. Она тихо спала, дыхание ее было таким лёгким, что показалось, будто не дышит. Но потом заметила, что грудь ее спокойно приподнимается и опускается, прикрыла еще одним пледом ноги женщины и вернулась в знакомую спальню. Я оставила дверь открытой, на случай, если Елена Андреевна позовет меня.

Я почти сразу провалилась в сон. Не знаю, сколько я проспала, уткнув нос в подушку с запахом любимого. Проснулась от настойчивого звонка в дверь. Я спрыгнула с кровати и поспешила открыть, боясь, что невыносимая трель звонка потревожила хрупкий сон больной женщины. Распахнула дверь и застыла в недоумении, увидев нежданную гостью.

 31.

Открываю дверь, а сердце заходится от волнения. Вдруг это мальчики обратно приехали? Умом понимаю, что этого быть не может, но так хочется надеяться. Но, увы, я понимаю, что это не они, едва только улавливаю краем глаза красный цвет. Анька, собственной персоной, с тушью, размазанной по всему лицу и красным распухшим носом. И она, видать, ну никак меня увидеть не ожидала. Ее лицо вытянулось от удивления и, шмыгнув носом, она тяжело вздохнула и будто в изнеможении прислонилась к стене.

- Ты... - выдохнула она возмущенно.

- Я. А тебе чего здесь надо?

- А ты чего, хозяйка уже здесь? Елену Андреевну позови, новость радостная у меня для нее. И вообще, дай пройти! - девка ринулась в приоткрытый дверной проем, легко оттолкнув меня в сторону.

Но, несмотря на разные весовые категории, я сдаваться не собиралась, ухватила ее за драповый капюшон огненного цвета и отбросила обратно на лестничную площадку. Для надежности дверь прикрыла и загородила собой.

- Отдыхает Елена Андреевна! И я тебе не позволю беспокоить ее, - зашипела я и вздернула нос. Мол, не смотри, что ростом ниже и по комплекции в два раза меньше, справиться со мной не по зубам, некоторым. - Скажи, чего надо, может и передам.

- Ну что ж, сама напросилась, дура недоделанная! - наглая и беспринципная персона, эта девица. Но я на провокации не поддаюсь, поэтому на оскорбление не отвечаю, только зубы стискиваю сильнее. Та усмехается, думает, что победила. - Ладно, передай, что у нас с Никитой скоро ребенок родится!

Мне будто под дых дали. Это что, шутка такая?! Или судьба решила снова поиздеваться надо мной? Я растерялась, но тут же взяла себя в руки. С чего я должна верить всяким ревнивым девкам? Если это и правда, то пусть мне Ники скажет обо всем, хотя...

- Никита знает?

- Нет, я хотела сюрприз ему сделать, перед отъездом. А тут ты нарисовалась. И откуда ты только взялась, м? У нас с ним все отлично было... до тебя!

- Ха, отлично... Он видел тебя сегодня, но даже не подошел, а продолжил целовать меня. Меня! Если не поняла, то ему до тебя и дела нет, после сегодняшней ночи! - выпалила я шипящим шепотом.

И только потом до меня дошел смысл сказанного, когда я взглянула на Аньку. Та побелела и закусила губу так, что мне почудилась капелька крови. Я же имела в виду, что мы снова решили быть вместе и Ники надел мне колечко. Я машинально покрутила украшение на пальце, решая, сказать ли о помолвке, или пусть так и думает, что я провела ночь в постели с Ники.

- Вот гад! Даже моё кольцо тебе отдал! А ведь мне его выбирали, мерили на мой пальчик... - девка уткнулась в свои ладони и стала всхлипывать.

Я посмотрела на золотяшку с камешками. В один миг колечко потеряло свою привлекательность, даже будто потускнело в бледном утреннем свете, освещавшем подъезд. Захотелось стащить его с пальца и швырнуть вниз по лестнице. Я даже представила, как оно скачет по ступеням, звеня и сверкая. Но мое желание прервали  тихие шаркающие шаги. Дверь несмело толкнули, показалась голова Елены Андреевны.

- Юленька... к нам кто-то пришел?

Аня отлепилась от стены и встрепенулась.

- Это я, Елена Андреевна! Я к Вам, поговорить...

- О чем нам разговаривать? - неожиданно грубо спросила бледная женщина, кутаясь в белый пуховый платок. - А впрочем, проходи в квартиру, нечего соседям представление устраивать. Зная тебя, ты этого и будешь добиваться.

Ну и славно. Вот пусть сами и разбираются. Я не стала мешать и ушла в кухню, чтобы поискать чего-нибудь на завтрак Елене Андреевне. Зарождающееся чувство обиды к Ники, подавила в зародыше. Понятно же, что он связался с этой девкой оттого, что я написала то письмо. Получается, что своими же руками толкнула его к ней. Так и чего обижаться?

Нарезала батон, подошла к холодильнику за сыром и колбасой, раздумывая о предпочтениях больной женщины. Может, лучше кашку сварить ей. Прислушалась, из гостиной не доносилось ни звука. Мне стало любопытно, вышла в прихожую. Девка рыдает, а Елена Андреевна выговаривает ей что-то. Подошла еще ближе. Подслушивать нехорошо, но ведь я могла и вовсе не уходить.