Мой любимый (не) медведь (СИ) - Юнина Наталья
— Я и хотела поговорить, но только после того, как выпрыгну из торта.
— Хрен с ним, с тортом. Вот возьмите мой адрес, — парень протягивает мне бумажку.
— Зачем он мне?
— Чтобы ваш муж убедился, что я гей и не имел никаких видов на вас.
— А вы гей?!
— Да.
— Никогда не была знакома с геями. Простите за нескромный вопрос, а вы в паре за мужчину или женщину?
— Я муж.
— Тогда скажите лучше, что жена. Так он вас точно трогать не станет. Он вообще говорил, что баб не бьет.
— Учту. Успехов вам.
Парень встает из-за стола и выходит из кафе. А я так и осталась сидеть в раздумьях, как вернуть Потапова, при этом сделать так, чтобы просил прощения он, а не я. Насытившись каким-то воздушным пирожным, я заплатила за заказ и поехала домой.
За прошедшие две недели я поняла, что я не могу и самое главное не хочу жить без Потапова. Мысленно я примерилась с его судимостью, в конце концов мало ли что могло случиться, никто из нас не застрахован. Я даже поверила в то, что между зловонным стулом и Потаповым ничего не было. Это уже потом я проанализировала, что изменник вел бы себя по-другому. А Саша реально обиделся. Проблема в том, что я тоже, а этот гад за две недели даже не предпринял попыток помириться. Черт возьми, я же девочка, не я должна делать первый шаг. Когда увидела этого аборигена в кафе, сначала обрадовалась, а потом поняла, что приперся он только потому что увидел, что я с кем-то другим сижу, не с ним. В общем, как оказалось, мне надоело страдать. Как только раньше жила одна, непонятно.
Пришла вечером домой и, недолго думая, стала наводить красоту. Маски, скрабы, бритье и тому подобное. Завтра к нему не пойду, все-таки понедельник день тяжелый. А вот во вторник, сразу после работы пойду его соблазнять. Вот только это извиняться придется, как это вообще делается-то? Ладно, на месте разберемся, сымпровизирую в конце концов с моим-то языком.
Работу буквально отработала, все бесит, вроде и ем теперь, что хочу, только как-то не в радость все. Домой пришла поздно, пока заехала в магазин и выбрала белье с платьем, кажется прошла туева куча лет. Счастливая, но озадаченная легла в кровать. И заснула как-то быстро, прям как отрубило. Давно мне так не было хорошо, я знаю, что сплю, но кажется все на яву. Вот Потапов берет меня на ручки, целует куда-то в шею и мне снова смешно, аккуратно укладывает на себя, гладит и гладит….
* * *Просыпаюсь от того, что солнце ярко светит в глаза. Странно, с учетом того, что в моих окнах не бывает видно рассвета, откуда же такое солнце? Разлепляю полностью веки и не верю своим глазам. В окне колышутся ветки деревьев, птицы что-то неприлично громко напевают и комната… не моя! Хочу пощупать себя, сон ли это или бред моего сознания, но тут тоже меня ожидает сюрприз- руки привязаны к спинке кровати! Ешкин матрешкин, это что за прикол? Я же даже не пила. Осматриваюсь по сторонам, но кроме как неприлично милой комнаты в светлых тонах ничего не вижу. Скорее всего я загородом. И если бы я не была привязана и не пойми где находилась, я бы несомненно порадовалась такому интерьеру. Вот такие милые шторки я хотела. И обои шикарные, с милейшим рисунком, и даже люстра классная. Черт, о чем я вообще думаю, идиотка! Пытаюсь включить голову и начать здраво мыслить. Кому я нужна? Маньяк? Нет, маньяк бы не привез меня в такую красивую комнату, максимум подвал. Конкуренты Потапова? Может быть, в кино так часто делают. Только нелогично как-то, тот кто за мной следил должен был знать, что мы расстались с Сашей. Из всего этого можно сделать только один вывод — где-то рядом бродит Потапов. Ладно, в мыслях-то можно не быть ханжой. Были бы развязаны руки, я бы их потирала друг об друга, исключительно от радости. Потапов меня похитил. Это даже заводит. Кайф и фильмы включать не надо. Вспомнила, что накануне и побрилась, и заскрабилась, и кремами все пропитала. Умница, Алина. Как в воду глядела, третий глаз так сказать открыла. Так, а трусы какие на мне, совсем не помню. Ой, я же в ночнушке, трусы так и не разглядеть. Теперь надо перестать улыбаться и сделать вид замученной девы, я же как бы не рада такому беспределу. Ой, скорее бы этот беспредел начался в действии. Только вдруг это окажется не Потапов, а какой-нибудь ушлепок? Нет, ну кому я нужна-то?
Ладно, будем надеяться, что это Потапов. А когда действо-то начнется? Уже как-то неприлично, у меня уже пузырь подпирает и руки пусть и несильно закреплены, но тоже подбешивает. Не продуманно как-то, хотя с другой стороны, не судно же мне подавать, это вообще никуда не катит. После такого и у маньяка ничего не встанет. Господи, о чем я думаю?!
— И о чем ты думаешь? — опять я говорю вслух, тупица!
Так, главное мину сделать кирпичом, типа ай-ай-ай, прекрасную деву похитили без ее разрешения и вообще я обижена, меня на хрен ранее послали. Стараюсь делать безучастный вид и не рассматривать Сашу. Хотя тут я облажалась сразу, лицо не двигается, а глаза двигаются в сторону медведя.
— Машуня, у тебя глаз левый косит. — Саша подходит к кровати и садится рядом.
— Я не страдаю страбизмом, Мишуня.
— Да, ты страдаешь идиотизмом.
— А вот это ты зря. Идиотизм — это самая глубокая степень олигофрении. Лучше скажи, что я страдаю дебилизмом, вот это самая слабая степень умственной отсталости. Мне она больше подходит, хотя….
— Просто дура подойдет?
— Подойдет, если ты просто козел.
— Тогда остановимся на наших паспортных именах. — Саша наклоняется ко мне и проводит пальцами по скуле. — В одной статье я читал, что скрытая мечта всех женщин-это быть привязанной к кровати, а потом долгий изощренный жесткий секс, что-то на грани изнасилования. Ты как к этому относишься?
— Ну, как тебе сказать, я вряд ли среди этих женщин. Это же все типа внезапно, мало ли какие на мне трусы, чистая ли я, а еще руки, от веревок потом следы остаются, а у меня нежная кожа. Да и вот захочу я в туалет и дальше что, под себя что ли ходить? Фу, лежать в собственной луже. Я помню, что ты отрежешь мне язык, но так я реально умру. Судя по деревьям за окном и пению птиц, мы загородом, а скорая приедет не скоро. Ты бы мог меня отвезти в больницу после обрезания моего языка сам, но тогда начнутся вопросы и тебя обвинят в этом преступлении.
— Ты удивишься, Алиночка, но я скучал по твоему словесному поносу.
— Если ты так скучал, чего раньше не сказал?
— А ты?
— Это что за детский сад? Я девочка, а ты мужик. Ты должен извиняться и ползать в ногах.
— А ты нанимать пидараса и заказывать компанию «умри, но помирись»? Ты уверена, что не страдаешь дебилизмом?
— Я хотя бы наняла этого самого пидараса, чтобы что-то сделать, а ты что? Один раз приперся в кафе, схватил за руку и как абориген завалил в машину? Так кто из нас страдает дебильностью?
— Ты права. Оба. Но так у нас диалога не получится. Учти, пока все не обговорим, руки я тебе не развяжу.
— Нет, Саша. С прискорбием сообщаю, что я не выдержу. Мне нужно освободить свой везика уринария от соломенно-прозрачной жидкости.
— Чего?!
— Мне нужно пописать, Саша. Прости, что тебе приходится узнавать такую постыдную тайну, но я из тех ужасных женщин, которые ходят в туалет и не только мочиться.
— Ну как так, Терентьева? Потерпеть полчаса не можешь?
— Почему пол? Сначала разговоры, а потом примирительный секс, разве нет? В полчаса не уложимся, так что развязывай мне руки, потом можешь снова привязать.
— Нет, ты точно чокнутая.
Саша развязывает мне руки, и я грациозно встаю с кровати. Ну как грациозно, как могу.
— Алина, ванная прямо, а не там, куда ты пошла.
— Я туда и шла.
— У тебя точно косоглазие.
Захожу в ванную, быстро делаю свои дела и заглядываю в зеркало. В принципе не все так плохо, жаль правда, что глаза не подкрашены. Но сорочка симпатичная, трусы благо тоже в норме. Зубы! Точно. Новой щетки у Потапова не оказалось, пришлось в ход пустить палец и запить все ополаскивателем. Поправляю волосы на одну сторону и томно открываю рот. Нет, в зеркале на меня смотрит реально дебилка. Открытый рот не для меня.
